— Непременно.
Когда она ушла, он расправил напряженные плечи и положил на место авокадо, который еще не созрел к сегодняшнему ужину. Ему нужно было найти что-то другое. Он заметил кресс-салат и схватил блестящий марокканский мандарин. Он мог бы поджарить орехи пекан с медом и бурбоном. Из с этой комбинацией получился бы убийственный салат. Он положил салат и мандарины в магазинную тележку и зашагал по проходам.
Если Джилл решила расширить свой бизнес, то она заставит замолчать любого, кто хотя бы подумал, что он гей или немного не в себе, помешанный на добавлении шафрана в картофельный салат.
— Посмотрим, миссис Томильсон. — Он подтолкнул тележку к мясным прилавкам.
Мередит была не единственной, кто хотел бы узнать, почему он вернулся. Все жители города хотели, немного удивляясь его возвращению. Но никто из них не знал, что ему больше некуда податься. Он по-своему жарил на рапшеле мясо в Нью-Йорке, и теперь ему нужно было восстановить свою карьеру и во всем разобраться.
Потом он снова уедет. Вернется в ресторан, отмеченный звездой Мишлена. Сделай так, Господи!
По крайней мере, таков был его план до того, как на сцене появилась Джилл. Конечно, та часть, когда он уехал, и которую потерял, тут же вернулась, как на сцену вышла Джилл, но он даже не догадывался, насколько глубоко она засела ему в душу. Он не знал тогда, что ее жажда жизни вырвется наружу и схватит его за горло.
Ему было трудно оставить ее позади… не дотронувшись.
Он знал наверняка, что не сможет вкусить эту женщину и остаться при этом прежним.
Его телефон зазвонил, сердце замерло, когда он увидел номер. Какого черта Симка снова звонит ему после столько времени? Третий день подряд. Он не ответил, хотя часть его хотела узнать, почему его бывшая любовница пытается связаться с ним.
Она вместе с мужем владели рестораном, в котором Брайан работал в Нью-Йорке. Она заявила Брайану, что их брак распался, поэтому и закрутила с ним роман, пока ее муж был за границей, открывая другой ресторан. Как только он вернулся, то уволил Брайана на глазах у всей кухонной братии. Обвинив его в краже секретных семейных рецептов. И конец отношений с его женой оставил Брайана с кучей «если бы» и «почему», примерно таких же сытных, как и салат после дневного похода.
И не было ли это еще одной причиной, из-за которой он не захотел вступать, в отношения с Джилл, напоминающие американские горки? Он фыркнул про себя. Точно. Разве отношения с Джилл могут быть другими, более спокойными что ли?
Брайан нажал кнопку «игнорировать», засунув телефон подальше, с силой толкнув тележку. Ему больше нечего было сказать Симке. Он уехал. И прошлое должно было оставаться в прошлом.
От него зависело будущее.
Мясные ряды звали к себе, как сирена, шепча: обжаренное, жареное, тушеное. Дразнящий голос развязывал узлы в его животе, открывая столько возможностей. Он стоял над прилавками с мясом, испытывая вдохновение, тележки рядом с ним замедлялись, стараясь выбрать нужный сорт.
Он слышал шепоты из прошлого — из Деа, так же из Нью-Йорка, но старался не обращать на них внимания.
Глава 3
«Трио Правды Деа», как в шутку называли их местные жители, вошло в кофейню Джилл. Вот уже два поколения журналистов управляли семейной газетой Хейлов «Вестерн Индепендент» — одной из ведущих национальных независимых газет в стране. Дедушка Джилл стал управлять в газете еще тогда, когда кофе стоил пять центов. С тех пор он разделял этот вечный напиток с бесчисленными президентами и мировыми лидерами. Теперь ее сестра взяла на себя обязанности редактора взамен их недавно вышедшего на пенсию отца, дедушка был просто счастлив. Добавьте к этому пополнению в газете нового мужа Мередит — бывшего международного корреспондента, Артур Хейл теперь стал таким же резвым, как и все мужчины в семьдесят лет.
