Каспар заржал и повернул свой автомат стволом к себе, чтобы попасть в свою наствольную камеру:

- Дорогие зрители, я вам официально заявляю: это все референты нашего министерства виноваты! Это они нам слова пишут!

- Не гони на них, - прикрикнул я, - нам еще грех жаловаться, все-таки наши реплики в сто раз умнее той чуши, которую они пишут для министра!

Заржал весь фургон, даже водитель за баранкой.

- Так, а что мы чистить должны? – спросил Кай.

- Да вроде какие-то подземные коммуникации… Тоннели с кабелями, ну там телефонные линии и тому подобная фигня.

- Стопудово очередной ложный вызов, и я даже знаю, кто нас вызвал!

- Кто? – приподнял бровь я.

- Да телефонщики, трубопрокладчики или кто там заведует этим хозяйством! Решили нас использовать вместо проверочной бригады!

- Если это действительно так – я использую кота или собаку виноватого вместо глушителя для моего «кишкодера»! – пообещал Кравитч.

- Он шутит, дорогие зрители, он шутит! За время службы Дэви не пострадал ни один кот или пес!

Фургон притормозил, мы начали выгружаться и проверили связь.

На месте нас уже ждал усатый дядька в строительной каске, который показал нам план подземных коммуникаций. Всего нам предстоит проверить каких-нибудь семьсот метров подземных тоннелей.

- Не так уж и много, - сказал Бела, - обед пропустить не должны.

Мы прошли перед толпой зевак к открытому спуску под землю. По пути я скользнул взглядом по большой афише картинной галереи, гласившей, что жемчужина выставленной коллекции – знаменитая «Два на четыре» кисти самого Адольфа Гитлера, «магнум опус», главная работа всей жизни великого пейзажиста. Такая картина наверняка выставлена в самом престижном заведении, значит, мы находимся в самом центре города. А что людей на улицах мало – время-то обеденное. И да, глазеет на нас сквозь окна ресторанов и кафе изрядное количество глаз. В общем, хорошее место выбрали, чтобы показать нас не только по телику, но и вживую. Вы, мол, чаевничаете себе спокойно, а эти парни всегда где-то рядом, делают свою работу…

- Так, ребята, все как всегда. Заходим, ловим то, что там есть, если оно есть, валим и выходим. Благо узкие тоннели – самое оно для шрапнели… Ха, да я уже стихами заговорил.

- Два слова в рифму – еще не стих, - одернул меня Рюиджи.

- Ну и пофигу, я ж не претендую на лавры Вергилия. Так, все, шуточки отставили, шутить будем потом, если сможем. Порядок стандартный… Хотя нет. Смотрите, вот план, вот точка спуска. Этот отрезок заведомо тупиковый, всего двадцать метров, его проверят сразу два человека. А потом мы идем вот сюда, по этому проходу, вот тут решетка… Да? – обратился я к дядьке в каске.

- Да, все верно, вот тут решетка и вот тут, - показал он, - приварено крепко.

- А как вы попадете в эти тоннели, если надо будет? Отрежете решетку?

- Зачем? Туда есть спуск через люк, просто не отсюда. Люк находится на людной площади через квартал отсюда, а вообще мы закрыли проходы полностью, потому что там нет ничего. Те кабеля уже не используются с тех пор, как новую телефонную станцию поставили. Ну, правда, еще есть линия электропередачи, но ее кабель капитальный и бронированный, с ним ничего не случится.

- Понятно. Значит, идем вот тут до развилки, здесь оставляем четыре человека с двумя щитами и проверяем вот эту загогулину. Возвращаемся сюда и дальше по тоннелю до упора. Рюиджи, Каспар, возьмите в фургоне тактические щиты: два вместе и готово, тоннель перекрыт.

Спустившись под землю, мы убедились, что фонари не нужны: штатное освещение работает хорошо.

- Гюнтер, ты последний идешь, и оглядывайся на всякий случай.

- Так мы же идем по узкому проходу. Кто у нас сзади оказаться может?

- Пф-ф-ф… Ты себе даже не представляешь, какие коленца Порча иногда выкидывает. Ну можешь и не оглядываться, если не хочешь, главное, что ты сзади идешь, а мы, если что, услышим чавканье Порчи…

- Александер, ты сама доброта! – хохотнул он.

