И заревела. В голосину. Как белуга.

— Кость, можем ее до дома довезти? — Вера приобняла подругу, позволяя той навалиться всем телом и уткнуться Вере в плечо.

— Без проблем. Меня шеф оставил тут за тобой приглядывать. Покатать тебя куда, если понадобится, — парень подхватил ревущую Ленку на руки и поволок к машине, — Идти можешь? Или лучше подожди меня, я ее закину и за тобой вернусь, тут в темноте переебаться так можно, потом не соберут.

Вера послушно осталась стоять на крылечке перед рестораном, растирая замерзшие руки. Ночной холод отрезвлял на ура.

— Как же ты любишь все контролировать, Исаев, — тихо прошептала Вера, пряча улыбку в воротник пальто. Вот такие поступки были громче любых слов. Пусть будет жена, дай Бог ей здоровья, но он не забыл «присмотреть» за Верой в свое отсутствие.

Костя легким бегом вернулся к Вере, рассеянно почесывая затылок.

— Буйная она у тебя. Начал заталкивать ее в машину, она давай куртку с меня стягивать. Сказала, что у нее здоровье ни к черту, нужно поправить. Она болеет, что ли чем-то?

Вера усмехнулась. В этом вся Ленка, в ее стиле.

— Извини за это. Просто немного перебрали, — девушка обхватила предложенный Костей локоть и аккуратно спустилась со скользких ступенек, — Кость, а шеф надолго уехал?

— Не знаю, да может на пару дней, ну максимум на неделю, — Вера почувствовала, как парень пожал плечами, уверенно ведя ее в кромешной темноте к машине.

— А куда?

— Велено не сообщать. Шеф говорил, что ты любопытная и бываешь крайне настойчива, — Костя усмехнулся, открывая перед ней дверь автомобиля. Вера благодарно кивнула, забираясь на пассажирское сидение, дуя на замерзшие руки. Костя быстро оббежал машину спереди и занял свое место за рулем.

— Кость, ну скажи.

— Не могу, Вер. Он меня пизданет, если узнает, что я рассказал.

— Кость, ну пожалуйста. Я ему не скажу, что знаю.

— Тогда какой смысл? Вер, он сказал тебе ничего не говорить, попросил только передать, чтобы ты не открывала там какое-то окно в Европу с другим, — парень непонимающе нахмурился, отъезжая от ресторана.

Вера захохотала, откидываясь на сидении.

«Не волнуйся, дорогой. Окно в Европу «откроем» совместными усилиями».

На заднем сидении замычала Ленка, заставив Веру обернуться.

— Парни тоже уехали? Я сегодня не видела Андрея.

— Да, отвез их днем в аэропорт. Куда ты нахуй прешь, баран, еп твою мать, — Костя выругался, резко дернув руль, машину тряхнуло, заставив Ленку снова заворочаться.

— В аэропорт? Кость, ну скажи. Я буду молчать, обещаю, — снова заскулила Вера, разворачиваясь к парню в пол оборота.

— Нельзя, Вер. Дела серьезные, не к чему лишний треп. Да и к тому же, шеф сказал, что так будет безопасней.

— Так и скажи, что не знаешь, — Вера обидчиво надула губы, складывая руки на груди.

— В Чечню они полетели, — недовольно фыркнул Костя, — Куда вообще твою подругу везти? Ты так и не сказала адрес.

— Как в Чечню? Там же сейчас… Кость. Там же сейчас война.

Ни телевизор, ни радио не затыкалось, каждый час, докладывая о ситуации на территории Чечни. Вооруженный конфликт, который длился уже достаточно долго, журналисты называли его очередной гражданской войной.

И Артем там?

— Вер, хватит меня трясти, я не груша. Исаев мне точно башку оторвет. Вам, бабам, ничего нельзя говорить, вы либо в слезы, либо в крик. Всю душу вынете. Куда ехать, Вер? — Костя злился, объезжая «распотрошенную» Манежку.

И, правда. Слезы как-то сами собой побежали. Вера даже не успела понять, что плачет.

— Меня домой вези, она там, через дорогу живет.

Стало так страшно, когда снова появились эти жуткие картинки из телевизора. «Страстная» речь Дудаева в поддержку нового конституционного строя Чечни, толпы заложников, обстрел мирного населения и горы трупов. И Исаев там, в самом пекле?

Больше она не сказала ни слова, воровато вытирая катившиеся слезы.

