— Не лезь, Сай.

— Что значит, не лезь? Она моя!

Фиолетовый изобразил на лице такую ехидную гримасу, что даже мой фар позавидовал бы.

— Что значит, она твоя?

— Она моя подопечная! Я в ответе за нее по законам Империи, да и Диаманте я обещал и намерен сдержать свое слово.

Дикари настаивали на том, что Радна теперь принадлежит им. И все ее предыдущие обязательства потеряли силу “ растворились во тьме великого предназначения" — со слов этого ненормально жреца.

Радна поначалу была против. Но на сторону племени неожиданно встал эр Эрден. Его упертость и неразборчивость в средствах ради спасения Диаманты выводила меня из себя. Мысли о моей зависимости от этого фиолетового, подливали масла в огонь наших ссор. Конечно, это только до Ритании, там я буду на своей территории, но что мне потом делать с дикарями? Радна моя, они ее, но мне они при этом подчиняться, не будут Безумие. А все Эрден!

— Они нужны нам, Радна, проникновенно вещал этот эгоист.

— Четыреста беззаветно преданных вам воинов, готовых умереть по мановению вашей ручки, эри, и не видимых временному правителю Ритании, это много, — заливался певчим дроздом Эрден, а эта глупышка впитывала каждое слово.

— Триста, остальные или слишком молоды или стары. Причем это вместе с женщинами. А так, двести, — педантично уточнил я эрденову арифметику.

— Шлир! Сай, ты что, не понимаешь преимуществ? Одна способность блокировать силу чего стоит! — злобно сверкнул глазами Эрден, и Радна вжала голову в плечи.

Жрец не стал скрывать от нас подробности, да и незачем ему было. Блокировать силу как ахаггары у нас не получится. Жрец спокойно рассказал, что это духи предков племени не дают использовать чужакам силу. Просто надо дружно попросить, всем племенем и предки, чьи мощи как выяснилось, ахаггары умудрялись таскать за собой лет сто, обязательно помогут своим детям. Повезло дикарям с предками.

Мои бы, и при жизни пальцем ради меня не пошевелили.

— Знаете эр Эрден, я не девица, и ваш бесспорно грозный тон, на меня не действует, — покосился я на притихшую Радну. — Мне понятно одно, вы готовы, ради Диаманты, рисковать не только этими дикарями, но и жизнью моей подопечной!

— Эр Сайшатор, не называйте их дикарями, им неприятно, — тихо сказала эта неблагодарная. Кто бы мне объяснил, что не так с этой женщиной? Фиолетовый, готов рисковать ее жизнью, я пытаюсь ее защитить, а она придирается к словам!

— Радна, не смей соглашаться! Неизвестно что у них на уме, неизвестно, что будет, если они вдруг решат что ошиблись и ты не эта их великая и могучая Эриния! Я тебе запрещаю!

На Радну было жалко смотреть, спорить со мной она не хотела, а не спорить не могла. У нее было такое лицо… я только в пыточных казематах такие видел.

— Глава Сайшатор, я не могу выполнить ваш приказ, — почти плача сказала она. — Мы должны вернуть эри Диаманту, если для этого нужна моя никчемная жизнь, то я готова ее отдать, — Радна упрямо сжала тонкие губы и махнула своим дикарям. Те резво приблизились. — Я хочу видеть вашего Жреца, — сказала девушка и удалилась под скрип моих зубов.

Мне понадобился день в ожидании ее извинений и бессонная ночь, после того как их не последовало, чтобы понять, что я оказался в стороне. Меня просто вычеркнули из рядов тех, кто имеет отношение к ее дальнейшей судьбе.

Уже сутки Радна игнорировала мое существование, а я злился на дикарей, до прихода которых все было так замечательно.

— Держите себя в руках глава черной друзы, — посоветовал Эрден, невозмутимо осматривая ряды наших

“союзников".

— Радна принадлежит черной друзе! А эти полоумные не подпускают к ней никого ближе, чем на пять метров. — возмутился я.

Эр Эрден только усмехнулся, на эту мою мальчишескую обиду. Я и сам понимал, что веду себя как глупец, и даже почти научился сдерживаться. Почти. Оказалось, я привык к ее не заметному присутствию рядом. К ненавязчивой заботе и тому, что есть кто-то озабоченный соблюдением моих интересов не меньше меня. Даже ее назойливое желание всегда следовать правилам, сейчас мне казалось лишь милой чертой ее характера.