- Разумеется, ведь я же предупредил тебя, чтобы ты оглядывался. Все, парни, вперед, в темпе мазурки. А то я обедать уже хочу.

Рюиджи и Каспар двигаются первыми, я сразу за ними и по центру, так, чтоб мне было удобно послать вперед шрапнельный заряд, остальные за нами. Тихо, не считая производимого нами шума, только коробочки на стенах пощелкивают реле, индукционными катушками, соленоидами или что у них там внутри.

Мы миновали первое забранное решеткой ответвление. Решетка крепкая, основательная, такую поди выломай. Доходим до второй развилки: справа тоннель, который надо проверить, слева – решетка. Рюиджи и Каспар занимают оборонительную позицию, пока мы проверим «аппендикс».

- Вы там только быстро проверяйте, - ухмыльнулся Рюиджи, - а то нам тут без вас страшно…

- Стойте, парни… Тихо.

- Что такое?

- Не нравится мне этот тоннель… Кай, подержи.

Я сунул ему в руку свой «кишкодер» и взялся за решетку. Несильный рывок – и она у меня в руках. Тяжелая, прочная – но стальные штыри, к которым она приварена, легко вышли из своих отверстий, куда, по идее, должны были быть крепко вбиты.

Вглядываюсь в темноту – и меня охватывает уже слегка призабытое чувство. Покалывание и омерзение, только трудноразличимые. Впрочем, этому есть простое объяснение: высоковольтная линия скрадывает ощущение чужеродной эфирной сигнатуры, есть у нее такое необъяснимое свойство. И тот, кто скрывается там, в темноте неиспользуемого тоннеля, явно о нем знает.

Я облизал пересохшие губы и взял у Кая «кишкодер».

- База, это Терновский. Валлендел, Мэрриот, вы слышите меня?

Они отозвались почти одновременно.

- Мэрриот! От кого именно поступил вызов?!

- От одного из техников.

- Задержите его. Это не ложная тревога, все смахивает на ловушку. В перекрытом тоннеле что-то или кто-то есть, решетка буквально выдрана из стены, да вы сами все видели!

- Проклятье, а мы так надеялись, что это снова ложная тревога!

- Мы тоже. Конец связи.

- Саша, а решетка не могла давно уже быть в таком состоянии? Откуда ты знаешь, что там что-то есть? – спросил Кай.

- Да уж поверьте, парни. Дэви – шрапнель, я со «слонобоем». Если это одержимый – то очень матерый, раз сумел скрыться под землей, легкой прогулки не будет. Стреляйте сразу, потом думайте. Вперед, и смотрите под ноги на предмет ловушек!

Минуты три мы молча продвигались по тоннелю, сосредоточенно вглядываясь в темноту, располосованную лучами тактических фонарей, и тяжело сопели. Откуда-то послышался странный металлический лязг.

- Вы слышали?

- Вперед, тут нечего слышать! Я буквально нутром его чую!

Минутой спустя мы нашли место, где одержимый обустроил свое логово: на полу тоннеля спальный мешок и несколько консервных банок.

- Дальше – прямой отрезок и тупик в ста метрах! Кравитч – огонь!

«Кишкодер» грохнул, свист и щелчки картечи по бетону. Я дослал в ствол осколочную гранату и послал ее туда же. Вспышка и грохот – и больше ничего.

- Вперед!!!

Мы ринулись в атаку и через минуту уперлись в тупик.

Я посветил вверх и увидел над головой в двух метрах канализационный люк.

- Сбежал, сволочь! У него было несколько минут с того момента, как он нас учуял! Наверх!

- Он над нами? – спросил Вацлав.

- Над нами его точно нет! За мной!

И я полез по лестнице наверх.

Люк оказался тяжелым – килограммов семьдесят, так что мне пришлось поднапрячься, чтобы отодвинуть его одной рукой. Рывок – и я снова под открытым небом.

Мы оказались на площади, малолюдной, но все же не пустой. Я оглядываюсь, надеясь поймать ощущение покалывания, но безуспешно. А окружающие, ясен пень, с удивлением смотрят на вылезших из-под земли бойцов.

- Эй, кто-нибудь! – завопил я. – Кто-то вылезал из этого люка до нас?!!

- Да, - крикнула в ответ девица из ларька с прохладительными напитками, - только что оттуда выбрался рабочий…

- Как он выглядел?!!