В коридоре на минуту повисла тягостная тишина, в течение которой Аим, похоже, обдумывал ситуацию. И если я сначала сомневалось, что месье Пирру и Фредерику удастся выйти победителями из стычки, то после слов некроманта поняла, что боевики в самом деле прогадали. И даже если таинственный месье Аим, которого я знать не знала, действительно разыскивал меня, ему предстоит уйти ни с чем.

— Некромантское братство, да? — хмыкнул наконец Аим.

— Теснее семьи, — закончил явно какую-то присказку Фредерик.

— Ну что ж…. — глубокомысленно изрек боевик, — будем считать, что мы, отряд добровольных патрульных университета, идем дальше.

— Идите, — милостиво разрешил Пирр.

— А вы?

— А мы постоим и удостоверимся, что вы, «отряд добровольных патрульных университета», свалили из нашего крыла.

Послышался явный скрип зубов. Неужели «гостям» так не понравились слова некроманта?

— Хорошо, Пирр, мы еще встретимся, на другой территории.

— Буду рад, — серьезно согласился юноша.

Я заволновалась. Неужели из-за меня у некроманта будут проблемы? Мне совершенно не хотелось бы подобного!

Послышались удаляющиеся шаги, и я тихонько выдохнула.

— Мадемуазель Эвон? — месье Пирр не дал мне ни минуты, чтобы привести себя в порядок: мгновение, и некромант появился в моей нише.

Я вздрогнула и испуганно вскинула глаза на юношу, осознавая, в каком виде нахожусь. И ведь опустить юбки невозможно — тогда я испачкаю подол, и на занятия придется идти с грязной юбкой, что повлечет ненужные вопросы. У месье Пирра, впрочем, не дрогнул ни единый мускул на лице от созерцания моих панталон и ноги в ведре.

— Вы не замерзли? Эти ниши не защищены заклинаниями.

Некромант протянул мне руку, что было весьма кстати — грациозно я из этой «ловушки» точно бы не выбралась сама.

— Спасибо, что помогаете мне, — искренне ответила, переступая через порог ниши и опуская, наконец, юбки.

— Некромантское братство теснее семьи, — повторил Фредерик необычную фразу, — особенно когда дело касается тех, кто как-то оттягивает ЕЕ безумное внимание на себя.

Месье Пирр зашипел на товарища, так словно тот сказал что-то неуместное. ЕЕ? Безумное внимание? О ком это они?

— Если вы еще не передумали, мадемуазель, мы проводим вас к Ноэлю.

— О! Да-да! Благодарю, — поспешно закивала, зябко потирая насквозь промокшую туфельку о ногу (хорошо, что под длинной юбкой не видно).

Однако вопреки моим расчетам, месье Пирр указал рукой направление отнюдь не вглубь коридора, а на боковую лестницу, ведущую еще ниже в подземелья.

Я колебалась лишь мгновение. Хуже уже быть не может!

— Здесь, наверху, комнаты только младших курсов, чтобы не давить сильно на неокрепшую психику близостью катакомб под зданием, да и платки еще не у всех есть, — несколько размыто пояснил месье Фредерик, поймав мой удивленный взгляд.

Возможно, некромант имел ввиду лоскуты ткани, которые студенты носили на запястьях?

Несколько лет назад, когда дедушка почему-то был уверен, что у Антуана будет дар некромантии, я прочитала много разных книг, но информации оказалось мало. Я сокрушалась, что брату досталась такая незавидная доля — нельзя назвать последователей Богини любимчиками толпы и потому была очень рада, когда подозрения дедушки не подтвердились. Антуан такой живой, общительный, он бы тяжело переживал настороженность окружающих.

Из книг получалось, что некроманты очень религиозны и верят в единственное божество — Смерть.

Богиня — весьма непостоянная мадемуазель, но трепетно относится ко всем отмеченным своей силой. Впрочем, считалось, что самим магам расположение Смерти обходилось слишком дорого: в народе говорили, что раньше некроманты частенько сходили с ума, начиная, в приступах безумия, уничтожать все на своем пути. Самое ужасное в этом было то, что некроманты, так часто повторяющие фразу «братство теснее семьи», сами же и расправлялись с отступниками.

