– А Стас не расстроится?

– Расстроится, конечно, но он быстро найдет, кого еще донимать. Ну так что, кофе с собой и в парк?

– Давай.

***

Мы гуляли по парку, шелестя промерзшей листвой под ногами, грея руки о теплый стакан кофе. Очень долго мы шли молча, наслаждаясь густым, холодным воздухом, наблюдали за отдыхающими в парке.

– Знаешь, я рада, что встретилась сегодня со Стасом. Знакомство с ним показало мне одну важную вещь, – сделав глоток, произнесла я.

– Какую?

– Что я ничего о тебе не знаю. Мы проводим много времени вместе, общаемся, шутим. Но кроме каких-то общих фактов, стандартных предпочтений, случайно услышанных от постоянщиков забавных историй, я ничего не знаю.

– А тебе бы хотелось узнать? – взглянув на меня, спросил он.

– Да.

– Ты можешь спросить, и я отвечу.

– А сам ты не хочешь ничего рассказать?

– Ну, если ты о пыточной в кофейне, то я тебя разочарую, все-таки ее нет. Планирую, конечно, на досуге организовать развлечения святой инквизиции, но пока руки не дошли, – улыбаясь, произнес он.

Я рассмеялась.

– Это, конечно, не то, что я ожидала услышать, но ладно, зачтем. Может быть, что-то еще?

Он в растерянности пожал плечами.

– Ты не любитель рассказывать о себе, – с грустью констатировала я.

– Так же, как и ты.

Мы молчали, выдыхая горячий, пропитанный ароматом кофе, воздух. Парочка курлычущих голубей, беззастенчиво выпрашивающих лакомство, бродила рядом. Сергей сунул руку в карман, достал оттуда пригоршню семечек и высыпал на землю. На шум падающих семян с разных концов парка полетели голуби.

– О, сейчас их тут соберется целая толпа, – съежившись, настороженно произнесла я.

– Не любишь голубей? – улыбаясь, спросил он, продолжая подбрасывать им угощение.

– Честно говоря, не особо, Дима говорит, что они переносят массу заболеваний.

– Ну, не такую уж и массу, основные – это орнитоз, туберкулез, листериоз, сальмонеллез.

– И после этого ты продолжаешь их подкармливать?

– Список заболеваний, передаваемых человеком, будет повнушительнее, но мы же регулярно контактируем друг с другом. Я за разумную предосторожность. Например, пить с голубями из одной чашки я не практикую. А от пары брошенных зерен хуже никому не станет.

– Кстати, а откуда у тебя такие познания в медицине?

– 8 сезонов «Доктора Хауса»14, 15 «Скорой помощи»15, 16 «Анатомии страсти»16, и это далеко не весь список просмотренных сериалов на медицинскую тематику. Плюс, моя мама врач, ну и на первом курсе медвуза я все-таки отучился.

– А что произошло дальше? Оказался слишком проблемным студентом, и тебя отчислили? – весело спросила я.

Он улыбнулся.

– Нет, понял, что это не мое, и бросил.

– И многое ты в жизни бросал?

– Достаточно. Я долгий период времени искал себя и, наконец, нашел. А что насчет тебя? Кем видела себя ты?

– Сколько я себя помню, единственное, чего я хотела – это быть рядом с Димой, – с грустью произнесла я.

– Это ошибка.

– Да, я знаю, потому что он не очень хороший человек.

– Нет, цель изначально неверна, даже будь он самым лучшим, ты сделала своим смыслом другого человека и поставила свою жизнь в зависимость от него. Зависимость от людей – это один из самых сильных видов зависимости. Это неправильно и никогда не приносит счастья. Когда-то моей целью было, чтобы мама мной гордилась. И я потерял уйму времени, добиваясь эмоций и чувств от другого человека, вместо того, чтобы заботиться о себе и думать о том, что же сделает счастливым меня.

– Дима тоже всегда мечтал добиться любви своего отца.

– И как результат? Он добился, и это сделало его счастливым?

– Нет, у него ничего не вышло, это единственное, где он провалился.

«Мне было семь, когда мы с Димой впервые поцеловались.

