Девушка посмотрела на Ноэля.

— Не знаю, что ты забыл на той ферме, но ты выскочил к нам как раз в тот момент, когда Дерек швырнул бездыханное тело бедняжки в стог сена. — Орк скользнула глазами к его поясу, — у тебя тогда был всего один меч, и далеко не такой красивый, как эти… но острый.

Ты рассвирепел, ранил бросившегося на тебя Дерека. Ньяба остолбенел и просто стоял на месте, он до сих пор сжимал в руках юбочку той малышки. Удар твоего меча, наверное, разрубил бы его голову пополам, но тут выскочила Гюиль.

Я слукавила. События той ночи стоят у меня перед глазами, я правда помню многое, но только главное позабыла. Я не помню, как умерла Гюиль. Надеюсь, я очень надеюсь, что быстро.

Ньяба рухнул на землю, а ты заметил меня. Думал, что я тоже буду просто стоять, но я увернулась. Почти. — Она указала на шрам, который все это время трогала, — это оставил ты.

— Я? — Повторил Ноэль еле слышно.

— Да. Тебя отвлек оклемавшийся Дерек, брат наконец-то пришел в сознание, и мы убежали. Дерека мы больше не видели. — Девушка внимательно смотрела в глаза Ноэля, словно пытаясь увидеть в них события тех дней. Сильвер и Руди молчали.

— Что… Совсем ничего не помнишь? — С печалью в голосе спросила Аглая.

— Совсем. Прости.

— Нет, что ты. Даже если бы ты и помнил, это ничего бы не изменило. Ньяба неправ.

— Он охренеть как неправ. Прости, конечно, но по факту вы нападавшие, а Ноэль защищавшийся. Очень мерзко со стороны твоего брата призывать его к ответу за то, что он не дал вам безнаказанно убить девочку! — Руди говорил приглушенно, но в словах его чувствовался гнев.

— Я с вами полностью согласна, но таков мой брат.

— Как же я хочу ему врезать. Сжечь…

— Руди. — Пресек его Сильвер.

— Все нормально. — Слабо улыбнулась девушка. — Мой брат у многих вызывает такую реакцию. Очень грустно, что многим из нашего рода эмоции порой застилают разум. Так будет и с вами.

— В смысле? — Спросил Сильвер.

— Ньяба хочет отдать вас Совету. Это собрание достойнейших орков нашего клана, которые выслушают истории всех, кто хоть что-то об этом знает, и вынесут свой вердикт. Но я уже знаю, что они выберут. Они решат казнить тебя, Ноэль.

Сердце темного эльфа с силой сжалось, и от крови, прихлынувшей к мозгу, череп затрещал по швам. Он поморщился, руки вспотели, на шее выступила испарина. Мечник с силой втянул воздух носом и почуял запах мочи. Видимо, когда орк его вырубил, он упал в свою же лужу.

Сильвер быстро подошел к Ноэлю и сел рядом.

— Что ты хочешь сделать? — Встрепенулась Аглая.

— Телепортироваться. Руди, иди к Сэму. Первыми покинете деревню. Думаю, десяти минут вам хватит с лихвой. Затем пойдем мы. Ты, надеюсь, нас не сдашь.

— Не сдам. Но каким образом вы собираетесь телепортироваться? Это будет ярко?

— Всего на миг. А что?

— А то, что в шатре напротив сидит мой брат и не спускает глаз с выхода. И любую вспышку он сразу же заметит.

— Тогда… — Задумался генерал армии игроков.

— Маги. — закатила глаза Аглая. — Возвращайтесь к своему другу и уходите из деревни. А я позабочусь о Ноэле.

Сильвер внимательно посмотрел на нее. Это продолжалось несколько долгих секунд. Наконец он поднялся.

— Хорошо. На том конце нас никто не остановит?

— Кому дозволили войти, тот властен и выйти. О всей этой истории пока знаем только ты.

— Хорошо. Мы будем ждать тебя, Ноэль.

Мечник кивнул.

Когда шаги двух магов утонули в ночи, Аглая поправила полог над входом, качнув костяные брелки.

— Брат мне доверяет. — Сказала она вдруг. — Он не ждет, что я вас отпущу. Не может даже такого себе представить.

— Что они с тобой сделают?

— Да ничего. Мы же не звери. Но Ньяба… Он отвернется от меня. Навсегда.

— И ты останешься одна?

Девушка кивнула.

— Ты хороша собой, неужели у тебя никого нет?

— Брат слишком сильно меня любит, после тех нескольких драк ко мне боятся подходить. А теперь тем более.

Ноэль какое-то время молчал.

