— Ты…
— Не строй из себя невинную овечку, — фыркнула женщина. — И кстати, даже не думай сваливать свое состояние на то, что мы пообедали этим многоглазым пугалом. Организм уже почти вывел яд. Лучше скажи, спасибо.
— Да пошла ты…
— Фу. — Обиженно поджав губы, женщина, тяжело вздохнув, облокотилась на стену, и вытянув ноги, привалилась затылком к стене. — Выслушивать оскорбления от обоссавшейся, свихнувшейся девки… Как унизительно. Я тебя спасла. Будь благодарной.
— Ты меня не спасла…
— Не ври. — Дурашливо погрозила наемнице пальцем собеседница. — Спасла. Иначе бы меня здесь не было. И хватит уже рефлексировать, ты не первый раз пробуешь плоть.
— Я никогда…
— Ну да, конечно. — Раздраженно закатив глаза, женщина вытянула губы трубочкой и метко плюнула наемнице в лицо. — Извини. Просто накопилось, — пожала плечами она.
— Ты же знаешь, я терпеть не могу врунов и трусов. А еще больше слабаков. Кстати, насчет слабаков, ты в курсе, что Ставро тебя ищет? Собираешься справиться с ним вот той пукалкой? — Покосившись на зажатый в побелевшей от напряжения руке Элеум револьвер, женщина презрительно фыркнула и снова сплюнула, на этот раз под ноги.
— Ну, что, будешь и дальше строить из себя жертву или, может, всё-таки прекратишь ломать комедию, возьмешь себя в руки и пойдешь искать оружейку? Это, кстати, недалеко. — Кивнула она подбородком в сторону схемы, закрепленной на растрескавшейся от времени штукатурке. — Я бы даже сказала, близко. Я бы помогла тебе справиться со Ставро, но ведь, остается проблема, третьего… Ты же его чувствуешь, так? Или ты настолько слепа, что не ощущаешь его присутствия? Да… Третий.
Причмокнув губами, женщина хохотнула.
— Он спал, но вы его разбудили. Случайно или нет, не знаю. Как и не знаю, сколько лет он тут бродит. Один во тьме. Злой и очень-очень голодный. Потому я, всё-таки, советую тебе поискать оружие.
Склонив набок голову, женщина смерила наемницу, судорожно хватающую воздух ртом, презрительным взглядом. — Ах, да. Твоя дислексия… Ты даже читать не можешь. Я же говорю: тряпка. Ну, неужели нельзя немного сосредоточиться и вытолкнуть из себя всю эту дрянь? Клеймо! — Она неожиданно запищала тоненьким голоском. — Они активировали мое клеймо, как же мне больно… О, меня снова изнасиловали. О, меня опять пытали и заставляли жрать дерьмо. О, они опять вскипятили мне мозги и стерли память. Как же это невыносимо. О нет, они забрали у меня всё, что есть… Ой-ой, меня снова поимели и со мной обращаются, как с мусором… ОЙ! ОЙ! ОЙ! Больно! Больно! Больно! — Гневно раздув ноздри, женщина наклонилась к наемнице, — а тебе не кажется, что ты этого заслуживаешь?! По одной простой причине: ты позволяешь обращаться с собой, как с дерьмом. Может, пришла пора заканчивать?
— Уходи…
— А… — Женщина, понимающе усмехнувшись, снова привалилась к стене и звонко щелкнула пальцами. — Тебя слишком задели слова этого древнего довоенного козотраха? Ты считаешь, что быть клоном или биороботом унизительно? Тогда тебе тем более стоит перестать рефлексировать. Ты уникальна. Других таких нет. Этот старый урод надеялся тебя повторить? Клонировать? И ты даже не попыталась разъяснить ему, что к чему? А насчет искусственности… Ты ведь, знаешь, что это не так. Этому уроду, просто, не хватает воображения понять, что ты такое, и поэтому он посчитал тебя гомункулом. Вот взять, например, серокожих. Они тоже были суррогатами. Во всяком случае, первое поколение. А вот второе появилось уже естественным путем. Это эволюция. Выживает сильнейший. Кстати, насчет серокожих. Ты уже придумала, как решить эту проблему? Или, как всегда, положишься на удачу, а потом будишь ныть оттого, что судьба снова окунула тебя башкой в говно? Вижу, ты об этом даже не думала. — Недовольно цокнув языком, женщина раздраженно поморщилась. — Знаешь, милочка, вот это меня в тебе и бесит больше всего. Ты никогда не думаешь о том, что действительно важно. И вечно загоняешь себя в рамки. Цепляешься за свою гребаную «человечность». Все эти медитации и дыхательные упражнения… — Недовольно сморщившись, женщина покачала головой. — Ты никогда не задумывалась о том, кто тебя этому научил? Кто тебе постоянно твердил: держи себя в руках, контролируй эмоции… Кто все эти годы… К счастью, ты, всё же, так и не слезла с этих маленьких красных пилюль… Винт. Винт. Винт. — Женщина, сопровождая каждое слово громким щелчком пальцев, бешено оскалилась. — На самом деле, только он и не давал тебе сдохнуть…
— Иди в задни… — не договорив, Элеум снова выгнулась дугой, из ее ушей потекли струйки густой, почти черной крови.
