Мужчина вновь оборвал меня.

— Ваши слова звучат странно. Во-первых, это моя работа: распутывать дела и находить виновных. Во-вторых, какая может быть благодарность, если мои же коллеги допустили ошибку и незаслуженно обвинили вас? — он нахмурился. — Повелись на балаган, как дети.

— Что?

Мы медленно направились к выходу с площади.

— Познакомившись с вашим делом, я обнаружил только один подозрительный момент: всё было слишком театрально и постановочно. Везде имелись свидетели, которые видели вас и узнали. Вы всегда поворачивались лицом к камере, как будто находились на съёмочной площадке. В реальной жизни так не бывает.

С моих губ сорвался горький смешок.

— Я говорила тогда… Что так не предают… Решись я на подобное, точно не потащилась бы в ресторан и не покупала в тот же день автолёт, — я сглотнула и через силу улыбнулась наблюдающему за мной ткачу: — Мне не поверили.

Он тяжело вздохнул.

— Не держите на нас зла за эту ошибку. Будущих дознавателей учат опираться на факты, а не на интуицию.

— Что вы, мадж! Если и была обида на ваших коллег, то она уже давно прошла, — и я не врала мужчине. Люди выполняли свою работу, а от ошибок не застрахован никто. — Я виню тех, кто это придумал и сделал. Они всё правильно рассчитали. И моё поведение, и действия ваших коллег, и реакцию… остальных.

Я не стала называть имя короля, но, думаю, Миличевич догадался.

— Вы правы. Мошенники рассчитали всё! Они даже экспериментально проверили, сколько времени действует сонная трава, и именно так определили, к какому часу вы появитесь в телестудии. Ваша бывшая подруга прилетела туда почти сразу за вами. Это уже потом, когда мы знали, что в тот день было две Софи Арно, нашли на камерах и вас, и её с чёлкой и большим носом, — мужчина внимательно посмотрел на меня. — Извините! Вам, наверное, неприятно ещё раз это переживать?

Я прислушалась к себе.

— Всё нормально, мадж. Много лет прошло.

— Не обижайтесь на наших ребят, госпожа Арно. Там нельзя было не поверить. Я ведь тоже случайно вышел на ваше дело. Расследуя совершенно другое преступление, познакомился с тем самым архимагом и его любовницей. А когда увидел с ними вашу бывшую подругу — чуйка буквально взвыла!

— «Чуйка»? Интуиция, то есть?

— Да. Таких, как я, называют интуитами. Если мы почуем след, то уже ничто не собьёт с пути, — улыбнулся мужчина. — У нас, кстати, после этого случая обратили особое внимание на преступления с использованием именно запретной магии. Ведь обряд смены личины не единственный, на который не реагируют защитные артефакты. Я уверен в этом. Преступный мир, к сожалению, всегда на шаг впереди. Для него нет преград между странами и расами. А мечты об идеальном законопослушном обществе навсегда останутся мечтами.

— Остаётся надеяться только на то, что всегда будут люди, способные дать преступникам отпор, — улыбнулась я и остановилась: — Мадж Миличевич, ещё раз примите мою искреннюю благодарность. Вы, без прикрас, спасли мне жизнь. Если вам когда-нибудь понадобиться моя помощь, смело обращайтесь, в любое время дня и ночи.

Попрощавшись, мы разошлись в разные стороны. Сказать, что мне стало легче и спокойнее, — нет, не стало. Но что-то определённо изменилось. Может быть, от мысли, что в этом мире ещё не всем всё равно.

А в Виридии началась настоящая золотая осень. И даже редкие дожди не могли испортить волшебное очарование рюена. С выходом на работу у меня стало меньше времени на любование природой, но я ценила каждое мгновение. Один раз мы с Кошей выбрались за город и вдоволь погуляли по лесу, даже нашли несколько грибов. А на кухне теперь стоял небольшой букет из жёлтых листьев и веточки рябины. Он мне нравился намного больше, чем те, которые приходили от его величества.

