Наш великий повар только хмыкнул в собственные усы, но ничего не сказал:
— Справишься? Хотя чего это я, тебя они как меня слушают, — он почесал голову под колпаком и повесил любимый половник на крючок. А я уж думала, он спит с ним, и добавил, прибавив строгости в голосе: — Только допоздна с ними не засиживайся: разгони и спать иди. Завтра у нас тяжелый день, — и потрепав меня по волосам, вышел, насвистывая мелодию.
Хмыкнув, подошла к плите и поставила чайник:
— Прекращайте уже, — шикнула на тряпки и губки, — хватит пену взбивать. Вы хотите в ней утопиться?
Кухонная армия приподнялась, как смогла, и зашелестела. Видит Единый, я понимала их каким-то чутьем:
— Отвлекать это хорошо, но не так усердно, иначе, действительно убирать придется, — я указала на перевалившуюся через мойку пену, что сейчас красивыми белыми хлопьями слетала на пол.
Кухонная армия осознала и, побросав все, принялась собирать пену, еще больше ее размазывая.
— Да, попила Аиша чаек, — выключила чайник и начала помогать немощным, сваливая куски пены в тут же подставленное ведро. Кажется, мы вздохнули одновременно. Только нечисть с облегчением, а я удрученно…
— А шо это вы тут делаете? — Шатун как всегда появился вовремя. Мы уже собрали всю пену и пристроились на полу у стены, отдыхая. Я пила чай, принесенный заботливой и благодарной метелкой. — А мне чаю…
— А ты призрак, тебе не положено, — буркнула я, не глядя в его сторону.
— Дуешься? — спросил котяра, пристраиваясь рядом.
— Нет, — посмотрела ему в глаза.
— А так с виду сразу и не скажешь, — Шатун так и подвис в воздухе, не приближаясь.
— А ты подлети ближе, вдруг тебе плохо видно…
— А шо это: мы огрызаться научились? — умиленно вопросил призрак.
— Шатун, — я отдернула руку от ластящихся губок и тряпочек, — ты мне ругаться мешаешь.
— Правильно, — покивал он, — нам приспешников Тьмы выслеживать нужно, а не телячьи нежности разводить! Ну, собрались все! — гаркнул он. И как по волшебству, кухонная нечисть, она же армия чистоты и справедливости, выстроилась в линию. — До полуночи осталось совсем немного, поэтому, — он повел усами и поднял одну лапу, — бдим! Любое подозрительное движение: хватаем, связываем и пытаем! Все поняли? — нечисть заволновалась, выражая и понимание, и согласие, и, похоже, ожидание.
Магические светильники притушили, погружая кухню в сумрак. По телу пробежала дрожь от предвкушения.
— Определенно, в пакостях есть своя прелесть, — прошептал призрак совсем рядом. — Скажи, Аиша…
— Я тебе сейчас много чего скажу, если не замолчишь, — прошипела в ответ, но меня перебили:
— А ты слов больше сказала!
Я только махнула на него рукой и замерла, ожидая. И как оказалось: вовремя.
Они появились, осторожно ступая по каменному полу. Мягкая кожа сапог скрадывала их шаги. Трое мужчин…
Я закрыла глаза, вдыхая запах, ощущая спокойное биение сердец: они еще не знали, что почти окружены. Шатун был прав — двигались они к коридорчику с дверью. И мы не собирались дать им и шанса…
— Пли! — гаркнул Шатун и магические светильники ярче солнца засияли на кухне. А вместе с этим послышалась отборная ругань, лязг опрокинутой посуды, и глухое падение тел. Сквозь слезы увидела, как длинные тряпки спеленали мужчин по ногам, веревки стянули запястья, губки заткнули рты…
Не прошло и мгновения, как в мычащие, шевелящиеся тела тыкались прутиками метелки. Пытали, видимо. Перевела взгляд на Шатуна: тот, летая над ними, весело посыпал собранной нами пеной и приговаривал:
— Ну как вам? Нравится? Добавить? Та мы это запросто…
— Шатун, — позвала тихо призрака. — Надо проректора позвать.
— А…шо? Зачем? Нам и так хорошо, правда, голубчики? — и с каждым словом призрак увеличивался в размерах, все менее походя на простого кошака. И все более походил на … чудовище, способное убить. — Шо, в Академию вам захотелось, да? Это вы, конечно, славно придумали…
— Шатун, — я вновь позвала и сделала осторожный шаг вперед. — Посмотри на меня, пожалуйста.
