Д: Теперь я законный отец Арсения, теперь он по всем документам носит мою фамилию, а не, — сморщил лицо, как будто съел лимон, — не вашу фамилию. Он мой, Лина! Смирись с этим. Ты либо остаешься здесь — с ним, либо сейчас уходишь навсегда забывая о сыне.
Л: Бред! Ты не имеешь право! — встаю и начинаю бить его по груди.
Д: Имею! Любой суд отдаст ребенка мне, а не безработной матери, не имеющей средств к существованию. — откинув меня от себя сказал, когда-то любимый мной человек.
Глава.13
Л: Это брееееед! Этого не может быть! — кричу я, вся в слезах.
Д: Не ори! Ребенка разбудишь.
Л: Тебе какое дело, он не твой!
Д: Ошибаешься, он мой! Только мой. — хватая меня за локоть шипит сквозь зубы Демид. Это уже не тот мужчина, который был со мной утро, теперь это тот дьявол, что дрался на арене, много лет назад. — Ты меня услышала? Так каков будет твой ответ? Я отберу у тебя его, Лина. Ты меня знаешь. — Смотрели на меня два глаза, мертвенно коричного цвета мокрой коры.
Л: Я согласна, — еле шепчу я, срывающимся голосом, хотя это было больше похоже на сдавленный писк.
Д: Что, я не расслышал? — ближе опуская свою голову ко мне.
Л: Я согласна! — более четче ответила я.
Д: Вот и молодец! А теперь верни моего сына в его комнату, а сама возвращайся на кухню и накрывай на стол — хозяин домой пришел! Хотя нет, стой, я сам его отнесу, а ты тут… — показывал он мне в сторону кухни.
Я покорно поплелась в кухню и начала расставлять тарелки, как будто это обычный ужин в семейном кругу. От последних слов стало горько во рту. Что его так поменяло, «неужели теперь так будет всегда?» — проснулось подсознание. Нет, Кирилл поправится и заберет меня. Он простит меня, и мы заживем, как раньше.
Д: Ты заснула? — выдернул меня из раздумий мужской голос, я вздрогнула и уронила тарелку. — Я кажется сказал, накрывать на стол, а не бить мою посуду.
Л: Извини, я сейчас все уберу. — наклонилась и начала собирать осколки, как почувствовала его присутствие сзади. Подошел в плотную ко мне и прижал мои бедра к своему паху.
Д: Потом уберешь, пойдем в спальню, сейчас я хочу тебя на ужин! — мне это не послышалось, он только что разорвал мое сердце на миллион осколков, а теперь имеет наглости требовать тело?
Л: Нет! — твердо ответила я. — После всего ты не посмеешь прикоснуться ко мне. Пнула его в пах и выбежала на улицу.
На улице шел сильный дождь, я выбежала на лужайку, задыхаясь от злости и ненависти к этому человеку, отошла по дальше от входа в дом, чтобы, наконец перевести дух. Закрыла глаза и облокотилась о прохладную каменную стену здания, надеясь, что он далеко и мне ничего не угрожает, как вдруг кто-то схватил меня за руку — я поняла, что это он. Что он моя- погибель.
Тогда я не сдержала эмоций:
Л: Что он тебе сделал, за что ты так ненавидишь его? За что? Все беды начались с твоим появлением!!! Я не буду никогда твоей! Слышишь??? НИКОГДА!!! Не была и не буду! Я люблю только его!
Выслушав поток моего негодования, он лишь улыбнулся и потащил меня обратно в дом.
Ужин прошел довольно быстро. Я кормила сына, не замечая, того как на меня смотрит Демид. Его взгляд меня больше не интересовал. Теперь в моей жизни только Арсений, ну и Кирилл, если простит. Хотя это маловероятно, я обманула его, изменила и лишила сына!
После «семейного» ужина я отправилась с сыном в его комнату, главное, чтобы не сталкиваться с Демидом. Просидела там, пока малыш снова не заснул в своей кровати, отодвинула одеяло и почти уже легла с ним, как дверь отворилась и на пороге ОН.
Д: Уснул? — мне показалось или его тон поменялся, стал теплее. Может он хочет извиниться и все мне объяснить, но… — Тогда вставай и пошли!
Л: Куда? — не понимающе спросила я.
Д: В спальню, куда же еще! — нет, я ошиблась, голос по прежнему источал замах металла и отстраненности.
Л: Я буду спать здесь! — отвернувшись к сыну, добавила я.
Д: Мне силой тебя тащить, Лина? — он не шутил, поэтому поднялась с кровати и прошла в след, где горел свет. Это проигрыш, Лина! По всем фронтам.
