В тот день я узнала одну из причин, по которой Кирилл Геннадиевич взялся мне помочь с Бортничем. О, да. Факторов, повлиявших на появление в моей жизни Удава, как оказалось, существовало несколько.

Прием, организованный мэром был грандиозным. Побывав до этого на многих вечеринках, уже могла сравнивать. Кинозвезды, политики, олигархи, их жены, любовницы, артисты эстрады, немыслимое количество девушек модельной внешности, дизайнеры и прочие творческие личности — вся эта яркая шобла гудела, словно растревоженный улей.

Шампанским, выпитым гостями, наверное, можно было бы заполнить бассейн размером с теннисный корт. О деликатесах грозящих сломать столы вообще молчу. Какие там голодающие дети Африки? О них в таких слоях общества никто не помнит. Люди озабочены совершенно другими вещами. Женщины обсуждают отдых на Бали или Мальдивах, острую нужду в новом холодильнике для шуб, последнюю коллекцию Версаче, шопинг в Сингапуре и прочие полезные в быту мелочи. Мужчины укрепляют и без того налаженные связи, вскользь договариваются о возможном партнерстве, сводят новые нужные знакомства…

Когда-то давно услышала четверостишье: «Если тебе одиноко и на душе гадко, выйди в туман и крикни: «Лошадка-а-а!» То самое чувство, когда ты словно потерянный. Как тот ежик из всем известного мультфильма. Но устраивать подобный эпатаж — не мой профиль. А жаль. Представляю себе реакцию нашего махрового интеллигента Кирюшеньки.

Бортнич с Дубовым вели себя словно два аутиста. Даже если находились сравнительно недалеко — упорно не замечали друг друга. И что интересно, если бы не было предыстории связанной со мной лично, на их поведение не обратила бы ровным счетом никакого внимания. Но учитывая обстоятельства, непроизвольно следила за перемещениями Халка. Кстати. Он был не один, а с женой.

Откуда такая уверенность? Ее фото нашла в интернете еще до начала эпопеи с Удавом, так что сомнений не возникало. Все, как когда-то описывала мне подружка Сашка: высокая, худая, длинноволосая шатенка с выпуклыми глазами и нарисованными бровями. Не красавица, но и не уродина. Для любителей тонких и звонких — самое оно.

Знала ли она о том, что муж ей изменяет? Пошла бы со мной на сделку, если бы я обратилась к ней? История об этом умалчивает. Зато действительность оказалась куда интереснее.

Кирилл Геннадиевич как никогда был обходителен и внимателен ко мне. Сплошная галантность и забота. Очень приятно поразил в самом начале, когда я непроизвольно вздрогнула, увидев Вячеслава Богдановича на горизонте.

— Ничего не бойся. Я рядом. — Сказал тихо, приобняв за плечи и приложившись губами к моему виску.

Глядя со стороны — в этом жесте не было ничего сверхъестественного. Для окружающих. Но не для меня. Такую защиту, тепло и успокоение испытывала только рядом с Алешей. И говорил мой муж всегда точно так же: «Я рядом». Обычные слова. Кто-то слышит ежедневно, а мне так остро их не хватало, оказывается.

Мы пробыли там часа четыре. Дубов постоянно с кем-то общался, не отпуская от себя ни на шаг. Несколько раз поинтересовался все ли хорошо. Обнимал за талию, держал за руку, поглаживал плечи. Наверное, слишком дорогие украшения в тот раз на меня нацепил. Одним словом к концу нашего пребывания на празднике, совершенно запуталась в оценке происходящего. Он и раньше отлично отыгрывал свою роль на публике, но ощущение того, что все происходит несколько иначе, не покидало.

— Устала? Поедем уже? — спросил негромко.

— Как скажете. — Ответила так же. С каких пор мое мнение начало его интересовать? День чудес.

— Идем. Попрощаемся.

Жизнь научила меня не расслабляться раньше времени. И этот навык помог не умереть от разрыва сердца, когда на выходе из ресторана мы столкнулись с Бортничем.

Он курил недалеко от дверей, подперев плечом колонну. Раздобревший Атлант, ни дать ни взять. Молча подал Кириллу Геннадиевичу руку. Тот точно так же без единого слова пожал, после чего не сбавляя шага, придерживая мое слабеющее тело за талию, двинулся в сторону подъехавшего авто.

