С этой злой мыслью я резко выдернула руку. Не рассчитав при этом ни силу движения, ни того, насколько контролирую собственное тело. Развернулась на пятках и довольно ощутимо приложилась лопатками об стену у двери.

А он стоял рядом, чтоб его, настолько близко, что если глубоко вдохнуть, коснусь его груди своей. И смотрел на меня с какой-то слегка отстранённой задумчивостью, непонятно, что вообще означающей. То ли жалел меня, то ли на мою глупость сердился, то ли просто всё это ему до ужаса надоело.

Пару секунд я не решалась ни вздохнуть, ни пошевелиться, а потом как-то сделала то и другое разом. И почему-то совсем не так, как изначально задумывала. План был простым, как овсянка быстрого приготовления: просто добавить воды. В смысле, сделать шаг в сторону, потом отступить в комнату и уж следующим пунктом программы — от всей души грохнуть дверью перед некромантским носом.

Только вот примерно за долю секунды до благополучного приведения этого плана в исполнение я успела подумать, что не стоит ещё и так позориться. На кой, в самом деле, весь концерт на ровном месте? Что я, не могу быть взрослым, адекватным человеком? В смысле, поблагодарить сейчас за помощь и попросить разобраться с магическими художествами в гостиной, пока я приму душ, чтобы окончательно оклематься. А там, глядишь, и распрощаться вежливо, как подобает приличным людям.

Первый мой порыв был искренним. Второй — здравым и логичным. Но я, видимо как истинная женщина, из двух исхитрилась выбрать третье, не вытекавшее из нынешней ситуации ни логически, ни даже эмоционально. Хотя насчёт последнего можно было спорить.

В прежней своей тихой, спокойной и правильной жизни мне, пожалуй, хватило бы здравомыслия держаться подальше от подобных персонажей. Не потому, что некромант мне не нравился. На самом деле именно что нравился, как ни досадно.

Мысли об этом я усердно душила в зародыше или заталкивала в самый дальний чулан подсознания вместе с эмоциями, со всеми своими раздражением, гневом, восхищением, влечением… да, именно влечением, чёрт бы его побрал. Оно и раньше всплывало, но обстоятельства позволяли его спрятать и придушить, переключаясь на другое. А именно в эти секунды я ощущала его настолько остро, что дыхание перехватывало. Я хотела того, что категорически запрещал разум. Но я уже столько успела наделать такого, что он мне запрещал…

Я его поцеловала. Довольно коротко, насколько хватило дыхания. И добрую секунду, в которую уместилось три удара сердца, думала о том, как вот сейчас, под белы рученьки спроваженная спать, умру со стыда. Но ответный поцелуй вытряхнул эти мысли из головы.

В обожаемых мамой романтических историях первому поцелую предшествовали томная прогулка под луной, долгие беседы о высоком, многословные выражения нежных чувств. А следовали за ним уверенные рассуждения о счастливом грядущем. А в нашей не было ни слова, только новые поцелуи везде и руки везде, поспешно стаскиваемая одежда и скользкая прохлада покрывала под обнажённой спиной.

— Зайка, подожди… — только и умудрился выдохнуть он в короткую паузу.

— Не надо, — коротко бросила я в ответ.

Я позволила себе всё, чего не делают приличные девушки, даже оказаться сверху и задать свой собственный ритм, от которого темнело в глазах, а по спине пробегала восхитительно колкая дрожь. Напряжение внутри копилось, разрядами электричества проникая сквозь кожу от каждого прикосновения.

А потом он вернул себе контроль, после очередного долгого поцелуя чуть прикусил моё плечо и резко поднял мои ноги высоко вверх. Я охнула, запрокидывая голову — настолько едва выносимо острым и сладким оказалось ощущение. И поняла, что больше не пошевелюсь, просто поплыву дальше по пронизывающим волнам, несущим всё выше, выше, выше…

Невольный вскрик достиг моих ушей будто со стороны, сквозь безумно яркую вспышку, заставившую исчезнуть весь мир и меня саму. На миг показалось, что я вот-вот сгорю и рассыплюсь пеплом, но вместо этого пришла ватная слабость, не дающая даже кончиком пальца шевельнуть.