Зайдя в спальню она мне уже не казалось такой красивой, скорее пустой и темной. Слишком темные шторы, которые скрывали лунный свет, слишком большая кровать, напоминающая плаху. Все здесь было чужим и пугающим, хотя еще утром, я любила каждый сантиметр этого дома и мужчину, которой стоял сейчас у меня за спиной.
Д: Проходи, — толкнул он легко мне в спину. — Или боишься?
Л: Нет… Я требую объяснений! — вдруг сорвалось с моих губ.
Д: Какие? — так и стоял у меня за спиной, касаясь своим дыханием моей шеи.
Л: Что это все значит, кто эта Виктория и, что она делала с моим мужем? — повернулась лицом к нему и замерла. Взглядом сверлил меня, хотя в комнате тускло горел свет, я знала, что его глаза мечут молниями.
Д: Ничего! — прошёл мимо, к своему столу. — Пошли в душ, я хочу сегодня взять тебя там. — начал раздеваться, и я заметила тату на его спине, раньше ее не было, в том прошлом — не было. Крупные литые мышцы начали бугриться, когда он снимал рубашку, расстегнул ремень и со звоном его штаны упали к ногам. — Ты оглохла.
Л: Я не буду с тобой спать! — отчеканила, стоя на своем месте. — ты мне должен объяснить, что, твою мать, это значит, те сообщения у тебя в компьютере?
Демид сделал пару шагов в мою сторону и остановился почти в плотную прикасаясь своим обнаженным телом ко мне.
Д: Я ничем тебе не обязан, принцесса! — это прозвище не звучало так же нежно, как раньше, это было скорее насмешка. — Я потом твоему муженьку, оплатив его лечение. Теперь очередь за тобой расплачиваться. Как только он придет в себя, я тебя не держу — можешь к нему проваливать.
Л: А сын?
Д: Нет, я и так слишком много времени потерял. А теперь разделась и марш за мной, — провел по моему телу глазами и заключил — Живо!
Л: Нет! — подняла на мужчину глаза, полные ненависти и призрения.
Он говорил монотонно: У тебя не велик выбор, красотка: либо соглашаешься, либо живи с инвалидом, если он еще, конечно, оклемается…
Слезы лились сами по себе, я не могла уловить последних слов. Как вдруг гром среди ясного неба — раздался смех, вырвавший меня из раздумий, и я решила, будь, что будет, пусть даже потом Кирилл меня не простит, и не поможет вернуть сына, но я буду знать, что он жив. Что я сделал все, что в моих силах. «Скорее, все, что в твоих сексуальных умениях»- поправило меня подсознание.
Прошагала мимо Демида, зашла в ванную и ждала его. Хотя этого не пришлось догло дожидаться, он влетел в ванную, нагнул меня над раковинной, захватил мои волосы, больно за них потянув. Это было очень быстро, Демид не старался мне угодить, не был ласковым и нежным, работал только на себя, задрал подол моего пеньюара, захватил полоску трусиков, еще момент и слышу треск рвущейся ткани, теперь красивый лоскуток валяется у ванны. Устаивается у меня между ног свидетельствуя тому, что готов к утехам, а затем без предупреждений и прелюдий начинает таранить свои бедрами. Боль прошибает тело, но я не кричу, закусываю губи и молчу, от его поступка было ужасно обидно, в душе все кипело и рвалось на части, а вот тело меня предало. Оно поглощало его без остатка, горя от жажды о все новой и новой порции сладкой боли. Прошло минут тридцать, наконец он изливается в меня, не сказав ни слова скрывается за дверьми душевой кабины, давая мне понять, что я свободна.
Ухожу в детскую спальню, все тело болит, сердце колотится, ноги дрожат, а в голове шумит от происходящего. Падаю на кровать, притягиваю сына к себе, обнимаю его и вдыхаю аромат знакомый до боли. «Он больше меня не любит, а может и не любил, так поиграл, а теперь выбросит, когда станет скучно». Сама не заметила, как заснула с этой мыслью. Снова проваливаясь в прошлое, такое далекое, но в тоже время такое близкое.
Стою у кабинета гинеколога и нервно сжимаю листик с направлением на аборт. Мои родители, когда узнали, что их девятнадцатилетняя дочь залетела от парня-бродяжки с улицы, тут же отправили меня к доктору. У меня не было выбора, аборт или прочь из дома. Я не хотела терять этого ребенка, это была последняя ниточка, которая нас связывала, меня и Демида. Пусть нас было не суждено быть вместе, но хоть его маленькая копия всегда была бы со мной. «Лина!» — слышу свое имя с начала коридора. Кто бы это мог быть, неужели Дема, ему кто-то рассказал, и он решил меня забрать от сюда, вместе растить нашего ребенка, состариться вместе и умереть в один день. Но это всего лишь был Кирилл. Он первый, кто узнал, что я беременна.
