Неужели нежная и робкая Хильдегарда раньше ничем подобным не интересовалась? Мне казалось, что вышивание или шитье вполне бы вписалось в образ, нарисованный Хельгой.

– Меня беспокоят сквозняки.

Женщины недоуменно переглянулись. В их глазах читалось полное непонимание.

– Сквозняки? – зачем-то переспросила Сонья, едва заметно наклоняя голову набок, словно таким образом ей легче было меня рассматривать.

– Именно. Из окон дует холодный воздух. У меня от этого болит шея. Мне надо что-то, чем можно на время закрывать окно полностью.

– Ну, если болит… – с сомнением протянула Сонья, переглядываясь с остальными. –  Может, отвар какой-нибудь выпить? Или мазь применить? Рагна должна знать…

– Нет, – я поджала губы. – Зачем что-то пить или мазать, если можно предотвратить появление боли? Нужно просто чем-нибудь на время закрыть окно так, чтобы из него не дуло. В общем, мне нужна плотная и тяжелая ткань, а лучше…

Я оглянулась, пытаясь придумать, из чего сделать то, что я задумала. Пока я сюда шла, поняла несколько вещей. Во-первых, если заклеить окна, то сквозняки пропадут, да, но от окон все равно будет идти холод. Во-вторых, люди могут посчитать, что я попросту порчу ткань, а ведь изготовить ее для этого времени не так-то легко.

В идеале нужно сделать стекло и хорошие рамы, но этим можно будет заняться летом. Все-таки сейчас зима. Надо будет еще найти песок, известь и… Не помню точно, что там еще добавляют. Надо будет тщательно покопаться в памяти.

Да и судя по лицам, женщины не понимают, зачем мне все это. Значит, надо заинтересовать их, а потом уже можно будет вернуться к первоначальной идее.

Заметив небольшие шкурки, наваленные в углу, встала и подошла ближе. Подхватив одну, попыталась помять ее, но шкурка оказалась твердой.

Хм, а что если?..

– А что вы из них делаете? – спросила у женщин, указав кивком на шкурки.

– Разные вещи, – Сонья тоже встала, отложила свое рукоделье и подошла ко мне. – Конечно, для этого их для начала нужно хорошо размять и смазать. А что?

– Да я вот подумала, что их можно сшить вместе, сделав что-то вроде гобелена, а поверх нашить лоскутную картину для красоты, – присев, я быстро сложила несколько шкурок рядом, шерстью к полу. – Сверху сделать крепление и закрывать этим окна.

– Лоскутную картину? – заинтересовалась Сонья.

– Да, – я постаралась скрыть улыбку. Слова о гобелене ожидаемо не заинтересовали, а вот что-то новое–очень даже да.

И я принялась рассказывать, ведь из лоскутов можно творить поистине прекрасные картины. Конечно, особо ярких цветов тут нет, но все равно можно придумать что-то красивое. Уж лучше, чем совершенно тусклые и несимпатичные гобелены, которые тут развешены везде.

Женщины ожидаемо заинтересовались моим рассказом. Их не слишком волновали сквозняки и первоначальная идея, а вот создание красивых текстильных картин для украшения стен вместо надоевших гобеленов им весьма пришлось по душе.

– А в коридорах можно вешать рамки из дерева. Сами рамки делать резными. Покрывать каким-нибудь составом, чтобы выделялись, – вещала я, собирая из подсунутых под руку кусочков ткани нечто, напоминающее вазу с фруктами. – А еще можно поискать что-нибудь, чем можно покрасить ткань в более яркие и насыщенные цвета. И пусть такая ткань будет пачкаться, но нам ведь не носить все это и не стирать часто.

– Да, – заговорила одна из девушек. – Моя бабушка рассказывала, что корень плотихи окрашивает ткань в ярко-голубой, но маркий и неустойчивый цвет.

– Вот, – поддакнула я, старательно пряча улыбку. Главное, как я уже сказала, заинтересовать, а потом можно будет и про сквозняки напомнить. – Если у нас будут более яркие цвета, то тканевые картины получатся красивыми, притягивающими взгляд и нарядными. Жаль, что сейчас не лето.

– Но ведь кора есть на дровах, – подала идею еще одна девушка. – Можно надергать, – добавила она, смутившись под устремленными на нее взглядами.

