Кутаясь в тёмные накидки с капюшонами и стараясь держаться подальше от освещённых дорожек, девушки пробрались к зданию Академии. Сейчас оно возвышалось тёмной глыбой, и только в привратницкой горел свет.

Предусмотрительно обойдя здание с другой стороны, они остановились. Проникнуть внутрь тоже нужно было через окно, что было уже несколько сложнее — открыть его снаружи, не привлекая внимания, можно было только с помощью магии.

Впрочем, Гвен умела обращаться с замками и засовами. Ещё в детстве она не раз, не получив за столом ничего, кроме пустой каши, тайком пробиралась в кладовую, чтобы утащить ломтик солёного мяса или полакомиться вареньем. Получилось всё и на этот раз.

Оказавшись в одной из аудиторий, девушки быстро прикрыли за собой оконную створку. Свет уличных фонарей сюда не доставал, и к двери пришлось пробираться наощупь. Зажигать свечу здесь было опасно — вдруг кто-нибудь с улицы заметит свет в окне.

Выбравшись в коридор, они остановились. В темноте пространство казалось бесконечным; очертания стен и потолка терялись во мраке, из-за чего казалось, что их и вовсе нет. Несмотря на то, что обе девушки отлично ориентировались в здании и знали, куда идти, на несколько мгновений их охватил необъяснимый, неразумный страх. Показалось, что здесь можно легко заблудиться, сгинуть в черноте ночи.

— Ночью здесь жутковато, да? — прошептала Иви, выражая их общее впечатление.

Гвен кивнула, забыв, что подруга её не видит.

Немного привыкнув к темноте, они всё же двинулись вперёд, к лестнице. Споткнувшись и едва не упав на первой ступени, Иветт предложила:

— Может, уже зажжём хотя бы одну свечу? Прикроем рукой, вряд ли кто-нибудь увидит.

Гвеннет согласилась, и дальнейший путь оказался несравнимо приятнее. Однако, добравшись до лаборатории, они столкнулись с новой трудностью — дверь никак не желала поддаваться. Гвен несколько раз повторила попытку вскрыть замок, но только зря потратила силы.

— Не получается, — наконец обескураженно признала она. — Ничего не понимаю! Замок уже открыт, но дверь словно ещё что-то держит…

— Магическая защита! — догадалась Иветт. — Я слышала о таком. Наверное, папины сотрудники поставили, чтобы до окончания расследования никто из тех, у кого есть ключи, сюда не входили.

— Но я не вижу никакой магии, — возразила Гвен.

— Папа рассказывал, что магическая защита может быть незримой даже для взгляда одарённого. Чтобы её заметить, надо прикоснуться.

Гвеннет снова сосредоточилась на двери, решив попробовать. В эту минуту ей не столько хотелось всё-таки попасть в лабораторию, сколько было интересно познакомиться с новым для неё видом магии.

Гвен направила поток энергии уже на всю створку, а не на один лишь замок, однако ничего не изменилось. Тогда она чуть оттянула силу, ощупывая пространство вокруг — и вдруг в самом деле увидела! Дверь была словно окутана плотным мерцающим коконом, который начинался у самого потолка, спускался по стене и уходил в пол.

— Ого! — невольно вырвалось у Гвен. Возможность сотворить такое и надолго сохранить, не подпитывая при этом новыми потоками силы, впечатляла.

— Да, я тоже вижу, — не менее восхищённо отозвалась Иветт. — Как ты думаешь, у тебя получится открыть для нас путь? У меня точно не выйдет — светлый маг может снять защиту, только если сам её ставил. Нарушить чужую с моим даром невозможно. Но я потом смогу восстановить целостность защиты, чтобы никто не понял, что здесь кто-то побывал.

Гвен ненадолго засомневалась, стоит ли доводить их затею до конца. Это переставало казаться безобидным приключением. Одно дело — вскрыть замок, что под силу любому, даже совсем неопытному одарённому, и совсем другое — посметь вмешаться в серьёзную магическую защиту. Никакому одиночке такое вообще было бы не под силу — светлый маг попросту не разрушил бы целостность поля, а тёмный не смог бы потом замести следы и всё восстановить.

