Только, та ситуация с учебой толкнула меня к работе над собой, а тут, я просто испытывала чувство полнейшего стыда, за собственную тупость. Думаю, это чувство хуже простой неловкости или позора. У меня не настолько большое самомнение, чтобы ощущать себя дурой, и злиться на собеседника за это. Да он имеет право, полное право опускать всех вокруг, так почему не я? А мне, знаете ли, полезно, даже если эта встреча — последний урок в жизни.
— Правда-а — Истина-а, — растягивая слова, проговорил Асс, продолжая буравить меня взглядом.
Обычно, я легко выдерживаю всякие взгляды. Что оборотни, что дядя, что работодатели любили так выразительно поставить меня на место. За годы научилась смотреть в глаза без стыда за сам факт рождения, точнее, я так думала. Взгляд Асса оказалось вынести сложнее. Он смотрел на меня, как змея, не моргая, и его глаза ничего не выражали. По спине пробежал холодок. Как-то не к месту вспомнилось, что оборотням, особенно альфам, в глаза лучше не смотреть. Могут, как вызов принять, и ответить соответствующе. Именно так, кстати легко отличить альфу, от беты, если приспичит. И осознание того, что напротив меня альфа альф, ну ни капельки не успокаивало. Как и тот факт, что я вроде, уже умерла. Этот придумает, как сделать мое посмертие максимально проблемным.
Я сглотнула и попыталась исправить собственный косяк. Ну почему мне пришло в голову спорить с Мастером? Я даже решила, что он неправ.
— Я, правда, не совсем понимаю, что вы имели в виду.
— Страх, — констатировал он. — Он такой предсказуемый, он делает всех такими простыми… животными — и прозвучало это, разочаровано?
В мужчине напротив ничего не поменялось, ни поза, ни выражение лица, ничего. И я не могла бы сказать, на что именно я среагировала. Может, это был голос? Хотя, нет, точно не голос. Интонация тоже не поменялась. Наверное, это была та самая, пресловутая «женская чуйка», которая всегда и безошибочно находит самых отъявленных мерзавцев, чтобы пожалеть их. Пожалеть, зная, что за теплоту схлопочет по морде.
На миг я ощутила себя тощей, голодной, грязной, брошенной всеми псиной, которая подошла к человеку, к его руке, потому что почувствовала жгучую потребность в ласке, в тепле.
Фантазия нарисовала картинку ночного города. На лавочку опускается пьяный мужчина. Ему больно, больно и физически и морально. Его рвет от выпивки, а может и от того, что прилетело по голове. Это вижу я-псина. Наши взгляды встречаются. Мой молящий, и его — обреченный. Он не зовет, не приманивает, но мне на каком-то зверином уровне кажется, что два отвергнутых одиночества могут быть рядом. Я подхожу. Жмусь к его рукам, вылизываю лицо. И он отвечает, дарит тепло, надежду… И бьет со всей дури по морде, когда уходит, а я решаю последовать за ним, уверенная, что не прогонит.
Картинка оказалось такой яркой, что я даже ощутила этот удар.
Впрочем, фантазия рассосалась так же быстро, как и вспышка жалости. Как можно жалеть того, кто во сто крат лучше тебя самого? Вот, и я готова была посмеяться над собой. Я — не собака, да и Мастер — это не несчастный мужик, после драки в баре.
— Я покажу, — мужчина поднялся, протянул мне ладонь.
Я даже толком выпрямится не успела, как Асс снова поплыл. Брюки и берцы заменились на фрак, на голове проступил цилиндр, на носу — белая маска. А в руках длинная красная роза с капельками влаги налепестках. Его образ только прорисовывался, изчезала щетина и загар, а я уже чувствовала, что у меня пылают уши.
Опустила голову, и попыталась вырвать руку из белой перчатки.
— Зачем? — это все, на что меня хватило.
— Как — зачем? — тонко улыбнулся он. — Ты была влюблена в него…
— Вы все мои воспоминания считываете? — попыталась возмутиться я.
— Ты тоже могла бы, ведь видела меня, но ты не знаешь, как развернуть цвет, чтобы он показал информацию, верно?
Я посмотрела в глаза маске.
— Это подло! Вы бы еще вспомнили, что я любила Улицу Сезам!
— А чем плох мальчик из Сейлор Мун? — притворно удивился Асс.
