— Шутишь, значит и, правда, хорошо себя чувствуешь. Ты знаешь, для чего мы собрались?

— Дайте подумать?.. — встав в позу, потёр рукой подбородок, — Хотите лично сказать, что Александр наконец-то мёртв?

После моих слов поднялась недовольная волна возгласов мои братьев и их друзей.

— Да он спятил! — кто-то из толпы крикнул, — Он, правда, пытался убить своего младшего брата?

Я холодно рассмеялся: — Я его последние полгода пытаюсь убить, но мне мешают остальные братья. Так он жив? Жаль… А я так надеялся, что он всё-таки сдохнет.

— Антон, ты переходишь границу дозволенного. — холодно, в своём стиле, сказал отец.

— Что ты имеешь в виду отец? — недовольно цыкнул, и посмотрел на отца.

— Ты до сих пор не понимаешь, для чего мы все сейчас собрались?

— Честно? Я без понятия.

— Ты чуть ли не убил моего сына, твоего младшего брата. До этого не давал ему спокойно жить, постоянно избивая и виня в смерти своей истинной пары, в чём истины нет. Я больше не могу ждать, и не уверен, что ты когда-нибудь изменишь своё мнение по отношению к Александру. Поэтому, я отрекаюсь от тебя, ты больше не мой сын, не оборотень северной стаи. Ты должен покинуть родовое поместье в ближайший час. Территория северной стаи тебе закрыта, если вступишь на неё, то тебя ждёт смерть.

— Ну, наконец-то! — с большим облегчением, похлопал в ладоши и улыбнулся, — А то я уже подумал, что вы меня в психушку сдадите.

— Мы можем выполнить это твоё желание. Руки уже долго чешутся. — холодно сказал, мой старший брат.

— Правда? Тогда почему же я до сих пор тут, а не в белых стенах психбольницы? — похлопал удивлено глазами, спросил брата.

— Жалко было губить жизнь собственного брата.

— Поэтому меня заперли в моей комнате и не выпускали? Считаете, это лучше чем психушка?

— У нас не было выбора. Иначе ты бы убил Александра. — вмешались в разговор и другие братья.

— Ты хоть понимаешь, что натворил? — спросил меня отец.

— А что я такого сделал, что вы на меня смотрите как на прокаженного?

— Ты чуть не убил своего родного брата! — крикнули братья.

— Но так не убил же! А жаль.

— Бессмысленно с ним разговаривать. — братья пришли к этому выводу.

— Почему же? Я просто хочу убить того, того кто убил Винетту.

— Александр не убивал её! — заступились все оборотни, выступая против меня.

— Не своими руками убил, но из-за него её похитили, так что он как никто другой виноват в смерти моей любимой. — почему они не понимают этого?

— Бессмысленно продолжать разговор. — холодно бросил отец, — Антон, напоминаю, что я тебя изгнал. У тебя осталось сорок минут, иди лучше собери все вещи, которые сможешь унести. Что останется после твоего ухода будет сожжено, а твоя комната достанется кому-то из будущих моих внуков.

— Как любезно с вашей стороны, что вы разрешаете собрать мне мои вещи, прежде чем выкинуть за порог поместья. Не буду вам мешать, столько дел, боюсь, не успею собрать всё нужно, если буду болтать тут с вами. Пойду.

Под ненавистные к моей персоне взгляды, я поднялся в свою комнату, и лёг на кровать. Сегодня последний день, когда я смогу ещё полежать на ней. Как удачно, что отец решил изгнать меня, теперь я свободен, и никто не сможет меня сдерживать. Я отомщу всем. И первый расплатится кровь Давид, а потом уже и все остальные.

Долго думая, что же взять из вещей, решил не набирать сумки, всё равно ничего из барахла не пригодится. Взял необходимую одежду, затолкал подальше в спортивную сумку. Взял любимую кофточку своей любимой Винетты, пусть хоть где-то, кроме моей памяти, останется её прекрасный запах.

С небольшой сумкой вышел за порог родового поместья, в котором прожила более 160 лет. Никто из братьев не вышел попрощаться со мной. Ах, забыл, я же теперь не их брат, а чужой оборотень, а зачем же тогда провожать меня. Правильно, лучше сидеть и молчать в тряпочку.

— Ну, здравствуй, новая жизнь. — вдохнув полные легкие, порадовался я солнцу, впервые за несколько месяцев. — Время пролить чужую кровь.