Впервые Гвен подумала не только о предполагаемом риске столкнуться здесь с неким злоумышленником, но и о том, что они сами, по сути, собираются нарушить закон. Однако Иви уже охватил азарт, и отступать она не хотела.

— Мы же не замышляем ничего плохого, — отмела она доводы подруги. — Но обидно ведь уходить просто так, раз уж мы здесь.

С защитой пришлось повозиться. По структуре магический кокон напоминал не цельное полотно, а паутину, густое переплетение нитей. Чтобы проникнуть в лабораторию, достаточно было надорвать часть из них, и Гвен старалась не зацепить лишнего.

Было непривычно ощущать, как её энергия впивается в чужую, не менее сильную, и меняет ту. Это было значительно сложнее, чем влиять на неодушевлённые вещи или даже природные элементы. К тому же, чтобы сделать всё аккуратно, приходилось руководствоваться не только интуицией, как она привыкла, но и совершенно новыми, ещё ни разу не опробованными на практике знаниями.

И всё же сеть поддавалась, разъединялась по её воле. Гвен чувствовала, что растратила немало сил; ей безумно хотелось спать, и кости ломило, как от сильной простуды, но всё же она добилась желаемого. Дверь распахнулась.

Они с Иви проскользнули внутрь и быстро закрылись изнутри.

В лаборатории профессора некромантии царил порядок. Ничто не говорило о недавних обысках, и вообще создавалось впечатление, что господин Камбер был крайне аккуратным человеком.

На открытых полках и стеллажах в строгом порядке теснились устрашающие на вид костяные артефакты, испещрённые не всегда понятными знаками круглые каменные плиты, деревянные руны… Иветт без опаски касалась всего, что попадётся на глаза, удивляясь и восхищаясь вслух.

— Ничего подозрительного, — с разочарованием объявила она, обойдя всю лабораторию. — И энергия надо всем хоть не новая, но одна и та же — наверняка никто ничего не трогал с тех пор, как сотрудники Тайной службы изучали кабинет.

— Ага, — согласилась Гвен, продолжая зачаровано осматривать всё вокруг.

Каждый предмет здесь казался живым, пел своей энергией, и если для Иветт, привыкшей в своей семье к магическим проявлениям, это было обыкновенным фоном, то Гвен не могла не прислушиваться к каждому потоку, стараться уловить его суть…

Прошло, наверное, с полчаса или даже больше. Они обошли всю лабораторию, но не обнаружили ничего выдающегося. Точнее, для Гвен всё здесь казалось удивительным, однако же никакие из её личных открытий ничего не значили для расследования.

Оглядев всё, что можно было, они немного подождали неизвестно чего, пока Гвен вдруг не пришла в голову мысль, что никто больше не рискнёт пробираться в лабораторию, зная, что та окружена магической защитой. И как раз тогда, когда Иветт согласилась с ней, и они засобирались вернуться обратно, из-за двери вдруг послышался едва различимый шорох.

Дверная ручка шевельнулась, поворачиваясь, и девушки, не сговариваясь, нырнули в нишу между стеной и книжным шкафом.

Лаборатория озарилась светом чужих свечей, и Гвеннет поспешно задула их источник света, чтобы не привлечь внимания. Они слышали, как кто-то неспешно прошёл по лаборатории, время от времени чем-то постукивая и шелестя. Иветт, стоявшая ближе к краю, не сдержалась и осторожно выглянула из-за шкафа. Тут же на её лице отразилось крайнее изумление, и Гвен едва удержалась от немедленных расспросов.

Шаги то приближались, то удалялись, заставляя самонадеянных разведчиц то и дело замирать от ужаса. К счастью, нового вторженца интересовали больше ящики стола и шкафов, а не окружающее пространство. Гвеннет слышала шорох выдвигаемых полок, шелест бумаг и перестук каменных амулетов. Это казалось бесконечным, но наконец в лаборатории вновь воцарилась тишина.

Переведя дух, Иветт снова выглянула, потом тихо, словно их всё ещё могли услышать, шепнула:

— Это был наш библиотекарь…

Еле дыша от осознания, что они на самом деле могли попасться, и неизвестно, чем тогда бы всё закончилось, девушки вылезли из укрытия. Только сейчас Гвен окончательно поняла, что это было вовсе не занимательной игрой, а самым настоящим риском, опасностью.