Открыла рот, и закрыла. Мне было так стыдно, что словами это не описать. Да, я смотрела аниме в детстве. Да, влюбилась в правильного рыцаря, который любил Банни, дочку и внучку. Да, да и еще раз да! Но, как же стыдно видеть Мастера в образе… Я даже не могла сразу определиться, чего хочу больше: убить его за свой позор, расплакаться, потому что вынули все мои сокровенные мысли, детские мысли и чувства или рассмеяться, потому что косплей Такседо в исполнении Мастера оборотней… это… даже не знаю. Представьте, что по вашему желанию президент надел костюм телепузика.
— Не стесняйся, Ви-да-на, — он опять пропел мое имя. — Тебе же нравится приказывать, нравится, что я сделал это… мне не сложно радовать тебя. Так что наслаждайся, — он протянул мне розу.
Медленный вдох и еще более медленный выдох! Я спокойна! Он просто издевается…
Прикрыла глаза. Взяла розу. Шипы тут же процарапали пальцы. Было не слишком больно. Я смотрела на маленькие царапки, будто котенок коготками прошелся. Пара капель крови тут же размазались по стеблю. Асс развернул мою руку ладонью вверх. Поднес к лицу. Пристально глядя в глаза зализал ранки, придерживая розу.
Романтично? Вот уж нет, неловко и чуть противно. Не кошка я, чтобы радоваться чужой слюне! И лучше не думать о том, кто именно сейчас работает лизальщиком. Не думать, я сказала!
Пока мы играли в гляделки, я старалась подавить просыпающуюся злость. Не знаю, кто как, а вот я не могла не злиться от понимания, что Мастер в наглую влез мне в голову и вытащил оттуда все-все. Да это хуже, чем застать его за воровством нижнего белья! Одно дело, когда менталист (подобно Апалу) выудит образы видений или мысли, и совсем иное, если наружу вытаскивают детство! Раз он смог забраться так глубоко, то и все прочее для него видно! И если бы я не знала, кто он такой, то уже бы врезала по наглой ухмылке.
Но Мастер — это Мастер. Он слишком важен для расы. И я даже не знаю с кем его сравнить. От отсутствия Папы Римского люди не пострадают, вера останется. На президентов всем вообще плевать, по большому счету. Ну какая разница обывателю, кто правит страной, да и правит не всегда. Если только объяснить собственную никчемность подлостью власти. На ученых, которые изменили мир своими творениями (при их жизни) так же всем чихать. Их заслуги часто оценивались лишь после смерти.
А вот Мастер — это другое, совсем. Одно наличие ему подобных в мире, обеспечивает сравнительную безопасность расы. Пока есть Мастера, в мире оборотней не рождаются полукровки или оборотни-мутанты с аномальным геном. По лесам не бегают человекообразные волки. Пока есть Мастера, оборотни контролируют себя в звериной ипостаси. Самая большая проблема, с которой сейчас сталкиваются волки — это «слабый зверь», когда у некоторых детей так и не случается оборота. Пока есть Мастера, существует относительное перемирие между вампирами и волками. Да, стычки были, есть и будут, но число жертв в них не идет ни в какое сравнение с теми, что могли бы быть. Пока есть Мастера и их ключ-магия, каждый оборотень, умирая превращается в настоящего человека или настоящего волка (в зависимости от формы, в которой настигла смерть) и ни одна наука не докажет существование иномирян в нашем мире.
Да, Закон соблюдают далеко не все, но никто и не думает оспаривать решение Мастера, если он выносит Приговор. Что станет с огромной толпой хищников в человеческом обличии, если исчезнет магия Мастеров? Может и ничего, оборотни приспособятся жить без головы, без центрального управления. А может это ознаменует агонию тысяч живых существ и тех, кому те дороги. И мне не хотелось бы проверять.
Мама много рассказывала о Мастере, хотя сама видела его лишь трижды за свою жизнь. И в каждый свой рассказ она старалась вложить четкую мысль: задача одаренных сделать все, чтобы сохранить мир. Люди не должны узнать ни о вампирах, ни о волках. Точнее, конечно же, о них знают, например: многие из властей, военных, те же охотники, но знание это «частное», как расположение закрытых военных объектов. Понятное дело, что чертова прорва народа в курсе, правительство, разведки других стран, наемники, может преступники, но никогда на страницах газет и в новостях не появятся кадры таких мест, ибо незачем. Так и с расами. Ни вампиры, ни оборотни не выстоят против людей, но умрут с помпой.
