Шар тогда отозвался не сразу. Слишком сильной оказалась мерзкая магия погодника, но кровь представителя клана Дората заставила его подчиниться.

Вот и сейчас он откликнулся. Даже на расстоянии.

В другой момент Мари бы восхитилась, увидев, как по всему периметру вокруг Замка из земли — а точнее из капелек пролитой крови — растёт ледяная стена. В два человеческих роста в ширину. Она высилась на глазах столь стремительно, будто желала достигнуть неба. Но сегодня было не до восторгов. Да и не для красоты создавалась эта мощнейшая ледяная преграда.

Не прошло и трёх минут, как стена переросла Дворец.

— Не останавливай плетение! — крикнул Инэй, проворно работая пальцами. — Стена гладкая и прочная. По ней не взобраться и ни какими инструментами не пробить. Но чем выше, тем надежнее.

...Эта непреодолимое препятствие стояло у Мари перед глазами всю обратную дорогу на срединную территорию. Благодаря их с отцом усилиям Зимний Дворец оказался в прочных оковах. Возможно, надолго.

— Ты уверен, что подданные подчиняться? Безропотно разделятся на группы и будут принимать разные лекарства?

Язык шевелился с трудом. Но разговор помогал не уснуть прямо на лошади.

— Я уверен в обратном, — ответил Инэй с горечью. — Но Хорт умнейший стихийник из всех, кого я знаю. А, главное, сообразительный. Жители подчинятся, если будут считать, что лекарства принимают одинаковые, а разделение — для их же безопасности.

— Но долго их обманывать не получится. Страх перерастет в ярость, и случится бунт. Сомневаюсь, что стража сумеет остановить обезумевшую толпу. Помнишь, что творилось в прошлом году, когда половина Дворца разыскивала Дайру?

— Отлично помню и осознаю последствия заточения подданных, — Инэй крепче сжал поводья. — Но у меня есть идея, как решить эту проблему. Расскажу позже, потому что этот вариант не понравится ни тебе, ни Весте. А вот, кстати, и она.

Мари подумала, что отец бредит от усталости. Они же ещё в лесу, и до моста через овраг, разделяющий владения Королей и срединную территорию, ехать добрых четверть часа. Но Инэй оказался прав. От деревьев отделилась тень в чёрном плаще с капюшоном, ведя за собой лошадь.

— Наконец-то, — заговорила Королева Весны — усталая и бледная. — Я начала опасаться, что вам не хватило сил, и вы оба лежите возле Дворца без сознания.

— Что-то случилось? — взволнованно спросил Инэй вместо приветствия, слезая с коня и помогая спуститься дочери.

— Нет, — заверила Веста. — Но может случиться, если не провести кое-какие манипуляции. Ты всегда мыслишь гениально, но глобально, и иногда забываешь детали, — Её Величество подошла ближе и обхватила тонкими ладонями лицо мужа. — Для создания стены вы оба использовали кровь, не так ли? В доме совета столпотворение: Короли, советники, академики. Они знают, что вы, как и все дети Зимы, провели мой тест. Думаешь, каждый из них не пожелает посмотреть на ваши ладони?В твоём случае свежая рана никого не удивит, ведь ты наколдовал ледяную преграду. А новый порез Мари станет доказательством болезни. Всем будет наплевать на вторую ранку — зажившую. Решат, что ей несколько дней, и никто их не переубедит.

— Проклятье! — простонал Инэй.

— Ничего, — Веста улыбнулась, но не лучезарно, как делала это раньше, когда была здорова, а вымученно. — У меня есть план. Во-первых, — она извлекла из-под плаща две бутылочки, — выпейте это. Снадобье восстановит силы часа на полтора. Это всё, что можно сделать. Потом вы оба точно свалитесь. Поставить вас на ноги сможет лишь продолжительный и крепкий сон. Во-вторых, — Королева замялась. — Мари, прости, но будет больно.

Не дожидаясь ответа дочери, Веста размотала окровавленную повязку и внимательно осмотрела рану. Затем достала новую склянку. Мари поняла, что мать собирается сделать, и хотела заверить, что не боится боли. Но едва темная жидкость брызнула на ладонь, громко вскрикнула. Почудилось, что в плоть вонзилось с десяток острых спиц, вроде той, что Фин Майли воткнул год назад в запястье Весты.

— Потерпи, — попросила Королева умоляюще. — Это нужно сделать.

