— Это здесь! — запищал Бешеный. — Это было здесь! Мой старый ход!

Понятно, он наткнулся на старый, недавно засыпанный лаз, земля здесь не слежалась, и он устремился вперед и вверх быстрее прежнего. Дженни ползла следом, сгребая землю, отпихивая ее от себя и отталкиваясь от этой опоры. Странное у нее возникло чувство, ориентация нарушилась, свет фонаря потерялся за поворотом, и непонятно было, где она находится и куда тащится следом за Бешеным.

Тот снова запищал, за шорохом осыпи Дженни не разобрала слов, но поняла, когда наткнулась на каменную кладку. Это же фундамент дома! Того самого, где потерялась ягода. Это отсюда она скатилась под землю, в мир ратлеров. И даже горсть влажной земли, угодившая в лицо, не смогла ее отвлечь. Тот самый дом, во имя Трохомора! Это же здесь! Здесь она найдет Эрика.

— Шейс, давай дальше, — прохрипела она, отплевываясь, — нам нужно попасть в подвал этого здания. Есть здесь подвал?

— Сейчас узнаем! — бодро откликнулся труженик. — В прошлый раз я прорыл ниже, сюда еще не поднимался.

Продвижение снова замедлилось, потому что копать пришлось слежавшуюся землю, но ратлер был полон энтузиазма. Наконец он пробился между уходящими в грунт стенами фундамента, разгреб землю и замер. Начал ворочаться, отпихивая вырытое, чтобы освободилось место. Дженни увидела, что его барахтающаяся фигурка окружена ореолом лучиков света. Приглядевшись, она сообразила, что свет пробивается между досками пола. Они почти у цели, и ратлер опасается слишком расширять проход, чтобы не стало заметно сверху.

— Пусти меня! Дай посмотреть!

Она подползла к свету. Отбросив брезгливость, прижалась к тощему боку Шейса. Тот, конечно, отодвинулся, как мог, вжался в земляную стенку прорытого им хода, но в такой тесноте деваться ему было некуда. Дженни нащупала над собой влажные, тронутые гнилью, доски. Подвала здесь не было.

Она приблизила лицо к щели, сквозь которую струился слабый серый свет, и оглядела помещение. Видно было лишь тонкую полосу, ведь расстояние между досками пола было совсем узким… Это прихожая старого дома, такие встречаются в центре Эверона, у самого подножия Вулкана. Виден дверной косяк, каменная кладка стены… Она вглядывалась и пыталась угадать, где сохранились такие дома? В каком месте? И что теперь делать… Так и лежать в грязи в обнимку с ратлером, дожидаясь невесть чего?

Рядом, где-то над головой затопали шаги, в глаза полетела земля. Когда Дженни проморгалась и вытерла запорошенные глаза, в прихожую над ней хлынул серый свет осеннего дня. Дверь распахнулась, и кто-то вошел. Шаг, другой — и он оказался поле зрения. Это был мужчина с двумя ведрами в руках. Перемещался он медленно, сдерживая шаг, чтобы не расплескать воду. Из-за этого его движения казались слишком плавными, текучими. Дженни с замиранием сердца ждала, чтобы в узкой щели, сквозь которую она глядела снизу, показалось лицо. И дождалась. Человек с ведрами прошел почти что над ней, его лицо промелькнуло совсем быстро. Но Дженни узнала. Это был он, ее несчастный брат. Но все же одновременно и не он. Эрик никогда не улыбался так странно и зло — половиной лица. Наполовину брат, наполовину жуткая ухмылка на чужом лице…

Он прошел над Дженни и сопящим рядом Шейсом и скрылся из виду. Шаги застучали, удаляясь — брат поднимался по лестнице. Что делать? Ведь это он… он… Эрик, которого она искала так долго… или все-таки не он? Не пропавший брат, а Пожиратель, убийца?

Чуть позже шаги над головой застучали снова, приближаясь. И Дженни решилась.

— Эрик! — закричала она. — Эрик, я здесь, внизу!

Он как раз спустился с лестницы, невидимой сквозь щель в полу. Ведра были пусты, и Эрик двигался быстро, слишком быстро для человека. Крик застал его у двери, он стремительно развернулся.

— Я внизу, под полом! — успела крикнуть Дженни.

А потом все задрожало. Шейс пискнул, стены земляной норы, которую он прорыл для Дженни, стали крошиться. Все рушилось, исчезало, рассыпалось и ползло. Дженни с потоком камешков, комьев и ошметков провалилась в пустоту.