Мы сидели на старом обшарпанном балконе нашей хрущевки, раскрашивали нарисованного мамой на обшивке енота из мультфильма «Крошка Енот». У нас была бумага, вода, краски и кисточки. Дима предложил сделать бомбочки. Мы кидали их в прохожих и, смеясь, прятались под возмущенные крики.

Затаившись после очередного меткого броска, мы заговорщически переглянулись. Я захихикала в кулак, а Дима продолжил на меня смотреть. Долго, безотрывно, вдумчиво, словно изучая и пытаясь найти ответ на свой вопрос. Мне стало неприятно.

– Почему ты на меня так смотришь? Мне это не нравится.

– Прости, – отведя глаза, в ту же секунду произнес он. – Я думал показать тебе одну школьную игру, но не знаю, стоит ли, мне кажется, ты еще маленькая, а я не хочу тебя напугать.

– Ничего я не маленькая, – нахмурилась я. – Я даже твоей панночки не испугалась.

Он улыбнулся.

Дима уже закончил начальную школу, а я была первоклассницей, и игры в его среднем звене отличались от наших. Они были азартными и мистическими. Дима научил меня вызывать Пиковую даму, рассказывать страшилки, поднимать Панночку, бить фишки и играть в карты. Большинства игр я боялась, но старалась виду не подавать. Он казался мне уже таким взрослым, что я просто не могла позволить себе быть маленькой трусихой рядом с ним.

– В нашей школе появилась новая забава, – начал он, – мы ловим девочек, зажимаем их в раздевалке и не отпускаем, пока они нас не поцелуют.

– Как принц принцессу в мультиках?

– Нет. Принц целует принцессу совсем по-взрослому. Мы просим поцеловать в щеку, но иногда хитрим и, когда они начинают нас целовать, резко поворачиваемся, подставляя губы. Почти всем девочкам эта игра нравится, хоть они и сопротивляются, но веселятся тоже.

– А что с теми, кому не нравится?

– Тех мы потом дразним и обижаем. Я бы хотел сыграть с тобой, – он сел напротив меня. – Ты не возражаешь, если я тебя поцелую?

Я помотала головой, вот ещё, буду я одной из тех противных девчонок, что они дразнят.

– Закрой глаза, – попросил он.

Я послушно исполнила его просьбу и почувствовала, как его губы на мгновение осторожно коснулись моих.

Открыв глаза, я увидела его сидящим в сомнении, вопросительно на меня посмотрев, он тихо произнес:

– Юля, а разрешишь поцеловать тебя, как принц принцессу?

– А это не будет больно?

– Нет.

– Тогда целуй, – решительно сказала я, снова закрыв глаза.

Я чувствовала, как Дима приблизился ко мне вплотную и положил свои руки мне на плечи. Его губы резко впились в мои, такая настойчивость меня напугала, и я попыталась отстраниться, но его рука крепко обхватила меня за голову. Он продолжил уже спокойнее и мягче, и я расслабилась. Я не совсем понимала, что нужно делать мне, и пыталась неловко повторять то, что делает он. Его губы пахли моей любимой жвачкой со вкусом «бабл-гам», и это было приятно.

Он отстранился от меня, но мы все равно продолжали оставаться очень близко друг к другу. Я продолжала сидеть с зажмуренными глазами, мои щеки горели огнём от смущения, и все же целоваться с Димой мне понравилось.

– Я женюсь на тебе, когда ты вырастешь, – твердо сказал он.

Я улыбнулась и с радостью закивала.

Больше мы не целовались, пока мне не исполнилось тринадцать лет. Дима так решил, что я должна сначала повзрослеть, чтобы все понимать, а этим поцелуем мы просто дали клятву, что всегда будем верны друг другу, Дима будет ждать, пока я вырасту, а я буду расти только для него».

***

– Сегодня мы идем на ужин в «Плазу»! – довольно воскликнул Дима, чмокнув меня в щеку.

Я лежала на животе, лениво листая новости в айпаде. Был выходной, а их мы всегда проводили вместе, и в последнее время такие совместные выходные стали для меня утомительны.

– Есть какой-то повод? – без энтузиазма спросила я.

– Нет. Просто хорошо проведем время с друзьями, уже давно не собирались вместе.