— Зачем ты говоришь мне это? Чего хочешь? Чтобы я отказался от твоей помощи? Согласился предстать перед судом? — Череп Ноэля снова начал сжимать мозг калеными путами.

Аглая подняла удивленные глаза.

— Нет! Конечно же нет! Я просто, просто никак не могу поверить, что ты нас не помнишь. Не помнишь тех двух зеленокожих девочек, которых хотел убить. И ту, которую не успел спасти. Я просто хочу, хочу, чтобы ты знал, что я делаю. Что я не бездумное животное. Что я тоже способна жертвовать там, где могла бы вообще ничего не делать. Что я не хуже вас, людей, по крайней мере в этом!

— А разве я думаю иначе? — Слабо улыбнулся эльф.

— А разве нет? Ты, возможно, много раз видел орков далеко не с лучшей стороны, и даже когда все позабыл, при первой же встрече с нами, не миновало и трех лун, уже лежишь избитый. Как тебе еще о нас думать?

— Там, откуда я пришел, орки живут среди людей. Или, если хочешь, люди живут среди орков, настолько нам плевать на все это. Там же, рядом с ними, живем и мы с гномами.

— Все вместе?

— Да, все вместе. Скажу тебе больше — там люди спят с орками. Ходят вместе, целуются, и никто на это не обращает внимания, потому что это естественно.

Рот Аглой слегка приоткрылся.

— Только люди?

— Да все. Эльфы, гномы. Все со всеми, потому что все расы равны.

Девушка улыбнулась и опустила голову.

— Наш клан никогда не признает этого.

— Тогда идем с нами. Тебя тепло примут. Помнишь нашего воина, Сэма? Ты ему очень понравилась. Орки нравятся ему даже больше, чем девушки его рода.

Аглая посмотрела на ночное небо, на полумесяц, вышедший из-за туч.

— Брат. У него никого нет. Как я могу его бросить?

— Ну что с ним здесь случится?

— Не знаю.

— Но ведь это ненормально. У него самого никого нет, так он еще и тебе мешает. Так не должно быть. — Эльф помолчал. — Да, это причиняет боль. Но порой для того, чтобы обрести счастье, хотя бы его толику, нужно перенести боль еще более мучительную.

Девушка отвела глаза. Задумалась. Луна освещала ее длинные ресницы, хищную линию губ. Глубоко вздохнула.

— Думаю, ты прав. Но туда, куда вы направляетесь, я не пойду. Вы ведь планируете выжить? На обратном пути скажи друзьям войти в деревню первыми, а сам останься у ворот. Я придумаю, как тебя провести. Главное – выживете.

Ноэль кивнул.

Какое-то время они наслаждались ночной тишиной, Аглая сходила к брату, чтобы убедиться, что он не намерен наведываться в шатер еще раз.

— Ну?

— С нетерпением ждет утра, всю ночь будет следить за входом.

— Печально. Но что мешает мне просто прорезать сзади дыру?

— Этот шатер создан специально для таких пограничных случаев. Если ты сделаешь что-то такое, он мигом просядет и тебя придется вытаскивать из-под всех этих шкур. Но, если знаешь место… — Аглая провела рукой по натянутой коже, нащупывая одной ей известный ориентир, широко полосонула невесть откуда взявшимся ножом. — Свобода, — улыбнулась она ему.

Снаружи было свежо и прохладно. Тиски, сжимавшие его голову, начали слабеть, принося умиротворение. Она тронула его за руку, и перед его взором возникло видение.

Он что-то делал в окрестностях деревни Сэукл по поручению Рэйна, и возвращался в Таунсвэйр. Услышав какую-то возню, он какое-то время сомневался, медлил. Ему было страшно, еще ни разу до этого он не пользовался своим мечом так далеко от паладина. Но, пересилив себя, он все же рванул к тому злополучному сараю. То, что он там увидел, теперь стояло перед его глазами. Белокурая девочка с окровавленными бедрами, уткнувшаяся лицом во влажное сено. Орк со спущенными штанами и бесстыдно вываленным наружу членом, с которого стекала отвратительная бурая жижа. Даже сейчас Ноэль не смог бы сказать, что конкретно тогда произошло. Ярость, возмущение, невыносимая мука осознания несправедливости мира сломили его разум, и все, чем он был в те несколько мгновений — последовательность быстрых движений, безликих и мраморно точных. Размытые силуэты, страх, его клинок и испуганное лицо девочки, заслонившей своего брата. Она была похожа на ту, так отчего бы ей тоже не умереть? В те секунды он возненавидел бы любого, кто попался бы ему на глаза, кроме, разумеется, той, что лежала в душистом сене, окропив его своими слезами и кровью.