Все тут же принялись обсуждать, чем еще можно покрасить ткани прямо сейчас. Я же подобралась ближе к Сонье и спросила:

– Так что насчет шкурок?

Сонья глянула на меня и кивнула.

– Конечно, как скажете, – торопливо заверила она меня.

Я поблагодарила и отошла в сторону, ближе к Хельге.

– И почему вы раньше этого не придумали? – спросила у нее.

– Не знаю, – служанка пожала плечами.

Я же в этот момент сообразила, что можно еще вязать крючком, вместо нитей используя нарезанные полоски ткани.  Так получаются очень красивые коврики. Но эту идею я придержу на будущее.

Не все сразу.

Подождав, пока женщины наговорятся, я похлопала в ладоши, привлекая их внимание.

– Это все прекрасно, – начала я, прохаживаясь по комнате. – Давайте представим, что мы покрасили ткани, сшили великолепные картины, даже нашли того, кто сделает для нас рамы. А что дальше? Куда мы их денем? Куда повесим?

– Вы ведь сами сказали – в коридорах, – с некоторым сомнением в голосе произнесла одна из девушек.

– Верно, – я кивнула и подошла к двери. – Сказала. Вот только сейчас я подумала кое о чем. Идемте со мной.

Открыв дверь, я вышла в коридор и встала около противоположной стены, дожидаясь, пока остальные выйдут вслед за мной. Мои охранники с интересом изучали нас, но ничего не спрашивали, лишь отодвинулись чуть дальше.

Женщины высыпали в коридор, тихо перешептываясь и поглядывая то на меня, то на стены.

Когда вышли все, я взмахнула рукой, призывая к тишине, а затем повернулась к стене.

– Взгляните сюда, – я указала на черное пятно на камнях коридора. – Такие пятна везде. Конечно, вы понимаете, что это копоть от факелов. Если мы повесим наши картины рядом с этой грязью, то весь эффект от красоты моментально пропадет. К тому же рельеф стен такой, что картины будут смотреться просто смехотворно.

– Но что же делать? – Сонья подошла к стене и мазнула пальцем по черноте, хмуро рассматривая грязную подушечку. – Все стены в замке такие. Отмыть? Но факелы ведь никуда не денутся, все снова очень быстро станет прежним.

– Верно, – я слегка улыбнулась, окидывая взглядом выжидающе замеревших женщин. Им явно скучно жилось в замке, и, судя по блестящим глазам, им самим хочется изменений и каких-нибудь событий. – Я предлагаю обратиться за помощью к нашим мужчинам.

После моих слов все как по команде повернулись в сторону двух охранников. Мужчины вздрогнули от такой синхронности и сделали шаг назад, смотря на нас с таким беззащитным непониманием, что мне даже смешно стало. Надо будет хотя бы имена их узнать.

– Но они всегда заняты, – неуверенно протянула невысокая и пухленькая девушка. Позже я узнала, что ее зовут Улла. – Мы ведь не можем отвлекать их от тренировок.

– Не можем, – согласилась я. – Только тренировки заканчиваются сразу же, как садится солнце. Все остальное время они просто сидят в зале, едят, пьют, дерутся и распевают песни во все горло. Я думаю, что они смогут уделить пару часов своего времени вечером. Верно? – я резко развернулась и, прищурив глаза, посмотрела на охранников.

– Мы... – заговорил один из них, почти сразу запнувшись, но вскоре взял себя в руки и продолжил более уверенно: – Мы ничего не можем сказать, госпожа. Это вам к ярлу нужно.

– К ярлу так к ярлу, – фыркнула я, безразлично отворачиваясь от них. В принципе, я и сама знала, что так будет. Все подобные вопросы в замке решает ярл.

– А если ярл согласится, то что мужчины будут делать? Отмывать стены? – со скепсисом в голосе спросила Сонья. – Сомневаюсь, что они станут делать что-то подобное.

– Отмыть мы и сами можем, – сказала я уверенно, при этом внутренне ужасаясь объему работ. – Нам главное, чтобы мужчины поменяли форму держателей факелов. Они расположены слишком близко к стене, поэтому все и коптится так сильно.

Убедившись, что все внимательно меня слушают, даже стражники (особенно они), я принялась излагать, как можно изменить форму держателя, чтобы копоть не скапливалась на поверхности стен.