Нужно было теперь что-то сказать? Даже найдись у меня слова, я не сумела бы их озвучить. Всё оказалось слишком неожиданно и… потрясающе. Я и не знала, точнее, почти уже перестала верить, что такое возможно. Как же здорово, что я ошибалась…

До этой ночи я полагала себя девушкой опытной: как же, целых два с половиной романа с продолжением. Только все эти «продолжения» с тем, что только что произошло, рядом не валялись.

С Ричи я почти получала удовольствие. То есть, мне было приятно. Обычно ровно до того момента, когда прелюдия переходила в недолгую, к счастью, возвратно-поступательную возню, которую я, признаться, просто терпела — не отказывать же тому, кого я искренне считала тогда будущим мужем.

Потом был Джо, впервые разбудивший во мне нечто вроде страсти. Но тогда это скорее помешало, чем помогло: я слишком много думала о том, как он оценит моё поведение. Так что оба раза закончились разочарованием и неловкостью. Третьего так и не случилось, на том свидании мне было объявлено, что хоть я и прекрасна, он всё-таки поищет девушку более подходящую для супружества.

Конечно, там прозвучало много разных комплиментов и заверений, что дело исключительно в неготовности ждать лет пять, пока я доучусь и поработаю, но уже тогда я не была настолько наивна. Он предпочёл бы заполучить невинного ангелочка и воспитать по своему вкусу, а девушку с опытом воспринимал как бракованный товар. Это было написано у него на лице, и надолго отбило у меня охоту ввязываться в новые отношения.

Стефан старался быть очаровательным. Очень старался, вывалил на меня столько романтических пустяков, оказал такое внимание, что на пятом свидании продолжать уворачиваться было уже глупо. Честно сказать, после такой его изобретательности в соблазнении я ожидала от близости чего-то не менее интересного. Но прошла она прямо-таки по заветам ортодоксов: в темноте, под одеялом, в миссионерской позе и очень быстро. Все мои попытки это изменить были мягко, но решительно пресечены. В финале я получила новую порцию комплиментов и была галантно доставлена домой. С созревшим в голове твёрдым решением на звонки этого парня не отвечать. Впрочем, случая проявить эту твёрдость мне не представилось, больше он и не звонил. Ну что же, это можно было посчитать за половинку романа.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Прелесть нынешней ситуации заключалась в том, что мне было совершенно плевать, что там обо мне подумает некромант — я о нём в любом случае ещё не то думала. И не было нужды учитывать, как моё поведение сейчас повлияет на будущее наших отношений, потому что у них по определению не могло быть никакого будущего. Так, разовое развлечение. И отличное, надо признать. Не откажусь и повторить, если представится случай.

— Спишь? — всё-таки спросила я, решив, что нельзя отмалчиваться бесконечно.

— Думаю, — довольно лениво прозвучало в ответ.

— О чём?

— О том, что надо бы встать и прибраться внизу.

Видимо, на этот раз комплиментов я не дождусь. Как и всей прочей пустой романтической болтовни. Потехе час, а делу время, да. И дело в первую очередь. Ну и хвала небесам, иначе было бы уж слишком неловко.

— Да, — согласилась я. — Надо бы.

А ещё не помешало бы принять душ. И придумать, что делать, когда с мытьём и с уборкой будет покончено. Господи, а ведь никогда раньше передо мной не стояло этого простого, в сущности, вопроса: что же делать после, если не нужно срочно приводить себя в порядок и отправляться домой, ужинать.

— Пойду в душ, — сообщила я, спуская ноги с кровати и по привычке пытаясь попасть ими в тапочки. Не попала, конечно: тапочки валялись где-то у дверей. Кажется.

Ответа так и не последовало, но оно и к лучшему. Голова моя была слишком занята мыслями о том, стоит ли сейчас собирать разбросанную по комнате одежду. Смущаться было, вроде, уже и поздно, но всё-таки я не была готова к подобной… откровенности. Потому быстро прошмыгнула в ванную и заперла за собой дверь.