– Что?

– А ты думал, вам с братом целка досталась? Да её весь…

Договорить он не успел, вдруг оказавшись придавленным к полу коленом и ощутив на шеё жёсткий захват.

– Кто ещё там был? Ну?

Та Нурен захрипел, дёрнулся в захвате, но тот стал только ещё болезненней.

Шеддерику казалось, что та Нурен получает удовольствие, называя имена. Шесть имен.

Дослушав, чеор та Хенвил перехватил поудобней руки и резко дёрнул голову бывшего адмирала вбок и вверх. Шея хрустнула, стало тихо.

Он не спеша встал, отряхнул руки. Вспомнил про слугу, но того не оказалось ни в соседних комнатах, ни в спальне этажом выше.

Во всех помещениях этого дома воняло грязью и несвежим потом.

Ясно, что та Нурен в сговоре с чеором Эммегилом. Кто ещё рвется успеть в наместники до прибытия флота? Правда доказательств всё-таки нет… пока нет.

Шеддерик вздохнул. Время шло, слухи по городу продолжают разноситься. Возможно, останавливать их уде поздно. Но есть кое-что, что обязательно нужно сделать. Нужно найти связь медлу та Нуреном и Эммегилом.

Нужно доказать, что именно по приказу Эммегила по кабакам нижнего города полетели слухи о смерти рэты.

Завтра это может оказаться весомым аргументом… если всё успеть и всё сделать правильно.

Доказательства нашлись в спальне та Нурена – письма, приказы, долговые расписки.

Шеддерик вышел, оставив калитку нараспашку: предстояло ещё многое успеть до рассвета. Слишком много успеть.

Рэта Темершана Итвена

Шеддерик так и не появился, но Ровве уверенно сказал, что чеор та Хенвил жив, и ему ничего не угрожает. И что Темери нужно бы подумать о собственной безопасности. Выглядел призрак каким-то уж слишком печальным, но расспрашивать было некогда, и Темери и это оставила на потом.

Наблюдатель, отправленный Кинриком следить за воротами, сообщал, что туда стекается все больше хмурого народу, но оружия у них не видно (ещё бы, в верхний город вооружённым мальканам путь заказан!).

Спешные приготовления походили на аврал на судне перед штормом: все куда-то спешат, кто-то отрывисто раздаёт команды, кто-то торопливо найтует палубный груз. Темершана однажды видела такие приготовления. В тот день Янур велел ей спуститься в каюту и не выходить оттуда, пока шторм не кончится. Она так и сделала, потому что уже научилась выполнять команды капитана, хотя и обиделась на него: коль скоро она тут что-то вроде юнги, то тоже не желает сидеть в каюте без дела! И ей казалось ещё, что среди матросов (всех четверых!) ей будет не так страшно даже на открытой палубе и даже в сильный шторм.

В тот день непогода прошла мимо «Блесны», лишь чуть замочив палубный настил.

Но нынче причиной бури, хоть и частично, была она сама. Так что оказаться в центре водоворота событий оказалось проще простого.

За два часа до рассвета в Цитадель был доставлен заспанный Янур, но Темери едва успела его уверить в том, что с ней всё хорошо, как пришлось тут же попрощаться: Янур отправился знакомиться с судном, которому предстояло сыграть ключевую роль в ифленском свадебном обряде.

По островным традициям, жених должен привести невесту первым делом не в новый дом, а на новый корабль, который, по идее, должен стать залогом будущего благосостояния молодой семьи.

Были проинструктированы герольды и горнисты.

Вельва и Шиона, бледные от чувства ответственности, почти два часа потратили на то, чтобы хоть как-то уложить волосы Темери в подобие традиционной ифленской свадебной причёски.

Ближе к утру объявился Гун-хе. Выслушал торопливый инструктаж от Кинрика, быстро и без суеты отдал необходимые распоряжения (его подчиненных не требовалось разыскивать, и собрались они куда быстрей, чем офицеры обоих гвардейских полков и внутренней охраны), и только потом поинтересовался, где, собственно, Шеддерик.

Наместник напомнил, что глава тайной управы отправился в город вместе со своим помощником, так что по идее, южанин сам должен был лучше знать, где его искать. Не утратив природной невозмутимости, Гун-хе отдал подчиненным ещё несколько распоряжений и принялся с пристрастием расспрашивать Кинрика о том, по каким улицам пройдёт свадебная процессия и у какой именно божьей крепи остановится.

Служительницам Ленны Кинрик отдал три здания в городе, одно уже стало известно как центральный храм Золотой Матери, и именно там должен был свершиться обряд. Сестёр уже предупредили и получили однозначный ответ, что они готовы встретить наместника и его невесту возле купелей.

Все эти события, сменяя друг друга, проносились мимо Темери в виде тех самых, спешащих успеть до бури матросов, и она вдруг поняла, что участвует в происходящем с каким-то даже удовольствием. Кинрик, переставший морщить нос при каждом взгляде в её сторону, перестал и пугать. А сейчас, когда им приходилось всё делать слаженно, быстро, а главное – вместе, он ей даже нравился.

Впрочем, разбираться в себе было некогда, и Темери лишь заразилась от него лихорадочной, нервной, но почему-то весёлой спешкой.

Её даже не расстроило, что Вельва куда-то задевала подаренные наместником туфельки. Подумаешь! Под длинным платьем всё равно не видно, что у неё на ногах. А новую обувь и вовсе опасно надевать, если предстоит много и долго ходить.

Начало светать, Шеддерика всё не было, а в цитадели, кажется, уже не спала ни одна живая душа. Многие товарищи Кинрика решили сопровождать жениха и невесту. Среди малькан такие желающие тоже нашлись, невзирая на зримую опасность этой идеи.

Когда солнце показало край над горизонтом, ждать дальше стало и опасно и бессмысленно. Всё было готово. И все были готовы.

Идти к храму предстояло пешком, так что рядом с Темери, помимо Кинрика, всё время были люди Гун-хе. Одетые в цивильное платье, они всё равно оставались узнаваемы – по сосредоточенным лицам и ещё по тому, как они внимательно вглядываются во встреченных людей.

Таковых было внутри крепостной стены мало: кто-то спал, а кто-то уже успел присоединиться к процессии.

Впереди – гвардейцы при полном параде. Далее – знатнейшие дворяне Ифлена.

Потом – Кинрик и Темершана. Рядом с ними, по идее, должны были идти родственники. Но таковых немного нашлось, так что там оказались компаньонки Темершаны и друзья Кинрика, сотрудники тайной управы и почему-то невозмутимая чеора Ольтра та Роа, вся в чёрном бархате и в брильянтах размером с чаячье яйцо.

Дальше – снова военные, а за ними уж – всё желающие. Чем больше, тем веселее!

У ворот процессия замерла.

Сердце Темери забилось быстрее: получится? Услышат ли в толпе герольдов? Удастся ли переломить гнев толпы, превратить его из гнева в облегчение, а из облегчения – в радость?