Поднимаясь по ступеням в башню, Видящая услышала льющуюся сверху музыку и тихо улыбнулась. Лютня и свирель сплетали незатейливую мелодию, и в этом для целительницы был добрый знак. Её подопечная, которая еще полтора года назад была просто слабым болезненным ребёнком, требующим постоянного ухода и забот, постепенно превращалась в молодую девушку. Правда, её хрупкое сложение не оставляло сомнений в её столь же хрупком здоровье, однако, можно было надеяться, что со временем то и другое станет намного лучше.

Причина, как знала волшебница, сидела сейчас на скамеечке у ног Винирель и играла на свирели. Само присутствие внезапно обретённого брата действовало на наследницу лорда Варадара лучше многих лекарств. Уже несколько раз девушка покидала башню для того, чтобы прогуляться с Тириаром по зимнему саду и переднему двору. А несколько дней назад, пользуясь тем, что весна выдалась ранней и теплой, они даже вышли за пределы замка и несколько минут бродили вдоль берега речки. К осени лорд Варадар обещал выписать для дочери из поместья-столицы учителя танцев, чтобы всю зиму девушка училась танцевать и, возможно, через год-другой даже смогла бы ездить по гостям. Ну, а пока она играла вдвоём с братом.

Одолев последние ступени, Видящая остановилась на пороге. Дочь лорда Варадара занимала на верху башни две комнаты — большую переднюю и спальню, часть которой отделили ширмой — её вторая половина служила одновременно и комнатой для занятий, и туалетной. В передней комнате небольшая ниша, отгороженная ширмой, предназначалась для постоянно дежурившей у больной девочки сиделки. Первое время по приезде целительница спала именно тут, не решаясь даже на час оставить маленького ребёнка без присмотра. Впоследствии её сменила служанка.

Окно было распахнуто настежь, и Винирель сидела на подоконнике, спиной к свежему воздуху и вечернему ветерку, который врывался в комнату. Ногами она опиралась на скамеечку, на которой тут же примостился Тириар со свирелью. Наклонившись вперед, девушка наигрывала на лютне, а юноша подпевал ей на свирели. Мелодия была знакома — брат и сестра уже несколько дней её разучивали. Камин, конечно, не горел, да и про свечи эта пара забыла, хотя уже за окнами вовсю полыхал закат. А, судя по накрытому столу, музыканты и про ужин забыли тоже.

— Ну, как вам не стыдно? — волшебнице не хотелось прерывать музыку, но беспокойство за здоровье подопечной было сильнее. — Вы что себе позволяете, миледи? Сидеть на окне? С вашим здоровьем?

— Матушка! — Винирель встрепенулась и, к ужасу волшебницы, встала на скамеечку ногами, оказавшись в опасной близости от распахнутого окна. — Вы слышали, как мы играли?

— Слышала, — Видяшая прошла в комнату. — Вы делаете успехи, моя дорогая!

— Это Тириар меня учит, — девушка тепло улыбнулась брату.

Тот встал, прижимая свирель к груди. При встречах с волшебницей юноша до сих пор робел и старался её избегать. Отец рассказал сыну, что Видящая хотела забрать его в Орден. Старый лорд не сказал ничего определённого, но у Тириара ещё в бытность бродячим артистом был знакомый полукровка, Даррен-фокусник. Того тоже должны были отправить в Орден Видящих по достижении определённого возраста. В ожидании этого момента тамошняя волшебница не скрывала от Даррена, что ему отведут роль медиума — живого источника магической энергии. Медиумы — слуги Видящих, быть таковым — большая честь и ответственность, которой удостаиваются не все. Они стоят у истоков могущества и власти, служа и поддерживая её. Но все эти красивые слова так крепко были связаны с мнением волшебниц о том, что мужчина, владеющий магическими силами — существо неполноценное, что все медиумы — ошибки природы и непременно погибнут без заботы и ухода волшебниц, которым в благодарность за это должны отдавать свою магию, что Даррен ещё в детстве заподозрил неладное и убежал из замка. Уже в труппе он рассказал всё Тиару, такому же полукровке, как он сам, и юноша раз и навсегда запомнил, что ему от Видящих надо держаться подальше. И теперь, живя в одном замке с волшебницей, которая пыталась протестировать его магические способности и собиралась сделать медиумом, Тириар боялся её.