«А если не вернется?»

Затащив Ленку, домой, Вера отдала ее прямо в руки недовольной матери, не став слушать возмущения по поводу внепланового загула.

Возле подъезда ее ждал Костя, там, где она его и оставила, не разрешив подняться вместе с ней к Самохиной.

— Езжай, Кость. Поздно уже.

— Тебя до дома провожу и поеду, — парень не сводил с нее упрямого взгляда, возвышаясь почти на целую голову.

— Я пешком хочу пройтись.

— Значит вместе пойдем пешком. Давай, Вер, не выкобеливайся. Исаев с меня потом шкуру сдерет, если тебя какой черт напугает, пошли.

Она ничего не ответила, проследив, как он закрыл машину и, подергивая плечами от холода, снова подставил свой локоть.

— Ты почему так легко одет? — Вера услышала, как парень хлюпает носом и периодически покашливает, — Сопли на свету блестят.

— Так я ведь в машине, — оправдался парень, пряча вторую руку в карман.

— Ну, сейчас ведь не в машине. А если мне в следующий раз захочется прогуляться? — не сдавалась Вера.

— Завтра что-нибудь поддену, товарищ Мать, — Костя заулыбался, чувствуя, что Вера тоже расплывается в улыбке.

— А куда мы поедем завтра?

— Куда скажешь, туда и поедем. Исаев меня выписал для безграничного твоего пользования, так что я в полном твоем распоряжении.

«Вот как. В полном распоряжении, значит».

— Тогда приезжай часам к 12, поедем к бабушке в больницу, — она искренне порадовалась, что не придется снова пользоваться общественным транспортом, тащась в такую даль.

— Как скажешь, — Костя открыл дверь ее подъезда, проходя вперед, ведя за собой девушку.

— Неужели прямо до квартиры поведешь?

— Велено никого не подпускать, никуда не отпускать.

Вера отвернулась, открывая дверь, используя эту возможность, чтобы скрыть свое удивление. Это было странно ощущать, что за ней приставили кого-то следить. Он ведь потом, наверняка доложит обо всем шефу. Где были, с кем разговаривали, как Ленку пьяную тащили…

— Ну, я дома. Спасибо, что проводил, — Вера неловко развела руками, уже стоя в квартире.

— Не забудь закрыться. До завтра. В 12. Как будешь готова — спускайся, я буду напротив подъезда, — парень подмигнул и, махнув ей рукой, побежал вниз по ступенькам.

— Кость, — Вера выбежала на лестничную площадку, останавливая его. Он вскинул голову в немом вопросе, — Ты же с ним как-то созваниваешься? Ведь так?

— Вер…

— Просто передай ему, что я очень его жду, — она резко отвернулась, чувствуя, как к горлу снова подступает ком и поспешила скрыться в своей квартире, громко хлопая дверью.

— Ба, может в санаторий поедешь? Грязи эти лечебные, массажи, м? — Вера сидела на больничной койке, напротив Нины Степановны, покачивая ногой. Сушняк одолевал, пиздец как. Тяжелая голова просила подушку. Вера мечтала поскорее вернуться домой. Тут она в очередной раз поблагодарила Исаева за Костю — от мысли о том, как бы она в таком состоянии, в автобусе — начинало тошнить.

— Какой санаторий, Вера? Побойся Бога.

— Ты так говоришь, как будто у тебя целая группа маленьких детей или помидоры на участке сидят, за которыми нужно смотреть. Что тебе мешает? — девушка искренне возмутилась, поворачиваясь к бабушке. Отметила, что у нее даже цвет лица изменился, больше не было этого землисто-серого оттенка, мешков под глазами, Вере казалось, что даже уголки губ немного приподнялись.

— У меня ты и Гриша, за вами глаз да глаз нужен, поострее, чем за маленькими детьми, — Нина Степановна укоризненно покачала головой, смотря на внучку поверх очков.

— Ба-а-а, перестань, — Вера отмахнулась, отворачиваясь к окну, — Между прочим, за нами теперь есть, кому приглядывать.

— Это ты про тут бабёнку, которую Гришка домой притащил? — бабушка недовольно фыркнула, тоже смотря в окно. В часы посещения было довольно много народу и не смотря на бодрящий холод на улице, пациенты вместе с пришедшими к ним родственниками, гуляли в прибольничном парке.

— Зря ты так. Мне Люда понравилась, хорошая женщина, твой сынок даже пить из-за нее перестал.