Я сидела затаив дыхание и слушала рассказ Драконии. Было странно осознавать, что оказывается, у богов, не смотря на их могущество, тоже есть какие-то проблемы. Взывая к ним о помощи, мы даже не задумываемся о том, что может быть, им самим в этот момент плохо. Страшнее всего, что их семейные «разборки» задевают рикошетом и нас.

— Да, ты права, — кивнула Дракония.

— В чём? — не поняла я.

— В том, что наши, как ты выразилась — «разборки», задевают вас, но этого не изменить, как бы мне самой не хотелось, потому что вы наши создания, в вас есть часть нас самих, — богиня на миг замолчала, задумавшись о чём-то своём, но потом встряхнулась, улыбнувшись. — Ты, наверное, устала? Может, отдохнёшь, перекусишь заодно.

— Я бы хотела услышать всё, что вы решили мне рассказать, — отрицательно покачала головой, — а дальше уже будет видно.

— Понимаю, — помедлив, сказала богиня. — Что ж, тогда продолжу. Когда по миру начались столкновения с приспешниками Хашфарха, которые мои девочки не могли предвидеть из-за различия в структуре энергий, Даркарие, пришла в голову одна идея, которую было решено воплотить в жизнь. Дело в том, что в нашем мире дар предсказания является редкостью, но иногда рождаются люди с его зачатками, например, твои отец и мать. Причём, у мамы сила дара очень велика. Дракана решила соединить судьбы твоих родителей, в надежде, что наследники, будут ещё одарённее и если провести кое-какие изменения в энергетике ребёнка, то он сможет видеть и тёмные структуры. Родилась Лаэрия, но дара предвидения в ней не было совершенно. План провалился. Если бы мои девочки могли напрямую повлиять на ребёнка…, но такой силой и в особенности нужными знаниями, обладаем только мы с Оданом. Вот тогда они и решили пробудить моё сознание, думая, что проведя обряд, и выставив ультиматум, заставят меня наделить нужной силой другого ребёнка, который уже был в чреве твоей матери — тебя. Но они упустили лишь одно — сила их заклинаний была слабее, чем моя. Из-за этого произошёл сбой, при котором моя пробудившаяся душа, отделилась от тела и, не имея материальной связки, начала растворяться в том, что когда-то создала — в окружающем мире, крохотная часть попала и в тебя. Девочки даже этого не заметили, а я была настолько слаба, что не могла подать им знак. Они ушли, унося с собой сонную беременную женщину, даже не подозревая, что достигли желаемого результата, вот только их мать могла исчезнуть навсегда. Я не могла зацепиться за что-то конкретное, будь то растение или животное, моих сил хватало лишь для того, чтобы поддерживать огонёк сознания, не давая ему угаснуть. Вот в таком состоянии меня обнаружил Пуш — серебристый гарх, с которым ты уже успела познакомиться. Его и других, я создала, когда начались проблемы с Хашфархом. Эти существа — стражи, которые, как я убедилась, достойно выполняют возложенную на них миссию. Не знаю, как он меня нашёл, но факт остаётся фактом.

Дракония рассказывала настолько интересно, что я не замечала, как солнце стало опускаться за стену огромной пещеры, удлиняя при этом тени.

— Риана, что произошло? — Дара появилась передо мной так неожиданно, что я даже подпрыгнула. — Почему ты не стала действовать по плану? Ты понимаешь, что это была наша единственная возможность узнать что-либо, а ты её упустила? И вообще, как тебя угораздило сюда перенестись? Что это за место такое? Я тебя еле нашла, если бы не наше смешение крови, то…

Даркария тараторила как заведённая, не давая возможности даже открыть рот, чтобы ответить хотя бы на один из вопросов. Она стояла лицом ко мне, уперев руки в бока, не видя при этом свою мать, но что-то, всё же заставило её резко замолчать: не закончив мысль, она медленно обернулась.

— Мама! — Дара качнулась в порыве к Драконии, но замерла. — Что с тобой? Почему ты в таком состоянии?

— Ты лучше меня знаешь ответ на последний вопрос, — ответила богиня — мать.

Даркария, опустив голову, села на песок. Она в растерянности бросала взгляды то на меня, то на мать, постепенно осознавая сказанное.

— Прости…, - в отчаянии прошептала она, глядя на Драконию, и слёзы хлынули из глаз.

