В какой-то момент Стас снова обернулся к Эле, его лицо озарила веселая мальчишеская улыбка и он игриво подмигнул ей. А у Эли от этого жеста сердце подскочило в сбивчивом ритме, а в животе появилось ощущение, будто сотни бабочек в своем полете щекотали ее своими крыльями. Это было чувство томительного предвкушения.

Эля никак не могла отвести взгляда от Стаса — теперь уже мужа. Он уже закончил разговор с ведущим, поднялся и посмотрел прямо на нее. И не разрывая зрительного контакта, он подошел и присел перед ней на корточках, взяв ее руки в свои.

— Сейчас вынесут торт, а потом уже бросишь свой букет и можно будет уехать.

Стас смотрел в ее такие родные и любимые глаза: сколько же в них было счастья, тихого, теплого, спокойного.

— Потерпи еще немного, скоро отдохнешь, — проговорил Стас и поцеловал ее пальцы.

Эля кивнула в ответ и прижалась подбородком к его голове.

Вскоре официанты вынесли в зал свадебный торт, и молодожены торжественно разрезали его на кусочки, раздав сперва родителям, а затем и всем остальным гостям. А потом Эля бросила свой букет, который поймала ее коллега с работы.

Вежливо поблагодарив всех гостей и попрощавшись со всеми, молодожены сели в ожидавшую их машину и отправились домой. Эля прижалась спиной к груди Стаса и устало положила голову на его плечо.

— Совсем устала, да? — услышала она над ухом его голос и почувствовала, как его руки прижали ее к себе.

— Да, — вздохнула Эля. Она с блаженным удовольствием расслабилась в объятиях любимого и стала смотреть на огни вечернего города, мелькавшие за окнами машины.

Еще с порога она уловила витавший в воздухе цветочный аромат. А зайдя в спальню, просто замерла в нерешительности и зажмурилась.

— Нравится? — спросил Стас.

Эля обернулась к нему и восхищением прошептала:

— Да. Но когда ты успел?

— Успел, — улыбнулся он в ответ. — Это все для тебя, моя восточная принцесса.

Эля еще раз окинула комнату взглядом. Комната теперь напоминала восточный шатер: сверху с потолка над постелью спускались два полотна тюля, образовывая подобие свода шатра, а к тюлю крепились маленькие бутоны роз, отчего создавалось впечатление, будто цветы парили в воздухе. Пол и постель были усеяны бутонами и лепестками светлых роз, а по обе стороны от кровати стояли две большие вазы с огромными яркими букетами. Это и вправду было похоже на восточную сказку.

Эля почувствовала сзади легкое теплое прикосновение губ к своей шее и с наслаждением прикрыла глаза. Стас нежно провел ладонями по ее плечам, снимая напряжение дня и все так же продолжая целовать ее шею. Его пальцы пробежались вверх-вниз по ключицам и позвоночнику, и потом Эля почувствовала, как шнуровка корсета платья ослабевает и ей становится легче дышать. Стас положил одну руку на ее живот и прижал к своему телу, а затем прошелся пальцами другой руки вдоль ее позвоночника, заставляя ее тело дрожать от предвкушения.

— Стааас, — выдохнула Эля, все еще не открывая глаз.

— Тсс, — прошептал он ей на самое ушко, медленно провел рукой по обнаженной коже спины и потянул платье вниз, — расслабься.

Платье с легким шуршанием упало к ногам и теперь не мешало смелым ласкам, которыми Стас одаривал Элю. Все еще продолжая прижимать одной рукой ее к себе, он неспешно коснулся ладонью ее шеи, погладил большим пальцем ямочку и осторожно двинулся вниз к груди. Нежно сжал ее грудь и стал ласкать сосок. А его губы уже поймали в ласке мочку ее ушка.

— Стас, — снова выдохнула Эля. От усталости, но больше от нахлынувшего удовольствия ноги перестали ее держать, и если бы не крепкие руки Стаса, она бы уже упала.

Стас развернул ее к себе лицом и заглянул в ее глаза. Его взгляд был пристальным и наполненным обещанием. А мягкая улыбка еще больше сводила с ума. Эля потянулась к его губам в немом призыве, и Стас тут же ответил ей. Мягкость и чувственность уступили место страсти. Как будто не было вчерашней бессонной ночи, полной ласк, как будто они не виделись долгое время. Эля стянула с широки плеч Стаса пиджак, затем принялась расстегивать пуговицы на его рубашке, нетерпеливо вытаскивая края из брюк, и провела рукой по его обнажившейся груди.

