— Да. Он сказал, что твоя серьезность прекрасно уравновесит мою непоседливость и, возможно, отучит постоянно совать свою голову в пасть волкам.

— Видел бы он нас сейчас. — Я смутилась от незаслуженной похвалы. Пока что, как мне казалось, из нас двоих более благоразумно вел себя именно Эрик.

— Ну уж нет. — Эрик рассмеялся. — Лучше не надо. Только зрителей нам тут не хватало. Я откровенно любовалась Эриком, не понимая, чем заслужила у судьбы такое счастье. А он, нежно обнимая меня за плечи, казалось, просто отдыхал. Возможно, так оно и было, если в сплетнях последних недель была хоть доля правды. Теперь я понимала, откуда у Эрика такие взрослые глаза на почти мальчишеском лице, тут скорее надо удивляться, что у него еще хватает сил, чтобы смеяться и шутить.

— Синичка! — Голос Эрика звучал предостерегающе. — Если ты не прекратишь так на меня смотреть, я за себя не ручаюсь.

— Что, прости? — Не поняла его я, выныривая из своих грез.

— Ничего. — Мой принц тяжело вздохнул. — Мне так хочется, чтобы мы поскорее поженились, что я иногда забываю, какая же ты на самом деле маленькая.

— Я не маленькая! — Возразила я. Мне завтра исполняется шестнадцать. И я всего на четыре года моложе тебя, это же не четырнадцать лет, как у мамы с папой-бароном.

— Все равно, маленькая. Я иногда даже задумываюсь: ты настолько мне доверяешь или просто не понимаешь, что творишь?

— Эрик, вот ты о чем сейчас? — переспросила я снова. Ужасно не люблю, когда начинают говорить загадками, а потом отказываются объяснять, потому что я еще маленькая. Уж лучше бы просто промолчали, раз говорить ничего нельзя.

— Я о том, Гота, — Голос Эрика звучал как-то странно. — Что я откровенно сглупил, вломившись к тебе в комнату посреди ночи. Не смог ждать до завтра. Но если ты и дальше будешь сводить меня с ума, то я боюсь просто сорваться и наделать глупостей. Тебе хоть кто-то рассказывал, что происходит с людьми после свадьбы?

— Рассказывали. — Кажется, теперь я начинала понимать, что Эрик имеет в виду. И мне отчаянно захотелось сменить тему, чтобы можно было и дальше вместе смеяться и шутить, а не обсуждать вещи. О которых не принято говорить вслух. — Они живут долго и счастливо. Так каждая сказка заканчивается. — Судя по реакции Эрика, шутка не удалась.

— Прости! — Повинилась я. — Я, кажется, понимаю, о чем ты, но даже не знаю, что сказать. Как мне нельзя на тебя смотреть? Объясни, что я сделала не так?

— Все так, Гота. — Эрик снова прижал меня к себе, так бережно, словно боялся раздавить. — Просто я — нетерпеливый, порывистый и недалекий маг-огневик, какими и принято изображать нас в академических байках.

Я ничего не сказала, хотя теперь начинала понимать, откуда все эти байки берутся. Похоже, я невольно навела Эрика на грешные мысли, и он испугался, что может позволить себе лишнее. Но я действительно ему доверяла, что бы он не сделал, вреда он мне точно не причинит. И потом, мама сказала: «Не совсем, как овцы, но похоже», а мы просто сидели рядом, даже почти одетые. Совсем не похоже.

Пока я пыталась подобрать слова, чтобы объяснить все это принцу, дверная ручка повернулась и в приоткрытую дверь заглянула мама, держа руках какие-то листочки. Сначала я опешила, потому не помню уже, когда она в последний раз заходила ко мне после ужина. Кажется, это было, когда мама приходила по вечерам, чтобы желать нам с Лили доброй ночи. А потом мы стали считаться взрослыми, и она перестала приходить.

— Агата?! Ваше высочество?! — Мама выглядела шокированной.

Я замерла на месте. Не зная, что сказать и что сделать, а Эрик, наоборот, среагировал удивительно быстро. Он мигом слетел с кровати, и, кажется, одним плавным движением, переместившись почти через всю комнату, закрыл за мамой дверь. Повернув ключ в замке, он подхватил стоящее у туалетного столика кресло и сунул его растерянной маме.

— Присаживайтесь, баронин. Думаю, нам надо поговорить.

Мама, еще не опомнившись от потрясения, села. А Эрик, критическим взглядом оценил ситуацию и протянул ко мне руку.