Не удивительно, что при таких раскладах, божество почитали, но не слишком стремились к ее вниманию. Впрочем, Смерть, обладала удивительным принципом — не трогать «обещанных» другим девушкам юношей. Наверное, именно из-за этого суеверия и появилась традиция обвязывать запястье женским платком как символом чувств и расположения.

И хотя я считаю все это сказками, рассказывают, что находятся люди, которые снимают платок с единственной целью — привлечь взор Богини и получить огромную силу. Ну вот глупости же! И платки скорее традиция, чем реальный барьер от Смерти. Стала бы ОНА обращать внимание на какой-то лоскут ткани?

— А куда уезжает Ноэль? — Подала голос, потому как месье Фредерик не стал давать каких-либо пояснений к своим словам.

— Дела Богини неисповедимы, — пожал плечами Пирр, словно эта фраза могла что-то реально объяснить.

Поджала губы, услышав некроманта. Неужели это какой-то секрет?

Впереди, по цепочке, начали зажигаться огни факелов, хотя и свет их был холодный, неживой. Я вытянула шею, с интересом разглядывая спуск вниз.

В обычной жизни у нас достаточно мало проявлений магии: ну не станут же дворяне руководить помывкой котлов или полов? Вот лицедейство при королевском дворе или лекарские дома — это достойное место для аристократа, не то что хозяйственные работы. Потому и в академии в основном готовили и убирались отнюдь не зачарованные швабры, как это представлялось мне в детстве, но обычные люди, потому тем удивительнее было наблюдать за светом, который включался просто оттого, что мы проходили мимо.

— Сейчас будет проход вправо, пригнитесь, мадемуазель Эвон.

Если бы месье Пирр не сказал, я бы в жизни не заметила темный провал в стене на очередном пролете лестницы. Даже низкорослой мне пришлось нагнуть голову, страшно представить, как проходили остальные. Интересно, к чему столько трудностей?

Миновав небольшой коридор, мы вышли в большую круглую залу, из которой разом вели несколько дверей.

На мгновение я ослепла от яркого света, царившего в помещении и лишь проморгавшись, застыла, испуганно глядя на десяток зевающих некромантов, потягивающих из кружек что-то горячее и ароматное. Вид у студентов был не самый подобающий: без сюртуков или даже жакетов! Вон тот мальчишка у камина вообще щеголял штанами до колена, задрав босые ступни на подоконник.

Неужели мы пришли в общую залу, где обычно отдыхали все студенты потока?

А тут я… одна, если не считать компанию из двух магов.

Девица!

Я отпрянула, едва не врезавшись в замыкавшего наше шествие месье Пирра.

Студенты в холе заинтересованно на меня поглядели, но, рассмотрев моих сопровождающих, отвернулись, словно к ним каждый день студентки посреди ночи захаживают.

— Моя репутация, — слабо пискнула я, особо не надеясь, что спутники меня поймут.

И тут же вскинула подбородок, ругая себя самыми страшными словами — какая же я тупица! Я же сама решилась на это, что же теперь, отступать? Даже если пойдут какие-то слухи, это стоит того, если удастся поговорить с Ноэлем!

— А что ей угрожает? — Удивленно вскинул брови месье Пирр, — я уверен, что наши второкурсники ничего не видели.

Один из студентов, тот самый, что использовал подоконник вместо табурета для ног, широко улыбнулся и отсалютовал нам кружкой:

— Совершенно ничего, — согласился рыжеволосый юноша, отворачиваясь к окну.

— Идемте, мадемуазель Эвон, — поторопил меня Фредерик, увлекая в одну из крайних дверей, — Ноэль мог и уйти.

«Ноэлева Эвон» — услышала я шепоток в спину и, не выдержав, обернулась.

Конечно, девочки тоже говорили в подобном ключе, но обычно таким образом именовали кавалеров или любимых.

Но… если припомнить странное поведение всех некромантов в мой адрес, особенно поступки месье Николя на уроке! Неужели Ноэль?

Я разволновалась: щеки наверняка раскраснелись, а глупое сердце застучало быстрее. В груди словно поселился холодок, а дыхание перехватило. Разве не удивительно известие о том, что возможно тебя кто-то любит? В голове снопом взорвался целый ворох мыслей: за что меня можно полюбить? Может за лучистые глаза? За смех? Хотя нет, я смеюсь как утка.