Опцион тем временем высвободил болт из мешка с песком и пустил пробитый насквозь гоплон по рядам юнкеров, дабы разглядели сблизи, да пощупали, и народец при этом реально впечатлился и выпал в осадок, живо представляя себе за этим гоплоном свои собственные тушки и их весьма незавидную судьбу при таком раскладе.

— Это же смерть для любой фаланги, досточтимый, и от неё не спасёт никакая "черепаха", — резюмировал всеобщее впечатление Миликон-мелкий, — Пельтасты тоже не спасут, а только зря полягут. Разве только конницей таких стрелков атаковать, но если их прикрывает своя тяжёлая пехота, то зря погибнет и конница.

— Всё верно, ребята и девчата, — подтвердил я, — Именно так и обстояло бы дело, если бы этих гастрафетов было много. Но на самом деле ими вооружаются лишь единицы, поскольку оружие это чрезвычайно дорогое. Во-первых, очень дорог и сам лук. Составной лук, даже короткий, скифского типа, стоит пяти неплохих мечей, а длинный уж точно не дешевле, а наверняка дороже — шести, если не всех семи. Недёшев, сами понимаете, и его механизм, такой же сложный и трудоёмкий, как и механизм осадных баллист и катапульт. Поэтому и нет ни в одной из греческих армий ни сотен гастрафетчиков, ни даже десятков, благодаря чему тяжёлая пехота так и остаётся основным видом греко-римских войск, а от плотных построений никто и не думает отказываться. Кого-то, конечно, убьют, попав ему в не защищённое щитом или доспехом место, кого-то ранят, но основная масса преодолеет дистанцию обстрела и вступит в рукопашный бой, в котором и покажет все преимущества своего плотного строя.

— Досточтимый! А железный лук зачем никто не был сделать? — спросил парень из ускоренного школьного выпуска.

— Мысль в целом дельная, — одобрил я, — Как вы знаете, наши испанские мечи и фалькаты проверяются на упругость изгибом, и будь изгиб лука при стрельбе точно таким же, как и у меча при его испытаниях, такой железный лук и стоил бы только одного меча, ну двух самое большее, а не пяти. Представляете, насколько это удешевило бы гастрафет? Проблема в том, что изгиб лука — значительно больше, чем у меча, так что меч при таком изгибе хоть и тоже спружинит, насколько сможет, но полностью не распрямится. Поэтому никто в странах по берегам Лужи и не делает железных луков.

— В Индии, вроде бы, — припомнил Волний.

— Да, в Индии такие есть. Но это уже не кричное железо, а настоящая тигельная сталь вроде лаконской. Как ценится лаконская сталь, знаете? На вес серебра, если кто-то ещё не слыхал. И как производитель, я вам свидетельствую, что это — справедливая цена. Если по той лаконской технологии её делать, она и для меня серебряной оборачивается. У вас же была экскурсия на мою оссонобскую мануфактуру? Вот точно так же и в Лаконике их знаменитая тигельная сталь выплавляется, и в Индии — то же самое. Но для индийского крестьянина половину урожая в виде налогов отдать — нормальное явление, так что раджи тамошние по нашим меркам сказочно богаты. Поэтому вооружить своих лучших воинов дорогим, зато высококачественным оружием им легче, чем правителям Средиземноморья. Но, как мы с вами знаем по результатам сражения на Гидаспе, даже у царя Пора, одного из сильнейших правителей в долине Инда, не оказалось этого сверхоружия в достаточном числе, чтобы остановить и расстрелять наступающую армию Александра. Ехал себе грека через рéку, а остановить его на ней оказалось и некому, — юнкера рассмеялись, — Десятки таких лучников-бронебойщиков у крупных раджей вполне могли быть, но многих сотен, которых хватило бы, скорее всего, на обескровливание лучшей части войска Александра, не нашлось ни у кого, даже у самого Пора. О том, что на моей лакобрижской мануфактуре такая же тигельная сталь выплавляется уже по другой технологии и выходит многократно дешевле, грекам с римлянами знать ни к чему. Я её вообще на Острова намерен перенести, чтобы и слухи даже не разносились. Обойдутся римляне без оружия из тигельной стали, включая и удешевлённые в пару-тройку раз гастрафеты. Но, как я вам уже сказал, дело не только в пружинной дуге — эта проблема, если задаться такой целью, как раз решаемая. У гастрафета ещё и сложный механизм. Вот был бы он попроще…

По моему знаку опцион забрал у меня из рук гастрафет и завернул его обратно в мешковину, а затем развернул другой свёрток и подал мне арбалет с "козьей ногой" и наглядный макет спускового механизма с классическим средневековым "орехом".