Ахаггары же, так и вились вокруг Радны. В покое они оставляли ее только вечерами. Если это можно так назвать. Просто сочли, что так будет безопасней. Свой лагерь племя разбивало вокруг нашего скромного привала, а жрец с парочкой воинов продолжали ходить за ней хвостом. Сегодня отужинать они решили с нами. Жрец налегал на сладкие сухари с сухофруктами и потчевал Радну рассказами о жизни племени, а заодно и прислушивающихся к их разговору наемников

— Вы уверены, что не ошиблись? — тихо спросила Радна, когда жрец закончил сказку о своих богах.

— Мы не могли противиться божественной воле. Мы ждали знака там, в жарких песках долгие годы и когда в живых остались лишь сильнейшие, тогда богиня указала нам путь на юг. Мы прошли пески, преодолели горы, мы шли на ваш зов Эриния. Благословение богини только подтвердило то, что чувствовал каждый из нас. В вас есть ее сила, богиня приняла жертву, ошибки быть не может.

— Я не понимаю, о чем вы говорите.

— Цветок, кадупул дар богини. У него нет запаха. Но вы ведь почувствовали его аромат, там, на тропе?

Радна кивнула и что-то тихо сказала жрецу, с моего места расслышать, когда она понижала голос, не удавалось. Но ответ жреца все прояснил.

— Пинаю и Карину выпал счастливый жребий быть принесенными в жертву богине. Нам нужно было подтверждение. А Амгар должен был привести нас к вам и умереть. Он сделал это. Если бы вы оказались не нашей Эринией, умерли бы вы, а не они, — без малейшей доли раскаяния сообщил жрец.

Радна на это признание отреагировала совершенно спокойно, а вот я с трудом сдержал свое негодование. Меня злило ее уничижительное отношение к собственной жизни и судьбе. Почти оскорбляло, что она не видит своей ценности.

— Амгар был нашим военным вождем и сильным воином. Но богиня сильнее, а на вас ее благословение.

Вы нам необходимы. Вы ответ на наши молитвы и теперь я спокоен за будущее ахаггаров. — жрец с самым самодовольным видом захрустел сухарем из запасов нашего отряда. Шестым за вечер.

— Я просто женщина, жрец, не знаю, чего вы ждете от меня, но я просто женщина, чьи храны стали вискерами. Там, откуда я родом, это худшее что может случиться с эри. Это не сила богини, это просто изменившиеся во мне кристаллы.

— Там, откуда вы родом, возможно. Но мир велик, а тайны замыслов богов открываются лишь избранным.

“ Скромно. Интересно он тут один такой… избранный которого боги посвящают в свои планы? Или все племя сразу?"

— Для племени вы благословение, спустившееся с темных небес. Скажите, драгоценная, вы уже чувствуете нас?

Чувствует? Это еще что за новости? Я ощутил непонятное беспокойство.

— Иногда.

— Вы научитесь Эриния, нужно время.

— Радна, нам нужно поговорить, — не выдержал я. Девушка взглянула на меня так как будто только заметила мое присутствие и улыбнувшись жрецу послушно встала. Устраивать спектакль для наемников я не собирался.

— Пойдем.

Мы шли, сначала через наш лагерь, затем через ряды дикарей концентрическими кругами окружающими место привала. Обходя походные шатры, чистящих оружие воинов с закрытыми лицами, подростков пока еще их не прикрывавших, светлокожих и голубоглазых. Женщины, всех возрастов, лиц своих не скрывали и провожали нас откровенными любопытными взглядами.

— Жрец сказал, они прикрывают лица, когда уходят в дом жены, чтобы духи чужих предков не могли вредить новым родственникам.

— А лицо-то причем?

На дикарей и их верования мне было плевать. Но раз уж она рассказывает…

— Они верят, что духи могут попадать в мир через отверстия в голове своих потомков, рот, уши, нос. Они даже едят так, не снимая покрова, — улыбнулась своим мыслям Радна, а я буркнул, — а может у них в древности эпидемии гуляли? Или до сих пор гуляют.

— А женщины почему разгуливают с открытым лицом?