Единственное, что утешало в этом — у Рика и самого были проблемы. Он вернул свои позиции в рейтинге и его часто вызывали другие, более сильные бойцы. Частенько вечером парня уносили с арены. Но я не заметил, чтобы его это удручало. Медленно, но верно, он продвигался наверх.

Другая печаль — Майки. Он изменился. Настолько, что мне было больно смотреть. Раньше он мне казался хорошим, но сейчас… Майки легко издевался над рабами страха. Мог накричать, ударить и унизить. Он сблизился с другими рабами злости и вместе они объединялись, чтобы травить работников.

Майки совсем не общался со мной. Для него я стал пустым местом. Плевать, что я спас ему жизнь, это позабылось. Зато вчера я видел Майки в компании Рика. Оттуда слышался смех и шутки, но никак не угрозы и прессинг. Это был ещё один удар по моей вере в людей.

Апогеем стало, когда я не выдержал и вмешался. Дело было в шахтах. Майки у меня на глазах отвесил смачного пинка какому-то рабу страха. Тот не удержал равновесие и полетел вперед, прямо с нагруженными ведрами. Как мне это было знакомо… Упав, парень застонал от боли.

— А ну встань, сучоныш! — набросился на него Майки и занес руку для удара.

Здесь я и не выдержал, перехватив удар.

— Ты что творишь?! — зашипел я на Майки.

Он на секунду растерялся, сразу не поняв, что произошло. А потом в его глазах промелькнула знакомая цепочка эмоций. Страх, стыд и последующая агрессия, чтобы скрыть это от себя.

— Отвали, неудачник, — оттолкнул меня Майки.

Да так толкнул, что я врезался в стену и сполз по ней. Майки тем временем схватил за грудки упавшего парня, рывком поднял и силой заставил вернуться к работе. Этот несчастный рыдал от боли, возможно у него была сломана рука от неудачного падения, но ему пришлось подчиниться. Я был уверен, что Майки за ним проследит, потому что не захочет нарываться на штраф за «порчу» рабов страха.

— Хол, скажи мне, что это неправильно, — оформил я мысль, ища утешения.

— Это неправильно, Эрик. — охотно согласилась она.

— И что делать?

— Тебе решать.

— Может его злоба захватила?

— Может, — снова она не стала спорить.

— Хол!

— Да? — голос звучал предельно вежливо.

Я встал и отряхнулся. Идти за Майки и выяснять, что к чему не хотелось.

— Ничего, — ответил субличности, — Просто это место раздражает меня всё больше. Оно портит людей.

— Не заметно, что Майклу это неприятно. Кажется, ему нравится доминировать над слабыми.

Это я тоже заметил, но не хотел признаваться себе в этом. Майки получал удовольствие, издеваясь. Два месяца назад он был на этом самом месте и смиренно терпел побои. Если бы я его не спас, он бы навеки остался под завалами. Спустя два месяца это не стоило ровным счётом ничего.

— Поздравляю Эрик, ты взял новый уровень, — порадовалась за меня Хол.

Я вяло улыбнулся. Не смотря на успехи в возвышение и развитие навыков, каждый день моё настроение было стабильно паршивым. Развернув перед собой данные системы, ещё раз посмотрел, чего достиг за прошедший месяц.

Уровень источника: 41

Чувствительность: уровень 6

Контроль энергии: уровень 6

Управление злобой: уровень 6

Эмпатия: уровень 1

Самоисцеление: уровень 6

Насыщение: уровень 7

Укрепление кожи: уровень 7

Разрушение злобы: уровень 5

Усиление: уровень 5

Укрепление органов: уровень 5

Развитие источника, хоть я и добрался до сорок первого уровня, значительно замедлилось. С точки зрения времени, скорость почти та же самая. Но если посчитать проценты и количество затрачиваемых усилий, то становится очевидно, что с каждым новым стандартом прогресс падает. В начале пути я по десять процентов в день поднимал. А сейчас? Гораздо меньше. Так что мне ещё месяц или два, чтобы подняться до заветных пятидесяти стандартов.

