Когда-то мы бегали с ним тут… я как ненормальная носилась по всему центру убегая от загребущих теплых лап. Как колбасилась с ним на батуте… во мне плескалась жизнь и много позитива, наивности, веры в светлое будущее…

Сейчас я живу словно в прострации… счастья больше нет. У меня ничего нет…

Игорь Владимирович каждый день звонит мне и спрашивает о моем состоянии, интересуются о моей жизни… помогает чем может.

— Настюх, пошли к нам! — ко мне подбежала Юля и с горящими глазами присела на лавку рядом — мы там афигенную коляску нашли. Закачаешься! Пойдем покажу!

Я перевела безразличный взгляд на Юлю и устало ей улыбнулась.

— прости Юль, давай вы дальше без меня. Я очень устала и хочу домой. Я думаю вы и сами все купите. Карточка у мамы если что.

В ее глазах промелькнул задорный блеск, и она согласно мне кивнула.

— тогда езжай давай. Тете Лере и тете Рите я сообщу что ты уехала.

— спасибо. Ты их до дома довезешь?

— конечно. Такие приятные дамы! Если бы не возраст, то давно бы их уже подругами считала.

Я благодарно улыбнулась Юле и поднявшись со скамейки направилась к выходу из центра.

Маме сделали операцию на ноги и теперь она здоровее здорового. Я была рада наконец увидеть ее счастливую улыбку. Теперь она каждый день занималась спортом и старалась держать себя в форме поддерживая функцию ног.

у меня со временем прошли истерики и вои по ночам. Вначале было очень тяжело. Я истерила и кидала подушки вспоминая больные, но счастливые моменты с ним. Как мы валялись, как бесились… Я не могла спать и погружалась разве что в беспамятство от сильного снотворного. Просыпалась от слез боли.

Потом я начала представлять его руки сжимающие мою талию и крепко прижимающие к груди, его тепло… я погружалась куда-то в прострацию и чувствовала его присутствие рядом, как он старается облегчить мне жизнь и защитить… грела его черная толстовка, которую я таскала на себе не снимая.

Я начала чувствовать его родные сильные руки каждую ночь. Казалась по комнате снова стал бродить его родной и до ломоты в костях успокаивающий запах. Я успокаивалась и засыпала, а просыпалась я от прыгающего по кровати взбалмошного щенка, который и в добавок выл как ненормальный не переставая скакать на кровати.

Я забрала черного щенка с белым пятном на груди. Теперь он жил со мной и был настолько неугомонным, что как ни странно сильно напоминал мне моего хулигана.

А вещи в квартире так и остались не тронуты. Игорь Владимирович пытался уговорить меня на смену обстановки или хотя бы убрать все его вещи, одежду. Я не позволила даже прикоснуться к ним. Я не могла это убрать. Я каждый день представляла, как он приходит в квартиру и просит его любимый яблочный пирог. Я делала его постоянно неустанно ожидая его прихода. Я понимала, что это скорее игра сознания и я просто так хочу обмануть действительность, но это приносило хоть какое-то облегчение и надежду. Это лучше, чем пустая безысходность и обреченность.

Я знала, что он не придет, но все равно ждала потому что так могла забыться и заглушить дикую боль, давала хоть немного отдохнуть уставшей и израненной до уродства души.

Улыбаться уже устала, жить устала в двойне, мне не хотелось больше оставаться среди живых, когда душа давно умерла в безысходности. Однако я следовала простому принципу «надо».

ездила я только на его машине. Никакую другую не воспринимала. Верила, что если он выбрал именно этот мустанг, то здесь есть действительно что-то стоящие. Для меня было важно, что в этой машине осталась его частичка души поскольку вещь принадлежала ему.

приехав домой, я припарковала машину на парковочной стоянке и выйдя из мустанга, направилась к дому.

В квартире меня встретил веселый лай неугомонного щенка, который нехило подрос за это время. Конечно он у меня питался постоянно яблочными пирогами… скоро целую свинку отращу…

— Киря! Прекрати скакать, а то десерта лишу!

Как всегда, эта угроза срабатывала на черного пушистика отрезвляюще…

Следующие часы я решила потратить на уборку. Кирю решила запереть в спальне так как хулиганистый пес обязательно броситься мне на помощь и приборку он начнет с испорченной швабры умершей смертью храбрых от его зубов и заканчивая обслюнявленным полом и гавканьем на пугающие устройство под названием "пылесос".

