— Шарк ты ведь парней возле дома Коннорсов оставил, правда?

— С чего ты взял? — с интересом уставился на меня бывший военный.

— Ты меня сам учил на всех людей составлять психологические портреты. А тебя я немного изучить то успел. Осторожность — это именно про тебя.

— Хех… — довольно хекнул учитель — Научил на свою голову! Жаль у нас армия контрактная.

— Ты чего? — удивляюсь. — Никак ностальгия? Вернутся хочешь?

— Я свое отслужил! — гордо заметил Шарк. — Но патриотом остался. Может ты все же подумаешь? Девушки любят парней в форме.

- Не, не, не! Меня девушки и так любят, так что без надобности!

— Баб своих тоже уговори. У них явный талант.

Отрицательно качаю головой, и убираю улыбку.

— Ребята толковые?

Шарк только кивнул, так же посерьёзнев. Собравшись с духом, я начал рассказывать тренеру о своих мыслях насчет профа.

====== Десятая ======

Десятая

Нью-Йоркский Государственный Университет.

- Чего? – глупо хлопаю глазами.

После того как я рассказал все Шарку, тот долго ругался нехорошими словами. Немного успокоился, и уже после мы согласовали свои дальнейшие совместные действия. Как раз он подбросил меня к университету. Хоть лаба была и опечатана, но я планировал все же попользоваться казенным оборудованием в личных целях. Если со мной что-то делается непонятное, то ответ нужно сперва искать именно в себе родимом. Но совершить свой коварный план мне не дали. Зазвонил мобильник. Как оказалось, меня такого скромного желали видеть... где? Правильно! В университете! Несколько удивившись, я потопал в деканат. И вот сижу я в кабинете, скромно устроившись на стульчике. Напротив сидит уже не молодая, но все еще красивая деканша с забавной фамилией Голдмен. Правда, у меня, похоже, начались слуховые галлюцинации. Как еще объяснить то...

- Питер, понимаю Вашу растерянность. Но обстоятельства сложились таким образом, что я вынуждена просить у Вас помощи.

- Почему именно я? Я ведь школу только закончил, и даже года еще не проучился в университете! Неужели кроме меня больше некому?

- Некому. – спокойно ответила она. – Других преподавателей привлечь мы просто физически не в состоянии. Как назло нет никого свободного, все и так пашут за двоих. Все в отпусках, на больничных, или в дикретах.

- А лаборанты? Их ведь полно!? – почти в отчаянии взвыл я.

- Лаборанты у профессора Коннорса в большинстве своем личности асоциальные, и такие поручение кому попало просто опасно давать. Если бы не пропал мистер Брок, я бы конечно обратилась к нему. Он еще хоть немного адекватный... кхм... – деканша сообразила, что сболтнула лишнего. – Ну, Вы ведь меня понимаете?