— Киря, когда ж тебя попустит? — вопрос-тычок в спину заставил непроизвольно сжаться, несмотря на то, что обращался Вячеслав Богданович к Удаву.

Несколько человек, которые находились поблизости, с интересом уставились на нас. Дубов, не обращая внимания, подвел меня к машине.

— Садись. — Улыбнулся, придерживая за руку. Ответил ли он Халку — не знаю, так как услышать что-либо я не смогла.

Поборов первую волну озноба, пришла к выводу, что зря все обижают жирафов, считая их тугодумами из-за длинной шеи, что вызывает ассоциацию медленного прохождения сигнала до мозга. Отныне вместо названия этого животного, стоило бы употреблять мою фамилию.

Тупица. Тормоз. Безмозглая курица. Ведь на поверхности все лежало! Мало того, никто и не скрывал! «У меня с ним свои счеты» — сказано было в самом начале, а я, озабоченная дурочка, пропустила мимо ушей!

Достала телефон из сумочки и написала сообщение Сашке: «Привет. Выходи на связь. Есть разговор».

Кирилл повернулся, наблюдая.

— Нелли, ты спрашивала, отпущу ли я тебя, после сделки… ответ знаешь?

Сердце сделало сальто и шмякнулось куда-то вниз. Мурашки привычной толпой ринулись по спине от затылка до копчика. Жарко. Пронизывающе. Страшно. Встряска после встречи с Бортничем, если оценивать по десятибалльной системе равнялась пятерке. А фраза Кирюшеньки тянула на девяточку с плюсом. До панической атаки оставалось совсем чуть-чуть.

— Догадываюсь. — Выдохнула едва слышно.

— Тебе ничто не угрожает. Пожалуйста, не наделай глупостей. — Дубов плавно потянулся и погладил пальцами мою щеку, запуская работу надпочечников в авральном режиме. Они и так трудились на износ в последнее время, вырабатывая адреналин в невероятном количестве. Зато моей выдержке в тот момент позавидовал бы любой пятизвездочный коньяк. Видимо вздрагивать и коченеть организму попросту надоело. — И запомни. Если кто-то попытается перейти мне дорогу — спрошу потом без поблажек. Предупреди ребят, чтобы не вмешивались не в свои дела. Я не буду разбираться в благих мотивах.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍О сути его предостережения не столько понимала, сколько догадывалась. Мысли путались от ужаса. Никогда бы не подумала, что спокойный, размеренный, доброжелательный тон голоса может настолько пугать. Срывы отчима по сравнению с этим, не шли ни в какое сравнение. Так, детский лепет на лужайке. А настоящая жуть — вот она. В чистом виде.

Больше всего в тот момент поразилась тонкому чутью Дубова. После сказанного, искать помощи у кого-то из друзей не имела морального права. Пострадает любой осмелившийся.

Кирилл сел прямо, перестав насиловать меня взглядом, и откинул голову назад. Пять минут молчания лишний раз доказали, что мы совершенно разные по своему складу. О чем думала я? Разумеется, о его словах. Еще о Бортниче. А Удава, похоже, Халк вообще не зацепил. Ни капельки.

— Освободи следующую неделю.

Пережив немалое потрясение, задавать сакраментальный вопрос «Зачем?» или спорить — побоялась. Подумаешь, новогодняя ночь. Мало ли что я там себе запланировала. По ходу проблемы индейцев шерифа не волновали, мои желания во внимание не принимались. Забавно как-то получалось. Вычислить алгоритм, когда его интересовало мое мнение, а когда нет — не представлялось возможным.

Сашка позвонила в тот момент, когда мы вошли в кабинет.

— Сань, извини, наберу тебя через пару минут. — Ответила скороговоркой, после чего сняла кольца, не обращая внимания на хмурого Кирюшеньку. Подняла волосы вверх, поворачиваясь к нему спиной. — Я поеду домой, если вы не против.

— Нелли… останься. — Легкое прикосновение пальцев к затылку и свобода от ожерелья стоимостью как небольшой остров где-нибудь в Тихом океане.

Мои ноги вдруг ослабли, колени задрожали. Он попросил.