— Иди ко мне, — Стас приподнял Элю на руках и понес к кровати, усеянной цветами и лепестками. — Прости, милая, я знаю, что ты устала, но сегодня ничего не могу с собой поделать… Ты такая красивая… Так хочу тебя…

Эля приложила палец к его губам, прерывая его, и прошептала в ответ:

— Ну, наверное, не так уж я и устала, — она призывно улыбнулась и притянула его за шею к себе и еще тише прошептала. — Для тебя у меня всегда есть силы.

Стас поставил возле самой постели и отошел на два шага назад, чтобы полюбоваться на свою жену. Она нерешительно, даже несколько стеснительно стояла, не зная куда деть руки, а он с жадностью смотрел на нее: грудь полностью обнажена, так как фасон платья не предполагал наличия бюстгальтера под ним, а вот на бедрах помимо кружевных белоснежных трусиков был ажурный пояс для чулок, к которым эти самые белые чулки и крепились. Стас никогда не думал, что его настолько может завести один только вид кружевного белья на ее стройном теле.

— Я тебе уже говорил, как ты прекрасна?

Эля стыдливо потупила взгляд.

— Да.

Не в силах больше держать себя поодаль от любимой, Стас подошел и заключил ее в свои объятия. Чередуя слова с поцелуями, он в который раз уже повторил:

— Ты прекрасна… Милая моя… Единственная…

Эля запрокинула голову назад, отдаваясь его страстным горячим поцелуям, прижимая руками его голову ближе. Она задыхалась от этих поцелуев, но даже под страхом смерти никогда бы не прекратила их. Нетерпеливым движением она сняла со Стаса рубашку и откинула ее в сторону, а затем пробежалась пальчиками по его рельефным мышцам на груди и животе, опускаясь ниже, к пряжке ремня. Стас помог ей, расстегнув и скинув брюки. Он подхватил ее, бережно уложил на простыни, словно хрупкую статуэтку, склонился сверху и снова припал в поцелуе.

Несмотря на всю свою усталость, Эля чувствовала, как желание накрывает ее, как тело отчаянно просит ласк. Она стала выгибаться навстречу прикосновениям сильных рук и теплых губ. Стас прокладывал дорожки из поцелуев от шеи вниз к нежным круглостям ее груди, умело чередуя чувственные ласки языком и нежные прикосновения горячих губ. Частое дыхание Эли превратилось в протяжные стоны. Она зарылась пальцами в его волосы, не желая прерывать эти сладкие ласки.

Эля будто сквозь сон почувствовала, как Стас стянул с нее трусики и вскоре ощутила его горячее и твердое вторжение в ее тело. С ее губ сорвался вздох, который тут же был подхвачен его губами. Стас обхватил ладонями ее лицо, покрывая его поцелуями, и начал двигаться. Он старался сохранять над собой контроль, чтобы продлить это наслаждение. Эля обвила его бедра ногами, еще глубже раскрываясь перед ним, а ее руки крепко обняли его плечи. Она выгибалась под ним, а ее стоны стали еще протяжнее и громче. Он любовался ее прекрасным лицом, в котором сейчас читались все эмоции, перебирал пальцами локоны ее волос, уложенные в красивую прическу, вытаскивая из волос попадающиеся шпильки и заколки и распуская длинные пряди. Эля зажмурила глаза и сильнее вцепилась пальцами в его плечи — Стас уже успел изучить ее эмоции — знал, что она уже близка к кульминации, что сейчас ее чувства обострены до предела, знал, что за этим последует. Он позволил себе отпустить "тормоза" и поддаться собственным чувствам, теряя ритм, входить в ее податливое тело с новыми толчками, которые становились все сильнее и сильнее.

Эля невероятно широко распахнула свои глаза и уловила его взгляд, не давая ни единого шанса отвернуться — да, Стас знал, что это значит — она уже не сдерживала себя и отдавалась тем ощущениям, которые накрыли ее с волной высшего наслаждения. Он любил смотреть на нее в эти моменты, когда она позволяла заглядывать в свою душу, когда в ее глазах безо всяких слов читается НАСКОЛЬКО сильно она его любит. Прижав ее голову к своему плечу, Стас отдался той же яркой волне, которая бушевала сейчас и в Эле. С хриплым стоном он врывался в ее тело, пока не почувствовал мощную разрядку. На некоторое время силы покинули его, и Стас так и продолжал лежать сверху, укрывая Элю своим телом от всего внешнего мира. Но спустя несколько минут он все же перекатился на спину, увлекая жену за собой и продолжая крепко обнимать ее и прижимать ее голову к своему плечу.