Жалобно спросила она. Мне осталось только рассеяно кивнуть. Типа я не обратил внимания на ее слова, замяв, таким образом, скользкую тему. Да... это там в том другом мире и в другой стране декан мог позволить себе крыть нерадивых студентов чуть бы не трёхэтажными конструкциями. И все прекрасно понимали, что он в общем-то классный мужик, и таким образом нас же на путь истинный и наставляет. А здесь одно не то слово сегодня и можете ожидать завтра приглашение в суд. Демократия во всем ее истинном свете… Со здания университета я вышел только через три часа. Поздравьте меня! Я Питер Паркер – вчерашний школьник, теперь буду читать лекции студентам одного из лучших университетов страны! Скажите бред? Я... я с вами соглашусь! Но так уж сложилось. Во временное отсутствие профессора Коннорса я буду читать его лекции. Хорошо, что их у профа не так уж и много. Коннорс целенаправленно урезал себе почти все лекции, он бы, наверное, и от остальных отказался. Но кто ж ему даст? Он и так себе много вольностей позволяет, что меня всегда поражало. Но после встречи с мадам Голдмен, я, кажется, понял, почему ему все сходит с рук. Коннорс это престиж, престиж университета. Учёных генетиков его уровня в стране можно пересчитать на пальцах одной руки. Коннорс – это научные конференции, статьи, публикации, практические изыскания. Десятки научных открытий. Вот почему проф может позволить себе закупать баснословно дорогое оборудование, вот почему он может принимать на работу лаборантов школьников, вот почему он сам решает, сколько лекций он будет вести. Ведь именно на этих лекциях зачастую почти невозможно найти свободных мест. Именно за тем, дабы услышать его мнение, в Нью-Йорк едут со всего мира, и это без всяких преувеличений. Понятно, что незаменимых людей не существует, и университет может прекрасно обойтись без Коннорса. Но зачем? Как говорится, женщина должна быть с изюминкой. Так нежданно нагадано, геморроя в моей жизни добавилось. Хоть с одной стороны я и понимаю руководство. Действительно все остальные лаборанты Коннорса весьма ненадежные товарищи. Не в том плане что они плохие специалисты, наоборот генетики из них со временем получатся отменные, тут уж проф постарался на славу. Дело в том, что эти личности просто не приспособлены для больших аудиторий и работы со студентами. Нет у них педагогической жилки, что ли. Честно говоря, я доподлинно, не уверен, есть ли эта жилка у меня самого. Но я довольно часто помогал профу на его лекциях: прожектор там настроить, слайды перещелкивать, ну и тому подобное. Ну и на ботаника я походил меньше всего из той веселой братии, что крутилась в лаборатории. Короче, руководство решило рискнуть. Я было хотел напомнить деканше о том что есть еще и Гвен, но совесть не позволила подсунуть такую подлянку любимой девушке. Теперь придётся крутиться и искать общий язык с такой коварной братией как студенты. Б-р-р-р… К сожалению и отказаться я не мог. Ибо мне прозрачно напомнили, что мистеру Паркеру еще предстоит учиться в этом почетном университете. Так же как и мисс Стейси. Но и конфетку мне не забыли показать. Оказывается при желании, можно пропустить никому не нужный ознакомительный первый курс обучения, и сразу же идти на второй. Я для порядка повздыхал, и согласился. Единственно жаль, что за мои тяжкие труды приплачивать мне не собираются. Жмоты! Мобильник давно разрядился, и я, грустно посмотрев на серый безжизненный экран, поплелся домой. Мои планы по посещению лаборатории накрылись медным тазом. И так много времени потратил в деканате. Зная свою увлеченность, в лабе я бы остался с ночёвкой. А дома Гвен, Фелиция и, главное Петра! Нужно познакомиться с девушкой получше, и подумать, как ей помочь. По логике вещей нужно было лететь домой аки метеор, я даже уже потопал на остановку. Но потом передумал, расслабился и медленно побрел пешком. Мои блонды сами справятся, и всяко лучше меня позаботятся о девочке. Незачем им мешать, и крутится под ногами со своими советами. Почему то нахлынула легкая меланхолия, все тревожные мысли отступили на край сознания. Питер Паркер растворился в серой массе прохожих. Пока не понял – чего-то не хватает! Набрел на уличных музыкантов. Парень, надвинув козырёк на глаза и прислонившись спиной к стенке, перебирал струны. Чуть дальше самозабвенно чуть на своей волне то же делал второй. Последней в группе была девушка, рыженькая и с веснушками. Миниатюрная и хрупкая. Кончик носика наведен чем-то черным, на щеках кошачьи усики, на макушке обруч с черными ушками. Она восседала, на какой-то коробке и стучала по ней рукой. Получалось довольно интересно. Параллельно она, что то пела, я не вслушивался в слова. Наслаждался незатейливой мелодией. Музыка добавила наполненности, но все равно чего-то не хватало. Потом меня осенило, и я достал из сумки фотоаппарат. Сделал несколько снимков, пришло чувство насыщенности. Походил, пофоткал с разных ракурсов, пощелкал еще и слушателей. В перерыве между песнями солистка подбежала ко мне и протянула бумажку. Взглянул – электронка. Понятливо кивнул умиленно просительной рожице девушки. Успел сделать снимок, когда та по-детски радуясь пустяку, казалось бы, подпрыгнула. Удовлетворив жажду фотографа, я продолжил путь домой. На радость тяжёлые мысли все еще обходили меня стороной, и потому насвистывая услышанную мелодию, я не заметил, как оказался возле своего дома. Заметил припаркованную рядом машину капитана Стейси. Но это не вызвало никакого эмоционального отклика. Странно, но трепета перед отцом своей девушки я не испытывал. Уважение как к профессионалу и как к человеку, но никакого трепета. Зашел в дом.