— Знаю, — выдохнула Мари через силу. В глазах темнело. Чудилось, что невидимые острые предметы режут ладонь на куски. Хорошо, что успела выпить снадобье. Иначе бы уже лишилась чувств. Хотя...

Кажется, она всё-таки начала терять равновесие.

— Я тебя держу! — Инэй снова не дал дочери упасть. — Обопрись на меня.

— Скоро всё закончится, — пообещала Веста, касаясь пальцами волос девушки.

— Хорошо, — Мари послушно положила голову отцу на плечо.

Стихийница ничего не видела, хотя и не закрывала глаза. Но это не пугало. Потому что продолжала слышать родительские голоса.

— Как ты сюда попала? — спросил Инэй жену. — Если кто-то узнает...

— Не беспокойся. Я ушла из дома советов через Зеркало в Весенний Дворец. Сказала, мне требуется отдых. Учитывая обстоятельства, это никого не удивило. К сожалению, наложить чары невидимости я теперь не в состоянии. Но если кто-то и видел меня на лошади из окна Замка, то вряд ли узнал. Ночью все кошки серы. Обратно вернусь тем же путём. Прибуду на грандиозный совет "отдохнувшая", — грустная шутка не удалась и Веста добавила извиняющимся тоном. — Не смотри так, Инэй. Я в порядке.

— Неправда, — проговорил Король с надрывом. — Но, надеюсь, это поправимо. Держи. Тени были не столь любезны, как хотелось бы. Но отдали то, что мы просили.

Темнота перед глазами Мари начала рассеиваться, и она увидела, как Инэй передает Весте сосуд с соком растения "Лунный свет". А потом перевела взгляд на свою ладонь и изумленно ахнула. Порез, нанесенный прошлой ночью, полностью стёрся, а новый затянулся и свежим больше не выглядел.

— Отлично, — констатировала Королева. — А теперь последний штрих. Мари, снимай плащ, — велела она, роясь в дорожной сумке, привязанной к седлу. — Я приготовила другой. Твой перепачкан кровью. Ни к чему плодить дополнительные подозрения. Мало ли какие безумства придут в головы напуганным стихийникам.

— Особенно тем, которые нас ждут, — заметил Инэй не без яда.

— Не ёрничай, — посоветовала мужу Веста. — Злат и Агуст в ярости. Готовься, что на тебя спустят всех собак.

****

— Полагаю, все удовлетворены, — проговорил Инэй с истиной Королевской небрежностью, забинтовывая ладонь, которую только что демонстрировал собравшимся в доме совета.

Мари, в отличие от отца, не торопилась прятать затянувшуюся рану. Стояла, вытянув руку, и хмуро смотрела то на морщащегося Агуста, то на откровенно разочарованного Злата. Разумеется, Король Осени не забыл прошлогоднюю историю с Трентом Вилкоэ, и предпочел бы, чтобы дочь Зимы тяжело заболела. А ещё лучше — умирала, не имея ни единого шанса на выздоровление.

В зале с плотно задернутыми шторами Мари насчитала около двух десятков стихийников. Кроме четырёх Повелителей Времён Года за длинным столом расположился весь совет во главе с хмурой Майей и белой, как свежий снег, Роксэль. Последняя посмотрела на тайную Принцессу почти с ненавистью. Хорошо хоть на ночное собрание пригласили и лояльно настроенных участников: всегда справедливую Корделию Ловерту, мягкотелого, но порядочного Эмила Буретту и благоволившего к Мари Соджа Иллару.

Затянувшееся молчание нарушил стихийник, воспоминания об общении с которым вызывали у Мари раздражение и досаду — глава объединенной сыскной канцелярии Дот Циаби. Тот самый, который по словам Бо Орфи, шевелил усами в "великом гневе".

— Можете опустить руку, милочка, — сердито велел он девушке и без толики почтения глянул на Инэя. — Да, мы удовлетворены, Ваше Величество, если данное слово подходит к ситуации.

— Мы были бы гораздо больше удовлетворены, — перебил главного сыщика Злат Орса, — если б Король объяснил, что творится в его вотчине! Думаю, все согласятся, что именно Зимний Дворец в последнее время становится центром неприятностей. Погодник убивает Королеву Хладу, — Повелитель Осени принялся показательно загибать пальцы. — Из-за небрежности подчиненных по всей стране с неба сыпется пепел. Я уже не говорю, Инэй, о твоей последней жене-самозванке Кире Норде и её дяде-экспериментаторе, павшем в схватке с тобой.