— Вот, ребята и девчата, оружие схожего с гастрафетом типа, но у него механизм устроен гораздо проще, — я пустил по рядам макет, — Именно поэтому он внедрению здесь, в Испании, и не подлежит. Слишком просто и слишком легко для оружейников греческого и римского мира. Наши заморские колонии — другое дело, и произвожу я его, как и многое другое, исключительно для них. Инструмент для взвода тетивы, как видите, отдельный, — я показал им "козью ногу", — Форма его достаточно причудливая, так что сходу до неё и не додумаешься, но по сути дела это обыкновенный рычаг — за счёт проигрыша в расстоянии мы с вами во столько же раз выигрываем в силе. А делается это вот так, — я упёр стремя в землю, прижал его ступнёй, зацепил крючьями "козьей ноги" тетиву, а длинными лапами — упоры на самом арбалете, после чего потянул за рычаг, взводя тетиву до её зацепления с зубьями зафиксированного спусковым рычагом "ореха", — Стрельба ведётся точно так же, как и из гастрафета, — я принял у опциона болт, вложил его в желобок ложи, прицелился в уже уложенный на место гоплон и показательно его продырявил, прижав рычаг к ложе.

— Пружинная дуга стальная? — заметил Миликон-мелкий.

— Да, тигельная сталь. А на ложу намеренно пущено дерево ценных пород, хотя по делу вполне сгодилось бы и обычное, да и всё исполнение в целом с притязаниями на роскошь. Цену стали лаконского типа знают, а кто не знает — может легко узнать на моей оссонобской мануфактуре, ну так и всё остальное тоже под стать. Пока этих изделий мало, их и воспринимают соответственно — как разновидность хорошо известного, но уж очень дорогого гастрафета, которому не судьба стать массовым оружием, влияющим на исходы сражений и войн. А эти единичные экземпляры — мало ли, чего может заблагорассудиться богатому чудаку вроде меня при моих деньгах и возможностях? — молодняк рассмеялся.

— А между тем, ребята и девчата, по своей технической сути это не что иное, как ОБЫКНОВЕННЫЙ арбалет из более поздней эпохи, которая в НАШЕЙ реальности была после падения Империи и упадка Тёмных веков. В крупных армиях того времени стрелков из такого оружия бывали и сотни, и даже тысячи. В Лакобриге, например, я вполне мог бы производить их многими сотнями в год, да ещё и по смехотворной для составных луков и тех же гастрафетов цене. Но зачем же мне сходить с ума и НАСТОЛЬКО палиться перед римлянами? Увидев отряды в десятки арбалетчиков, не говоря уже о сотнях, они поймут, что у нас найден способ сделать такое оружие достаточно дешёвым, и вот тогда они им уж точно заинтересуются. А им разве откажешь? Вооружать же римских стрелков арбалетами и тем самым усиливать будущую Империю и надолго продлевать время её существования — уж всяко не в интересах наших с вами потомков. Вот и приходится мне поэтому здесь, в Испании, быть как та собака на сене — ни себе, ни людям, — молодняк снова рассмеялся.

— Значит, после Тёмных веков тигельную сталь уже научатся получать дёшево? — сделал вывод Кайсар.

— Нет, до этого и тогда будет ещё далеко. Более того, в Европе, где арбалет как раз и станет массовым оружием, тигельную плавку за Тёмные века успеют вообще забыть и будут иметь только кричное железо, полученное сыродутным способом без его плавки. Как вы знаете, и из кричного железа можно получить хорошо пружинящую полосу путём её холодной ковки уже после закалки. Вам не нужно объяснять, какой это труд кузнеца, и как он сказывается на цене изделия — разница в цене между хорошим мечом и плохим вам хорошо известна. Но главное даже не это, а высокая доля брака пружин из этого кричного железа. Вся беда в шлаке, который остаётся в нём даже после проковки крицы. Крупные куски кузнец из металла выколотит, мелкие — какие заметит, те выколотит, а каких он не заметит, те раздробятся при ковке и останутся в металле инородными неметаллическими включениями величиной с песчинку, но этих песчинок будет много, и каждая из них — это слабое место в готовом изделии. Поэтому в Тёмные века и не будет арбалетов с железной дугой, а будут только с деревянной — слабенькие, не сильнее лука, натягиваемые вручную. Всё их преимущество перед деревянным же луком будет только в прицельности стрельбы. Позже дуги начнут делать роговыми, и такой арбалет станет уже мощным оружием. Он уже неплох, и стальной лучше его только тем, что он долговечнее и не боится сырости, а значит, удобнее в использовании. Просто из тех сыродутных криц не наковать хороших стальных дуг по приемлемой цене. Их время наступит позже, когда кричное железо будут получать уже в штукофенах вроде тех, что у меня в Лакобриге. В них получается такая же крица с такими же неравномерными свойствами металла, зато шлак в них расплавляется и стекает вниз, так что остаются его в металле буквально капли, которым некуда оказалось стечь, а вслед за шлаком плавится и тоже стекает вниз непригодный для ковки хрупкий чугун, который наши металлурги называют "свиным железом". Именно это и позволяет выковывать из штукофенных криц изделия уже гораздо лучшего качества по приемлемой цене. Вот, даже арбалетные дуги ковать в конце концов наловчатся.