И кошачья морда повернулась ко мне, оскалив клыки, что увеличились в несколько раз. Из его глаз ушел блеск, уступив место жажде. Поди пойми: то ли крови, то ли смерти…
— Прекрати, — подошла еще ближе и потянулась к его хвосту. — Они нужны господину тер Ассану, — пустой кровожадный взгляд остановился на моем лице, пока я другой рукой дотронулась до камешка, что висел на моей груди. Погладила сквозь ткань платья и добавила: — Пожалуйста.
Он несколько раз моргнул и стал возвращаться к прежним размерам:
— Аиша, я…
— Все хорошо, — погладила его по хвосту, — слетай за господином проректором, а я их посторожу…
— Плохая идея, — мотнул отрицательно головой призрак.
— Так ты посмотри, сколько у меня тут защитников, — и согласная со мной, нечисть зашелестела. Ничего не сказав, Шатун с хлопком исчез, а я выдохнула, чуть расслабляясь.
— Ну и кто у нас тут? — я обошла притихших мужчин, пытаясь разглядеть. В них не было Тьмы и это заставило меня напрячься. — Переверните вот этого, пожалуйста, — указала я на самого коренастого из троицы. — Ой…
Я в упор смотрела в расширившиеся от ужаса глаза … Сато Шарэза.
— Господин Шарэз, — только и пролепетала я. — А как…?
Но он ничего не мог сказать из-за губки, что заткнула ему рот, только мычал и ворочал глазами. А у меня закралось плохое предчувствие о большой ошибке, и потому я поспешила освободить мужчину:
— Я сейчас, господин Шарэз…
— Что, побери вас Тьма, вы тут вторите?! — обрушился на меня гнев начальника охраны, у которого со лба на лицо сползал большой кусок пены. — Да я вас…
Предугадав гнев мужчины, не спешила с него снимать путы.
— Развяжите нас немедленно, Аиша, иначе я доложу господину проректору о вашем предательстве! — его темные глаза гневно сверкали, и я поспешно нырнула ему за спину, чтобы ослабить узлы веревок.
— А что вы делали тут, господин Сато? — едва не вжав голову в плечи, решилась на тихий вопрос. — Вы же должны быть с … господином проректором.
— Мы действуем по его приказу! Велено проверить кухню, значит проверяем! — как только коснулась веревки на его запястья, та тут же сползла, прячась за меня. Мне бы за кого спрятаться… Ох, и влетит же мне сейчас от тер Ассана!
Быстро освободившись и вскочив, начальник охраны проверил своих служащих: те были без сознания, но, слава Единому, живы! Правда, это совершенно не обрадовало мужчину, который разъяренно развернулся ко мне.
Я сделала маленький шажок назад.
— Что вы здесь делали, Аиша, с вашим неугомонным призраком? — спокойный голос бил по нервам лучше любого хлыста.
— Охраняли, — еще один маленький шажок назад, в сторону коридора.
— Что же? — и шагнул ко мне, сократив расстояние. Передо мной уже не было взбешенного мужчины.
— Дверь, — непонятная паника подкатила к самому горлу, мешая связно мыслить и говорить, но тело по инерции сделало еще один шаг назад.
— Какую? — он говорил со мной, как с душевно больной, и даже не думал останавливаться, а его голос … он становился ласковым.
— Входную…
И спиной почувствовала стену: отступать было некуда.
По лицу Сато Шарэза скользнула едва заметная ухмылка:
— Не ту ли, что отделяет нас от Карвана? И кто же надоумил вас на это? Тер Ассан? Ректор? Госпожа ключница или мой братик? Ну же, Аиша, — он поднял руку и костяшками пальцев погладил по щеке, — чего вы боитесь?
«Вас!» — хотелось мне крикнуть, но лишь прикусила губу.
— Ты так похожа на Шаорану, — склонившись, прошептал он, касаясь губами моего виска, и я застыла, не веря тому, что слышу. — Я даже глазам не поверил, когда тебя увидел.
— Вы знали мою … мать?
— Кто же не знал красавицу Шао? — пропуская сквозь пальцы мои волосы, он бормотал не слишком отчетливо: — Красива, умна, спесива, а еще горда, — он сжал несколько прядей и дернул, от чего я вздрогнула и сильнее прикусила губу: — Слишком горда для простого боевого мага, которым я когда-то был, — и не успела попросить, как он отпустил и отвернулся от меня: — Поднимайтесь, олухи! — от зычного окрика, кажется, вздрогнули все: и присмиревшая нечисть, и безвольно лежащие тела.