— О, кажется я вовремя, — услышала голос лорда Даарона и, обернувшись, успела заметить исчезающий портал за его спиной. — Не каждый день можно увидеть раскаяние на лице Светлейшей.

— Я вижу в твоём сердце боль и обиду на меня Даар, — сорвалась Дара, — но в том, что произошло с Шейдис, нет моей вины, и ты это прекрасно знаешь.

— Она была твоей верховной жрицей, — вскричал старик, — ты обязана была её вытащить оттуда! Ты обязана была её защитить! Я молил тебя в те дни об ответе, на мой вопрос, ты могла сделать хотя бы это, но так и не соизволила обратить на меня внимание, оставив сходить с ума от горя и неизвестности. Что же ты молчишь? Нечего сказать в своё оправдание? Ты воплощаешь свои идеи, не обращая внимания на последствия. С Шейдис — это ведь не единичный случай. Посмотри на свою мать, ты чуть не погубила её. Когда гарх, серебристый страж, нашёл меня и привёл сюда, она почти растворилась в окружающем пространстве. Он пытался её спасти, подпитывая своей энергией, но этого было не достаточно. Посмотри на эту девочку, ты готова была отправить её в лапы к тёмному магу, будучи не уверена в том, что у неё хватит сил выбраться. Дракония всё время твердит, что из тебя выйдет хорошая хранительница этого мира. Возможно и так, не мне спорить с Мудрейшей, но это случится лишь в том случае, если ты перестанешь идти к намеченной цели по головам невинных существ.

Лорд Даарон, сказав последние слова, словно обессилел. Не произнося больше не звука, он развернулся и побрёл по берегу озера. Я сидела ошеломлённая его напором, Дара была в таком же состоянии. «И как он не побоялся высказывать всё это» — промелькнуло в моей голове.

— Дракону, выжившему после потери своей пары, уже ничего не страшно, — услышала я Драконию.

— Разве такое возможно? Мне говорили, что если погибает истинная, дракон умирает тоже, — удивилась я.

— Так и есть, если только он не найдёт себе цель, ради которой стоит жить. Даарон нашёл себе такую — удерживать меня у грани, не давая исчезнуть. Если бы мы не встретились, этого дракона уже не было бы в живых, впрочем, как и меня.

— Поэтому Даэн так удивился, увидев деда? — начиная понимать происходящее, спросила я.

— Да, именно поэтому, — кивнула Дракония.

За всё время нашей беседы Дара сидела, не поднимая головы, слёзы капали на песок, но она будто бы этого не замечала, погрузившись в свои мысли.

— Даарон прав, как мне не больно это признавать, — заговорила она охрипшим голосом. — Я часто «иду по головам», не видя другой дороги, или не желая видеть, что скорее более правильно, но я постараюсь это исправить.

— Вот и хорошо, — улыбнулась Мудрейшая, — я рада, что ты так решила. Теперь успокаивайся, вытирай слёзы, и накорми чем-нибудь Машеньку, а то её организм уже бунтует, из-за отсутствия питания.

Я удивилась, ведь про еду, из-за обилия информации и смены событий даже не задумывалась, но, тут же в животе забурчало, подтверждая правоту богини.

— Но вы, мне так и не рассказали про родителей — как они оказались в другом мире, — попыталась воспротивиться я, боясь, что продолжения больше не последует.

— Одно, другому не мешает, — засмеялась Дракония, — ты будешь есть, восполняя тем самым свои силы, а я продолжу рассказ.

— Мама, ты уверена, что Риане нужно знать это уже сейчас? — удивилась Дара.

— Да, — без промедления ответила та.

Когда на берегу озера появился стол, заставленный различными блюдами и резные стулья, Дракония продолжила рассказ.

— В то время, когда мы только создавали этот мир, было решено назвать его Эльтеррон. Это была моя идея, хотя Одан не противился, посмеиваясь, что мой разум не способен предложить чего-то, что ему не интересно. Затем, когда стали появляться разумные расы, для каждой были выделены отдельные территории, впоследствии вошедшие в состав их империй. Соответственно во главе каждой расы стоял император, что неизменно и до сей поры. Империей людей правил род Алааронов. Его представители знали, что такое честь и достоинство, хотя к решению вопросов подходили жёстко и бескомпромиссно. Последним императором был Лаатар тер Алаарон, твой отец.