Вместе с барахтающимся Шейсом и его лязгающей цепью она скатилась в груде земли и камней обратно в подземный зальчик, откуда начала подъем к дому Эрика. Стены дрожали, с них сыпались пласты влажной земли и скатывались камешки, а Морко пятился и прикрывал обеими зелеными лапами Макса. Тот норовил вырваться из объятий и поглядеть, что это такое вокруг творится.

Дженни попыталась встать. Вроде, падение прошло мягко, она даже не ушиблась. Мешала цепь, пришлось выпутываться из лязгающей петли.

Тусклый свет струился сверху тонкими полосами сквозь щели между досками пола, да и фонарь, хотя и вывалился из руки гоблина, продолжал светить.

— Бежать, бежать, — жалобно пропищал Шейс, — он идет!

С дальней стены отвалился здоровенный пласт грязи, открылась черная дыра. В темноте зажглись две красноватые точки. Морда с оскаленной пастью высунулась на свет, светящиеся точки оказались глазами. Это был Крысиный Волк собственной персоной. От его замедленности, которую Дженни видела в прошлый раз, под солнцем, не осталось ни следа. Волк шагнул, вернее, плавно скользнул в пещеру — быстро, порывисто. Он горбился, его черная шерсть была влажной, и по ней стекали капли. При таком освещении они тоже казались черными. И совсем не хотелось думать, какого они цвета окажутся под солнцем. В лапах он сжимал бездыханное тело небольшого ратлера.

Мутные красноватые глазки скользнули по пещере, отыскивая тех, кто здесь оказался. Когти разжались, дохлый ратлер мешком свалился к лапам убийцы. Дженни спиной вжалась во влажную землю. Боком она чувствовала, как сотрясается от дрожи тощее тельце Шейса. Цепь, идущая от его ошейника, мелко дребезжала. Нужно было бежать, спасаться, но Волк ведь все рано настигнет? Под землей от него не скрыться.

Волк подобрался, готовясь к прыжку. Гоблин оттолкнул Макса за спину и шагнул вперед, в его кулаке поблескивало здоровенное лезвие. Волк продолжал плавно сгибаться, припадая к земле. Он не спешил. Он знал, что ему некуда спешить. Светящиеся красные глазки продолжали перебегать с одного чужака на другого. Наверное, Волк выбирал, кого прикончить первым, и никак не мог решить.

И тут Шейс пронзительно завизжал:

— Цепь! Сними ее! Сними!

И то верно, может, хоть ему, несущемуся как тень ветра, удастся скрыться. Дженни нащупала в кармане ключи и отомкнула запор на серой мохнатой шее. От визга Бешеного Волк слегка растерялся. Он замер и моргнул. Наверное, Морко решил, что лучшего момента не выбрать, и бросился на противника. Дженни показалось, что, несмотря на больную ногу, гоблин атакует стремительно, но лапа Волка, взметнувшаяся навстречу, оказалась еще скорее. Морко как будто наткнулся на непреодолимую преграду, сложился пополам и отлетел. Цепь с отомкнутым ошейником, грохоча, скользнула в грязь, и Шейс завизжал снова:

— Бежать! Бежать!

Этот крик подстегнул Дженни, она бросилась к Максу, толкнула его в проход, которым они попали в пещеру. Мальчишка помчался изо всех сил, для него этот лаз был достаточно просторным, чтобы бежать без помех. Дженни пришлось пригнуться, чтобы следовать за ним. А Шейс, который вопил: «Бежать! Бежать!» — как раз и не стал отступать. Наоборот, он бросился прямо на Волка. Ныряя в подземный коридор, Дженни краем глаза увидела, то, о чем толковали ратлеры, когда говорили «тень ветра». Шейс словно исчез, превратился в тень, которая мигом перемахнула упавшего Морко и прыгнула на голову Волка. Тот взмахнул когтистыми лапами. Гоблина такой удар остановил, но Шейс, превратившийся в тень, каким-то чудом избежал столкновения.

Он пролетел над головой Волка, оттолкнулся от стены и прыгнул на спину чудовища. Волк молниеносно развернулся, но тень-Шейс отпрянул. Больше Дженни ничего не успела увидеть. Она бежала за Максом, натыкалась на стенки тоннеля, прикрывала голову обеими руками, спотыкалась… а мальчишка скакал впереди, сворачивал на подземных перекрестках, нырял в тень и снова показывался в пятнах тусклого зеленого свечения. Темнота облепила со всех сторон, изредка попадающиеся клочья плесени почти не давали освещения, к тому же приходилось прикрывать глаза. А позади, постепенно отставая, топали тяжелые шаги.