Целительница бросила на него быстрый взгляд. Каждой волшебнице, которая привела в Орден нового медиума, полагалась награда, и ей было жаль, что она упустила такой шанс. Отступить её заставил не только выкуп, выплаченный лордом Варадаром за сына, но и мысли о том, что сам полукровка слишком взрослый, чтобы его можно было так легко сломать и превратить в послушное оружие. Будь он чуть помладше, а его отец менее богат, всё могло бы закончиться иначе.

— Вы отменный учитель, — вежливо сказала Видящая, обращаясь к Тириару.

— Благодарю вас, — пробормотал тот, опуская глаза.

— Но ваше поведение, моя милая, безответственно! — продолжала целительница. — Вы должны были подумать о своём здоровье…

— Простите, матушка. Но мы так увлеклись…

— То, что вы забыли про ужин, еще не самое главное. Вы можете простудиться, сидя у распахнутого окна. И даже свалиться вниз!

— Но тут же Тириар! Он бы меня подхватил! — улыбнулась Винирель.

— Я не сомневаюсь, — волшебница помогла девушке спуститься на пол. — Но и своя голова на плечах у вас должна быть! На сегодня занятия окончены. Вы сейчас отправитесь в свою комнату, — это относилось к юноше, — а вы выпьете целебную настойку и ляжете спать.

— Как — спать? Зачем? Почему? — чуть ли не хором воскликнули брат и сестра. — Но ведь ещё не поздно! Ещё даже не ночь!

— Это, может быть, вы и привыкли ложиться спать заполночь, — отрезала целительница, намекая на прошлое Тириара, — а леди Винирель выросла не на подмостках, и подобные посиделки ей противопоказаны. Вам надо поужинать, выпить настойку и приготовиться ко сну.

— Не уходи, — девушка протянула юноше руку. — Поужинай со мной!

— Как скажешь, — он отодвинул стул, спеша занять место. — Признаться, я очень хочу есть!

Видящей не оставалось ничего другого, как смириться. В конце концов, её подопечная всё-таки поужинает, а это главное.

Два часа спустя, простившись с сестрой, Тириар пошёл к себе. Замок уже затихал, только горели огни в комнатах у кого-то из придворных, да слуги спешили закончить все дела. По давней актёрской привычке юноша не хотел спать. И, переступив порог погружённой в темноту комнаты, лишь скинул верхнюю тунику и, не глядя на разобранную постель, вскарабкался с ногами на подоконник, обхватив колени руками. Вид отсюда открывался не слишком хороший — часть стены и соседняя башня закрывали примерно половину обзора. А дальше было лишь поле, роща и холмы. Но, если подключить немного воображения, можно было перенестись в и чащу леса, и на берег реки.

В глубине души молодой лорд Тириар скучал по себе прежнему, по простому парню Тиару, который играл на сцене принцев и героев и мечтал о счастье. Теперь у него есть всё — имя, титул, отец, сестра, даже мачеха. Он богат, успешен. На будущий год отец справит его помолвку с одной из девушек, дочерей кого-то из соседей. Они поедут в поместье-столицу Топазового Острова на празднование новогодия, где его в позапрошлом году представляли Наместнику Топазовому, как наследника рода. Там на празднике тоже выступали артисты, и Тириар надеялся, что это и есть его труппа, но ошибся. Мастер Боар и его артисты покинули поместье-столицу за месяц до этого, отправившись на соседний Бирюзовый Остров. А теперь они, наверное, уже поехали ещё дальше, и искать их немыслимо.

— Мама, — прошептал он, вспоминая Ниэль. Вот кого ему действительно недоставало.

Посидев на окне ещё немного, Тириар спрыгнул с подоконника и, на ходу избавляясь от одежды, направился к постели. Растянулся на простынях, перекатился набок…

И тут же две тёплые руки обняли его сзади за плечи, а в ухо дохнуло ароматным дыханием.

— Наконец-то, — прошелестел женский голос. — Я уже устала ждать, когда ты придёшь. Иди ко мне, мой принц!

Горячие мягкие губы сдавили мочку уха, в то время как ловкие руки уже начали путешествие по его телу, спускаясь на грудь и ниже. Их обладательница явно знала толк в подобных делах.