Я уже закончила прибираться и готовила ужин на кухне, как в дверь кто-то позвонил. Я удивленно приподняла брови, не ожидая сегодня никаких гостей.

Прошла к выходу и под скулеж непослушного пса что так и сидел запертый в комнате, я открыла дверь.

На пороге стояла девушка невысокого роста. Примерно такого же как я и доброжелательной улыбкой на губах. На ней были черные кеды и такого же цвета джинсы с кожаной курткой. Светлые волосы были распущены и спадали на плечи.

— привет, ты Анастасия Маврина?

— а что вам надо?

Подозрительно посмотрела на нее. Девушка похожа на обыкновенную и ничего особого я на ней не увидела.

— ну скажите, это вы являетесь "кошмариком"?

Воздух резко выбился из легких и стало очень больно и тяжело дышать. Сердце словно испугавшись боли сжалось от мира причиняющего невыносимую боль.

— извините если сказала что-то не, то! — тут же оправилась она, увидев мою реакцию на ее слова — просто в конверте был указан не тот адрес. Я туда пришла, а мне сказали, что вы там больше не живете и назвали мне новый.

Я, молча не спрашивая больше ничего впустила ее в дом.

— проходите на кухню. Я как раз готовлю курицу и пирог на десерт. Вместе поужинаем.

Я ушла на кухню приготавливая ужин.

— я наверно не буду. И так отвлекаю вас. Я ненадолго зашла.

Я наморщила лоб так как когда-то это делал Кир и посмотрела в сторону дверного проема

— не обижайте меня пожалуйста. Я готовлю всегда на двоих и очень хочу, чтоб вы составили мне компанию.

Она вздохнув села на стул за стеклянную столешницу.

Я поставила тарелки с запечённой картошкой и жареной курицей на стол и села напротив беря вилку в руки и несмело улыбнулась сидящей рядом девушке.

— вы простите, я не представилась. Меня зовут Ника. Я хорошая знакомая Кирилла. Мы дружили с ним, когда он еще жил в Англии, но вы не думайте ничего… мы просто друзья. Он мне сильно помог, да и постоянно помогал. Он очень хороший человек. Только одинокий. Был. Потом он уехал из Англии и такой при этом счастливый был…

Я спрятала лицо за волосами и уткнулась в тарелку. Я не хотела показывать своих слез. Мне стало очень больно, я снова задыхалась от действительности. Его нет… он не придет… я не смогу его дождаться…

— не плачьте пожалуйста. Я не знаю, что говорить в такой ситуации и сама чувствую себя подавленной. Он просил передать вам это письмо.

Она достала конверт из своего черного рюкзака, которого почему-то взяла с собой и положила его на стол.

Внутри все похолодело. Разбитое в кровь сердце начало активно подавать признаки жизни. Боль потери дала о себе знать.

— он еще тогда чувствовал свою смерть. Еще в Англии говорил, что что-то с ним не так и просил отдать это вам при случаях что что-то может пойти не так.

Я обхватила себя руками. Плечи снова начали подрагивать от бесконечных рыданий и боли.

Девушка сочувствующе смотрела на меня, но молчала. Наверно она просто не знала, что говорить в такой ситуации.

Я попыталась успокоиться и протянув дрожащую руку к конверту, медленно его распечатала и на глаза попался до боли знакомый почерк простых почти печатных букв. Мне всегда нравилось, как он пишет. Все буквы очень понятные и человеку легко читать текст.

Я пытаясь успокоиться и стирая с глаз неостанавливающиеся слезы начала читать письмо:

《 Моя маленькая принцесса кошмаров, мне очень жаль если ты читаешь это письмо. Значит ты сейчас плачешь и тебе снова холодно. Значит тебе плохо и больно.

Прости меня милая за все. Я хочу, чтоб ты жила, несмотря ни на что и радовалась жизни как я радовался, когда ты улыбалась, смеялась, когда касалась своими нежными и маленькими пальчиками, дышала вместе со мной. Я не верю, что ты можешь сдаться. Ты у меня сильная и смелая, кошмарик! Выше нос! Даже если мои органы уже сгнили внутри меня, и я не смог быть рядом и оберегать, ты пожалуйста живи…