— Да, да… — С серьезным видом покивала женщина. — Обязательно, только носки постираю и сразу пойду. Ты что, действительно считаешь, что проще сдохнуть, чем…
— Я никогда… не ела… людей. Никогда. Специально не ела…
— Лжешь… — Женщина перебила наемницу и, пошарив за пазухой щегольски блестящей силиконовой смазкой куртки, извлекла оттуда длинную сигарету с золотым тиснением на фильтре. — Огонька не найдется?.. Ладно, сама справлюсь. — Громко прищелкнув острыми ногтями, женщина прикурила от возникшего на кончике пальцев язычка пламени и, глубоко затянувшись, выпустила в потолок несколько тугих колечек ароматного дыма. — Впрочем, оставим эту тему. Как, насчет Кити?
— Я… хотела её спасти… Она страдала… — В очередной раз содрогнувшись всем телом, Элеум выплюнула на пол огромный кровяной сгусток.
— Да знаю я, — отмахнулась женщина. — Только вот почему именно её? Может потому, что она напоминает тебе…
— Заткнись!! — Зарычала наемница и скорчилась в приступе кашля.
— И не подумаю. — Женщина прищурилась. — Кити-Кити, кисонька. А что, действительно, похожа. Эти глазки… Такой редкий цвет…
— ЗАМОЛЧИ!! — Со стоном перевернувшись на живот, Элеум с трудом встала на четвереньки с ором: — ЗАТКНИСЬ!! ЗАТКНИСЬ!! ЗАТКНИСЬ!!
— Это было перед последней промывкой мозгов. Они решили, что ты уже выдохлась. Что ты не сможешь восстановиться. И решили поэкспериментировать. Посмотреть, что будет. — Не обращая никакого внимания на крик Элеум, женщина, растопырив пальцы, принялась с преувеличенным интересом рассматривать ногти. — Решили не выскребать тебя, как обычно. Не брать материал на опыты. Довести процесс до конца. Но ребенок оказалась сплошным разочарованием. Твоя дочка оказалась пустышкой. Полной пустышкой. И они её убили. Ты помнишь, как они это сделали, да? Конечно, помнишь. Это ведь, было еще одним наказанием, еще одним уроком. Они показали тебе, что бывает, если активировать клеймо. Ты, кстати, знаешь, зачем создавалась эта наноколония, что используют Легионеры? Для того, чтобы убирать биологический мусор. Вот именно, мусор — твоя дочь была для них мусором, впрочем, как и ты, слишком слабая, чтобы…
— НЕТ!!! НЕТ!! НЕТ!! — Встав на колени, наемница, обхватив руками голову, принялась раскачиваться из стороны в сторону.
— А помнишь Райка? — Сделав очередную глубокую затяжку, женщина, лениво стряхнув под ноги пепел, выпустила в потолок тугую струю дыма и растянула рот в кривой ухмылке. — Помнишь, как он попытался тебя защитить? Помнишь, как он вытащил тебя оттуда? Тупую, полусумасшедшую, ничего не понимающую. Помнишь, как он тебя выхаживал? Как заново учил говорить и есть ложкой, а не руками. А помнишь его аудиозапись, которую он тебе оставил, прежде чем уйти и дать тебе возможность сбежать? Про дом, что он для тебя построил бы… Про теплое море…
— Нет… — слабо простонала продолжающая тщетно зажимать уши Ллойс. — Не надо.
— Да-да. Нежный и доверчивый малыш Райк умер. Из-за тебя. Самое смешное, что умер напрасно, ведь, ты не воспользовалась его подарком и не сбежала, а как дура решила вернуться за ним… — Женщина сардонически хмыкнула и, отбросив окурок, покачала головой. — И в результате тебе жестко прополоскали мозги. Опять. К сожалению, что-то пошло не так, и процедуру решили повторить. Ещё и ещё, и ещё… — Женщина хихикнула. — Обидно, правда? Ты так рассчитывала на то, что нашла свой дом. Так долго за них цеплялась. Так упорно предпочитала не замечать таких очевидных вещей… Все твои друзья умирают, да, Ллойс? Все. Твои. Друзья. А знаешь почему? — громко хрустнув костяшками пальцев, женщина, не торопясь поднялась на ноги, аккуратно обошла стоящую на коленях в луже рвоты, мочи и крови наемницу и цокнула языком. — Все потому. Что ты. Слабая.
