— Эй, красотка! — вожаку надоело ждать и он подошёл к девушке, чтобы развлечься. На меня и взгляда не бросил, считывая, что в разы сильнее. — Ты так пристально на нас смотришь. Мы тебе нравимся? Хочешь предложить уединиться, чтобы ублажить настоящих мужчин?

Сзади раздался гогот. Ас и остальные попытались вмешаться и подойти к Абе, но их быстро оттеснили. Толпа в двадцать человек заполнила небольшое пространство на перекрестке тоннелей.

— Конечно, милый, — сказала приветливо Аби, от чего замерли все.

Я и сам в ступор впал, от её ласкового голоса. Девушка подошла вплотную к Наслу, а дальше… В её руке мелькнуло что-то острое, она ударила быстро. Парень вскрикнул, схватился за лицо и… Второй рукой поймал Аби за шею. Я увидел кровь на парне и понял, что если не вмешаться, то девушка останется без головы.

Влив энергию в мышцы, я ускорился, оттолкнул придурка, что загораживал мне путь и… В последний момент я успел пробить кулаком в бок Наслу. Тот согнулся под неестественным углом и отлетел на камни, где и затих. Девушку тоже отбросило в сторону, но она освободилась и закашлялась, зажимая руками горло.

Я дурак. Засмотревшись на Аби, пропустил удар в голову. Кто-то атаковал меня сзади. Качнувшись, я чуть не споткнулся, налетев на другого противника. Тоннели вмиг наполнились криками злости и ярости. На меня посыпались удары и мой мозг отключился. Тело действовало само.

Прикрыть голову, сжаться, вложить энергию, выбросить кулак вперед. Кто-то отлетает, но на его место встаёт следующий. Я бил и бил, блокировал удары, не чувствуя боли. Во мне проснулся дикий зверь, а тело выпустило на волю подавленную злость.

Когда вокруг образовалась груда скулящих тел, я прыгнул на следующих противников. Кто-то с радостью набросился на меня, а кто-то отшатнулся.

Осознал я себя хрипящим, прижимающимся к стене. Рядом валялась Аби, но я скорее догадался, что это она, чем рассмотрел детали. Один глаз заплыл, вторым я моргал, пытаясь разобрать, где нахожусь и что происходит. Тело болело так, что малейшее движение вызывало вспышку страданий. Сквозь шум в голове доносились чьи-то крики.

— Да вы охренели, твари! Я вас нахрен всех оштрафую, сволочи!

Какой-то здоровый мужик, кажется, смотрящий за шахтами, размахивал здоровенной киркой и угрожал всех нас закопать прямо здесь.

— Хол… — позвал я жалобно, — Что случилось?

— Ты чуть не потерял себя… — испуганно ответила она.

— Что… Что я наделал?

— Положил кучу народу, — ответила она с заминкой.

— Вот же срань.

— И не говори…

— Аби, я всё понимаю, но что это было? — спросил я, когда мы добрались до блока и повалились кто куда.

— Мне нужна была его кровь, — оскалилась девушка.

Ну как оскалилась. На лице живого места не осталось. Её в прошлый раз основательно избили, а сейчас ещё хуже сделали. Жутко смотреть. Я сам не лучше. Система мигала красным, показывая обширность повреждений. Исцеление уже началось, но мне как минимум сутки в себя приходить. Синяки, порезы, трещины в костях, разорванные связки, отбитые внутренние органы — и это несмотря на укрепление.

— Кровь? — выдавил я из себя удивление.

— Ага.

В блоке сейчас только мы вшестером. Досталось всем. Правда, парней вырубили в начале, поэтому их больше топтали, чем били. В той свалке чудо, что живы остались.

Главное, что я рассмотрел, это как полыхнуло тревогой, страхом и опаской от четверки. Они знали, зачем Аби кровь. Знали и боялись этого.

— Ты уверена? — спросил брат.

— Да, — коротко ответила она.

— Но ты не готова.

— Вот и научусь!

В который раз я задумался о странности их отношений. Не только брата и сестры, но и троицы парней, всей группы. Вроде как они из одного поселения. Что-то там случилось и им пришлось уйти в город. Парни старались оберегать девушку, при этом слушались её и ходили чуть ли не хвостом. Это было не так заметно, но если наблюдать, то бросается в глаза.