Каждое утро на моём столе в телестудии появлялись свежие цветы. Так как это была магическая доставка, то вернуть их отправителю не получилось бы при всём моём желании. И я раздавала эти букеты нашим сотрудницам. Думаю, королю докладывали о судьбе его подношений, но ничего не менялось. Похоже, Авизар всерьёз решил за мной поухаживать! Ни восторга, ни злорадства по этому поводу я не испытывала. Скорее, раздражение от его назойливости и от того, что меня отвлекали от дел. Очень часто, когда мужчина звонил, я банально не брала трубку. Тактика так себе, но если прижмёт, всегда можно было отбрехаться: мол, поставила на беззвучный режим, а потом заработалась. Мои вечерние эфиры служили замечательным поводом отказываться от приглашений на ужин. Я упрямо придерживалась выбранной линии поведения и надеялась, что в данной ситуации нетерпеливость короля сыграет мне на руку. Авизар слишком горд и разбалован, чтобы тратить столько времени и сил на завоевание очередной любовницы. Нужно лишь подождать, когда ему надоест бегать за мной.

О том, что я всё-таки реагирую на происходящее, стало понятно после особенных снов. Да-да! Вы поняли правильно! Я сама была в шоке! До этого мне редко снилось что-то чувственное и эротическое. Ведь я вела нормальную сексуальную жизнь, исключая последний год. А тут ко мне проявили такой повышенный интерес! Вот гормоны и разбушевались, подкидывая картинки, одна другой краше. Я просыпалась с дурацкой блаженной улыбкой на губах и влажным бельём, а по телу разливалась приятная истома. Кажется, я даже кончила пару раз во сне!..

Проще всего было бы переспать с кем-нибудь и сбросить это напряжение, но такое решение проблемы не по мне. Я же не животное, чтобы слепо подчиняться инстинктам и совокупляться с первым встречным!.. Терпела! И хоть таким образом получала некое удовольствие в постели.

А жизнь шла своим обычным чередом. Я ходила на работу, встречалась с Томасом, навещала отца с Лаурой и маленьким братом. О! Это была моя особая радость. Беря на руки тёплого, вкусно пахнущего малыша, я забывала обо всём на свете. Душу наполняла такая всеобъемлющая нежность, что порой я не выдерживала и начинала плакать, настолько много её было. Лаура однажды заметила мои слёзы и, когда я, смутившись, отвернулась, сказала:

— Ты хочешь быть мамой.

Может быть, она и права! Мне скоро тридцать шесть. Все мои бывшие знакомые уже давно переженились и завели детей. Я не чувствовала себя ущербной или обделённой. Чётко понимала, что карьера в моей жизни — это не всё. Я хотела семью и ребёнка, хотя не делала эту мечту самоцелью. Пусть всё идёт, как идёт. Но когда баюкала маленького Рауля, — да! — я представляла собственного сына.

Такие приливы нежности и чувствительности — слава Царице-Воде! — случались нечасто. Возвращаясь в Виридию, я с головой погружалась в работу. Иногда звонила Верховной ведьме, чтобы быть в курсе, как продвигаются дела. Именно от неё узнала, что Сарфоломей связался с официальным Холонгом, и теперь все ждали решения драконов. Я втихаря повторяла довахзул и даже купила подходящий наряд для визита.

А ещё в рюене в Паглаому вернулся Игнат Домбровский. Освоившись дома после долгого отсутствия, маг нашёл меня и напросился в гости. Я пригласила его в небольшой ресторанчик, где хорошо готовили дичь, которую любил мой знакомый. Мы заняли отдельную кабинку, чтобы не привлекать ненужного внимания. Плюс Полог для надёжности — и можно было спокойно разговаривать.

— Давай за Киру! — Домбровский поднял рюмку. — Пусть её путь в Гранях будет лёгким!

Выпили, не чокаясь. Водка обожгла горло. Пару минут я молчала, пока возвращалась чувствительность рецепторов. Мужчина тоже не закусывал.

— Я не мог до тебя дозвониться, — и, подумав, добавил. — По-моему, звонки из Камингавана теперь отслеживают.

— Почему?

— В колониях творится чёрт знает что! Несмотря на заверения властей, люди боятся, не знают, к чему готовиться. Появилась куча лжепровидцев. Несут ересь, а им верят. Местные скупают палёные амулеты против кукол, нанимают шарлатанов, которые накладывают на дома якобы специально разработанную защиту. У нас в Майните объявили комендантский час. В Каймахо организовали какие-то добровольные отряды.