Сейчас основное, что я делал для развития источника — это прокачивал всё тело разом. В кулаках давно сформировал узлы, укрепил их и переключился на другие части тела: органы в первую очередь. Оказалось, их укрепление несёт несколько смыслов. Первый — защита, разумеется. На арене можно получить настолько сильный и подлый удар, который легко травмирует внутренности. Благодаря укреплению и самоисцелению мне эта участь грозила меньше, чем другим.

Правда, тут стоит уточнить, что остальные рабы злости тоже шли путём возвышения. Пусть извращенного, но всё же… Я достаточно насмотрелся, чтобы понять, в чем здесь суть. Когда ты постоянно дерешься, то есть имеешь дело с болью и агрессией, то это… Во-первых, повышает затраты организма, а во-вторых, способствует накоплению злости в теле. И её усвоению. Поэтому неосознанно люди тянули энергию внутрь себя и за счёт этого становились крепче.

Мой путь возвышения отличался, как небо и земля. Злоба — грязная, отравляющая энергия. Я же пользовался чистым источником.

— Ты не совсем прав, Эрик, — вмешалась Хол.

— Пояснишь?

— Сама по себе злоба не является злом.

— Вот как, — хмыкнул я, — В Эдеме с тобой не согласятся. Да и то, что я вижу здесь тоже противоречит этому.

— Тогда зло это любые трудности. Радиация на поверхности или холодный дождь.

— Ну, радиацию я не назову добром.

— Хорошо, объясню по другому. — с бесконечным терпением сказал Хол, — Насилие — это зло?

— Конечно.

— А если ты дерешься, чтобы защитить себя?

— Всё равно зло.

— А если дерешься, чтобы защитить свою семью? Как твоя мама…

— Хол, это подло, приводить её в пример.

— Переживешь, — легко отмахнулся она от моих чувств. Прям как мама. Та тоже любила высмеивать мои слабости и заблуждения, — Получается, она, защищая тебя, стала злом?

— Я понимаю, к чему ты клонишь. Но своего мнения не изменю. Моя мама убивала. Как бы я не хотел её оправдать, убийство есть убийство. Она сама мне так говорила. Как и отец.

— Получается, она плохой человек?

— Я… не знаю. Для меня нет, не плохой. Для тех, кого убила — безусловно плохой.

— Странно, ты вроде понимаешь, что одно и то же действие воспринимается по-разному в зависимости от точки зрения… Давай так. В каком случае злоба — добро?

— Ну ты и сказала, — внутренне расхохотался я. — Злоба это

злоба. В ней нет ничего хорошего.

Когда общаешься мысленно с субличностью, с голосом внутри головы, то невольно учишься выражать эмоции через образы, при этом сохраняя лицо невозмутим. Я не хотел, чтобы другие видели, как выражение лица меняется по непонятным причинам то и дело.

— А если отбросить предрассудки? — в голосе Хол звучала насмешка над моей закостенелостью и вызов.

— Не знаю. — честно ответил я, — При всём желание не могу оправдать злобу.

— Дам подсказку. Город.

— Что город? А, понял… Ты имеешь ввиду то, что злоба питает города? Запускает машины?

— Да. Это много где используется.

— Откуда ты знаешь?

— Твоя мама оставила целый архив размышлений о природе злобы и её использование в мире.

— Неожиданно. Хотя… она ведь темный маг, так что логично.

— Эрик, ты не глупый парень, развивай мысль.

— Я давно понял, что ты хочешь сказать. Но не уверен, что готов с этим согласиться. Злоба — как и всё остальное в мире, не плохое и недоброе. Это всего лишь инструмент. По твоей аналогии обычным ножом можно приготовить как обед, так и убить человека. Делает ли это нож злом? Очевидно, нет. Зло совершает тот, кто убивает. И да, я легко приведу примеры, когда убивают во благо, но всё равно буду считать, что зло есть зло.

— Отлично. Это и есть пример твердых принципов. Вопрос в том, куда они тебя заведут.

Если в начале фразы в голове возник образ группы поддержки, что аплодировала мне, то в конце — ощущение задумчивости и осторожности.

— Ты меня совсем загрузила. Давай лучше с новыми навыками разбираться. Может это решит хотя бы часть моих проблем.