— Гота, подай, пожалуйста, воды!

Я, не задумываясь, подчинилась. Взяла с прикроватного столика чашку и налила свежей воды из кувшина, который каждый вечер оставляла для меня Кати.

— Гота! В каком ты виде!? — Кажется, принимая у меня из рук чашку с водой, мама только сейчас обратила внимание на мой вид. Мне стало стыдно, потому что тут она была права во всем. Я действительно повела себя непростительно, и наш недавний разговор с Его Высочеством это подтверждал.

— Прости, мама! — Потупив глаза прошептала я. — Все получилось случайно, я не могла тебе заранее рассказать.

— Случайно?! Рассказать?! — Мама смотрела на меня, как на сумасшедшую. — Господин барон прилагает все усилия, чтобы обеспечить тебе достойную партию: выделяет приданое, о котором не позаботился твой отец, договаривается со своим знакомым из самого Люнборга… А ты? Ты ведешь себя, словно… словно… — Казалось мама не может подобрать достойного слова, чтобы выразить все, что она думает о моем поведении. Не знаю, до чего бы она додумалась в итоге, но Эрик решил, что ей не стоит продолжать ее монолог.

— Госпожа баронин! — Теперь с мамой говорил настоящий принц, это чувствовалось не только в голосе, но и в манере подбирать слова, в осанке, в движении руки. Когда он обнял меня за талию, чтобы притянуть поближе к себе.

— Я настоятельно прошу вас воздержаться от оскорблений в адрес моей невесты.

— Невесты? — Мама смотрела на Эрика так, словно он вдруг заговорил на каком-нибудь чужеземном языке.

— Невесты. — Тихо, но как-то очень весомо, повторил принц. — Завтра на балу мы планировали объявить нашей помолвке. Барон должен был вас предупредить.

— Он предупредил. — После предыдущего всплеска эмоций, мама разговаривала как-то подозрительно спокойно, словно завороженная.

— Я пришла к Агате, чтобы уточнить имя ее жениха и изменить рассадку гостей за столом. Только мой муж забыл предупредить меня, что вы, Ваше Высочество, уже досрочно приступили к выполнению семейных обязанностей.

— Прекратите, баронин. — Поморщился Эрик. — Вы, как никто другой, должны были бы знать свою дочь, чтобы даже мысли не возникало, обвинить ее в чем-либо. Я пришел без приглашения, не лучшая мысль, признаю, чтобы просто поговорить со своей невестой после разлуки. Днём, как вы сами знаете, такой возможности у нас не было. А теперь, когда вы так вовремя напомнили мне о правилах приличия, давайте расходиться. Не надо ничего менять, пусть завтра все идет своим чередом.

С этими словами Эрик аккуратно почти бережно поднял маму со стула и проводил к двери. Только тут она, кажется, окончательно осознала происходящее, и, не прощаясь, быстро пошла по коридору в сторону их с папой-бароном покоев.

— Эрик, боюсь, тебе пора уходить. — Обеспокоенно сказала я. — Сейчас мама разбудит папу-барона, а потом будет скандал.

— Не будет. — Эрик уверенно покачал головой. Во-первых, когда я шел к тебе, барон с Генрихом еще что-то обсуждали в кабинете и, похоже, не собирались расходиться так быстро. А при Генрихе твоя мама ни за что не опустится до скандала. Во-вторых, я не оставлю тебя одну разбираться с неприятностями, которые сам устроил. И, в-третьих. — Эрик подмигнул мне, — Помни, Синичка, самое страшное, что нам может грозить, — вместо помолвки нас обвенчают прямо завтра. Праздничный банкет повара уже готовят, гости завтра будут… Все будут считать, что так и задумано. И я, наконец-то, перестану бродить ночами по тому замку, рискуя всполошить слуг и прослыть вором.

Вопреки ситуации, я рассмеялась, представив картину: наши слуги с криком: «Держи вора!» гоняют Эрика по лестницам, а поймав, дружно падают в обморок от осознания, какое оскорбление они только что нанесли члену королевской семьи.

— Все будет хорошо, Синичка! — Сказал Эрик и, наклонившись, легко коснулся губами моих губ. — Все будет просто замечательно, вот увидишь.

— Это все так странно. Я боюсь себе даже представить, что будет дальше. Я совсем не знаю, как жить во дворце. — Честно призналась я, крепче прижимаясь к Эрику, словно надеясь найти в его обьятиях защиту от всего мира.