Спустя несколько лет.

— Вот я тебя и нашёл, Давид. — холодно сказал, смотря на своего бывшего друга, ублюдка, который убил мою истинную пару, а в крови уже бурлила ярость.

Наконец-то я смогу отомстить ему за смерть своей любимой.

— Да я вроде и не прятался. — ухмыльнулся Давид.

— Что? — переспросил.

— А я смотрю, ты со временем от горя и слух потерял? Какая жалость. Но ничего, ты мне и таким пригодишься. — довольно ответил мне Давид. — До сих пор хочешь убить меня?

— А ты сомневаешься?

— Да вот думаю, может, всё-таки забыл и простил меня?

— Издеваешься? — подходя всё ближе к Давиду, — Да я мечтаю перегрызть тебе глотку уже несколько лет.

— Тогда чего медлим? Я стою прямо перед тобой. — мужчина развёл руки в стороны, как будто говоря: «Вот я, совсем рядом, готов, убивай меня».

Такому соблазну я не смогу противиться. На ходу превратился в оборотня, и напал на Давида, точнее попытался, потому что он смог увернуться и сильно полоснуть по морде лезвием. Откуда у него нож? Его же минуту назад не было.

— Почему не нападаешь? Ты же хочешь убить меня. — ехидно сказал Давид, держа в правой руке кинжал, по лезвию которого стекала моя кровь.

Не зная до конца его плана, я вновь напал на него. Хотя стоило, сначала поговорить. Но зверь заставил меня забыть себя, когда перед глазами стоял убийца мой истинной пары. Он отбросил кинжал, и тоже превратился в оборотня. Началась страшная кровавая бойня, мы оказались на одинаковых позициях, и как я думал, с одинаковыми силами. Но я оказался слабее, ярость застила глаза, совершая куча ошибок, не видя, что я уже проиграл, дрался с Давидом, проливая свою кровь и лишая себя последних сил.

Давид отбросил меня в ближайшее дерево, по звукам, оно упало вместе со мной. Регенерация не успевала восстанавливать моё тело, истекая кровью, видя, как довольно улыбается Давид, я провалился в ужасную темноту. Думал, что умер, и сейчас встречусь со своей малышкой, но очнулся в какой-то комнате или скорее в подвале, где нет окон, и каменные стены.

Я оказался связанным цепями, с трудом встал, но тело до сих пор болело от недавней драки. Что теперь Давид собирается делать, хочет лично поиздеваться? Лучше бы убил сразу. Может, тогда бы было не так хреново.

— О, наконец-то очнулся. Три дня был в отключке. — войдя через дверь, сказал Давид.

— Что я тут делаю? — смотря в пол, спросил я.

— Отдыхаешь перед нашим разговором. — спокойно ответил Давид.

— Ну… Давай поговорим. — отстраненно смотрел прямо перед собой, точнее, в пол.

— Давно пора. — усмехнулся Давид.

— У меня есть несколько вопросов. Тебя совсем совесть не мучает, за содеянное преступление? Спишь ночами нормально? Кошмары не снятся?

Дэвид сев передо мной на корточки, ухмыльнулся: — Нет. Прекрасно живу и радуюсь каждому дню.

Хотел врезать этому ублюдку, но цепи сковывали все движения, поэтому я просто плюнул ему в лицо.

— Зачем же плеваться? — расхохотался Давид, вытирая рукавом своей кофты лицо.

— Развяжи меня. Давай устроим бой как это положено!

— Ты уже проиграл, признай это и не трать силы.

— Я убью тебя. — зарычал, пытаясь вырваться из цепей.

— Тогда почему же не убил? У тебя была прекрасная возможность несколько дней назад. Но не смог даже ранить меня. Думаешь, если я сейчас тебя отпущу, ты меня убьёшь? Да ты даже сейчас из-за слабости превратиться в оборотня не сможешь.

— Что ты со мной сделал?

— Ничего. Ты сделал это сам.

— Ложь. Из-за того, что ты убил мою истинную пару, я схожу с ума.

— Разве я её убил? — так невинно сказал, как будто, правда, не приделах.

— А кто ещё? — с каждой секундой только сильнее злился. — Когда я нашёл Винетту, она сказала, что это ты её похитил.

— Похитил, да, но к убийству непричастен. Ты её убил.

— Что ты такое говоришь?! Я смог найти её только после твоего звонка! Она уже умирала, когда я прибежал.