Мордобой закончился тем, что всех участников оштрафовали на пятьдесят монет. Работы парализовало. Рабы страха в ужасе разбежались, усмирить их никто не мог и… В общем, я не особо вдавался в подробности. Принял к сведению, когда сообщили про штраф и чтобы мы проваливали. Помог Аби и парням подняться, после чего вывел их наружу.

Как сам держался — не знаю. На каком-то ослином упрямстве. Если сейчас в блок ворвутся, чтобы отомстить, мне останется только принять смерть. Встать и дать отпор сил нет. Да и просто встать тоже.

Надо было расспросить про кровь, но я не заметил, как отключился. Организм всё же не выдержал издевательств.

Пробуждение вышло ещё хуже, чем отключение. Тело затекло и болело, мочевой пузырь требовал прогуляться до туалета, да и в душ придется заглянуть. Смыть с себя грязь и кровь, что засохла толстой коркой.

— Хол… — позвал я, поднимаясь и чувствуя, как скрипят мышцы, — Хочу обсудить, что вчера произошло.

— Ох, Эрик…

— Когда ты так вздыхаешь, мне становится страшно.

— Как людей пачками избивать, так ты не испугался, — хихикнула она. Нервно хихикнула. — Ладно, давай без шуток. Я точно знаю, что винить себя не стоит.

— Да я и не собираюсь. Меня другое беспокоит. Что это, святые мне в помощь, было такое?! Я потерял контроль! Я бил в полную силу, абсолютно не думая о последствиях!

— Это по-разному можно назвать. Кто-то скажет, что нервный срыв. А кто-то назовет тебя берсеркером.

— Кто это ещё такие?

— Воины, впадающие в ярость, от чего становятся сильнее. Есть практики, позволяющие за счет концентрированных эмоций усиливать себя в бою.

— Звучит не очень. Я не хочу становиться этим, как его…

— Берсерком.

— Ага. — внутренне кивнул я, выбравшись из блока. Чтобы добраться до выхода, потребовалось приложить титанические усилия. Мой организм сопротивлялся, как мог, требуя его не беспокоить.

— А ты и не обязан им становиться, — миролюбивого ответила Хол.

— Тогда я хочу изучить, что со мной было. Поможешь?

— Куда я денусь, — вздохнула обреченно субличность, будто я для неё тяжкий груз. — Попробуй сам восстановить картину событий. Что было первым?

— Я ударил Насла.

— Что было ещё раньше? — включила Хол менторский тон. Уверен, она могла бы за две минуты разложить мне всё по секундам и предоставить готовые выводы, но… Это противоречило принципам обучения и взросления! Мысли ворочались туго, поэтому это правило бесило, как никогда.

— Я наблюдал за Аби, — постарался я вложить как можно больше ворчания в эту мысль-образ.

— Что ты чувствовал?

— А, ты про это… Я чувствовал злость на то, что с ней сделали. Я хотел покарать виновников.

— Что ещё?

— Я чувствовал страх за Аби. Опасение, что ей причинят боль. Снова.

— А почему?

— Да хрен его знает, — покачал я головой на ходу. Туалет был уже близко.

Первые дни меня смущало, что субличность с женским голосом наблюдает за, скажем так, интимной частью моей жизнь. Как никак, она всегда со мной. Хол на это на полном серьезе заявляла, что отворачивается. Я же думал, что у неё в принципе нет такой функции и возможности, как отвернуться.

— На то может быть несколько причин.

— Хол, единственное, что я могу придумать, это симпатию к Аби. Ты на это намекаешь?

— Один из вариантов.

— Хочешь сказать, я влюбился?

— А это не так?

— Нет, — уверенно заявил я. — Прости, но обстановка не располагает к влюбленности.

В школе мне нравилась девочка. Мы гуляли с ней за руку и даже целовались. Мне нравились её длинные волосы, округлости и то, как она пахнет. Наверное хорошо, что мы с ней расстались за полгода до того, как школу накрыли ракетным залпом.

Аби была другой. Лысая, худая, похожая на мальчика, странная. Грязная, плохо пахнущая, в синяках. Может это и прозвучит цинично, но нет, я к ней совсем не испытывал романтических чувств.

— У людей есть инстинкт, — сказала Хол, прочитав мои мысли, — Самцы инстинктивно стремятся защищать самок.