Мередит, как всегда, держалась за руки с Таннером, который притормозил, чтобы придержать дверь для дедушки Хейла. Если вы не были хорошо знакомы со старым чудаком, то подумали бы, что его хмурый взгляд проистекает из неприязни к заведению Джилл. И хотя он мог открыто ругать ее кофе из-за фруктовых добавок, которых не понимал, и цен, вся ругань с его стороны была полным притворством. Конечно, Джилл подзадоривала деда, чтобы держать его в тонусе.
— Ты не против мокко с малиновым ликером, дедушка? Как раз к Дню Святого Валентина.
Его кустистая бровь приподнялась.
— Ты ничего не перепутала? Дай мне чертовый нормальный кофе. Не понимаю, почему все хотят добавлять какие-то фруктовые ликеры в свой кофе. В мое время…
— Все добавляют фрукты в желе, зефир и взбитые сливки и называют это салатом, — перебила Джилл, постукивая своими ярко-розовыми ногтями по столешнице. — В мое время в настоящем салате были листья салата и…
— Привет, Джилл, — прервал ее Таннер, его темные волосы и глаза были как две капли воды похожи на мокко-эспрессо Джилл, которое она готовила для него. — Я буду здесь американо. А моя прекрасная жена хотела бы... — он стал изучать доску, затем повернулся к Мередит. И искры между ними были подобны одной из молний Зевса. Джилл с завистью вздохнула. Может настанет такое время, когда они с Брайаном будут смотреть и вести себя точно также?
— О, святое дерьмо, — пробормотал ее дед. — Они постоянно так себя ведут. Закажи ей кофе с этими фруктами. Нечего тут строить глазки и смотреть влюбленными глазами.
Плечи Таннера затряслись от смеха.
— Строить глазки? Вау, это взрыв из прошлого.
— Ну, я стар уже, как земля. Не могу поверить, что я проделал весь этот путь в такой холод ради этого кофе и подобного разговора. Ох, мое бедро. — Он похлопал по бедру для пущего эффекта.
Джилл закатила глаза. Дед был здоров как бык.
— И так, что выбрали?
— С малиновым сиропом звучит восхитительно.
Таннер порылся в бумажнике.
— Мы обсуждаем новую редакционную статью, и нам необходимо было выбраться в нейтральное место. Обсуждение с этими двумя идет довольно трудно.
— А ты кто? — Мередит нахмурилась. — Джимми Картер на мирных переговорах? Я случайно вспомнила…
Джилл схватила двадцатку Таннера и направилась готовить кофе, взмахнув рукой баристе Марджи. Когда ее дед, сестра и ее муж превращались в журналистов, лучше было оказаться подальше от них.
Она внимательно осмотрела кружку с кофе для дедушки, нет ли белых разводов от воды, иначе он устроит ей настоящую взбучку. В некоторых семьях вас похлопали бы по спине, выказывая таким образом свою любовь и поддержку. В других — поддразнивали. Семья Хейлов могла бы получить «Эмми» за лучшую семейную комедию.
Новый кофе с малиновым сиропом, который она внесла в меню ко Дню Святого Валентина, заставил ее подумать о Брайане. А как же. Будут ли они вместе праздновать День Святого Валентина после их первого свидания сегодня вечером? До этого праздника оставалась всего неделя.
— Держите, — крикнула она.
Все трое автоматически потянулись за кофе, продолжая обсуждать вопросы здравоохранения. Они направились к свободному столику, приветствуя на ходу других посетителей. Группа журналистов была так поглощена друг другом и своим обсуждением, что Джилл трудно было не чувствовать себя обделенной.
Обычно ее не беспокоило то, что она не являлась частью журналистского клуба Хейлов, но с «Трио правды» у нее в кафе, ее старые чувства белой вороны не давали ей сейчас покоя.
Бизнес «Без сои со мной» стал неоспоримым успехом, но она хотела большего. Некоторые все еще думали, что ее место «слишком милое, чтобы воспринимать его всерьез». Хотя, черт побери, класть круассан в рот было заманчиво. Она хотела доказать Деа и своей семье, что способна на большее, что-то грандиозное, такое же как и семейная газета.
И больше всего ей хотелось доказать самой себе. Поэтому открытие ресторана с Брайаном, казалось, могло стать счастливым билетом в этом направлении. Кроме того, появлялись дополнительные преимущества, он мог бы остаться в городе.
