Ллойд несколько раз предлагал брату, чтобы Флэтчер курировал работу инженеров, чтобы Стив мог сконцентрироваться на координировании субподрядчиков, но тот был непреклонен и самоуверенность сыграла злую шутку в итоге со своим хозяином.

Грант Шелгроу был рядовым аудитором в «Грэнсон корп» и из-за полного отсутствия амбиций не выделялся на фоне своих более бойких коллег, что совершенно не умаляло его умственных способностей. Он дотошно проверял отчеты за месяц, подбивал к каждому пункту сметы цифры, подкрепляя их документами, которые в свою очередь сверял у контрагентов. Это была адова кипа документов, которая существовала помимо электронного документооборота и требовала тщательной проверки.

Скрупулезная работа Шелгроу, в основном, складывалась в приятный глазу лаконичный отчет, каждая цифра в котором имела объяснение. Вот только не в этом месяце…

Все началось из-за простой опечатки в счете за оплату доставки стройматериалов, в частности, готового раствора бетона. По данным «Грэнсон корп» они получили при монтаже фундамента тридцать одну тысячу кубометров, а по данным поставщика «Роу Нэйт» — значилось тридцать семь тысяч. Единицу могли перепутать с семеркой и Грант запросил подтверждение по фактической отгрузке.

Проверка заняла около двух дней и взмокший от найденной ошибки, бухгалтер нес свой отчет в кабинет мистера Грэнсона дрожащими от волнения руками, понимая, что никакой ошибки нет.

— Мне некогда сейчас, мистер Шелгроу! — рявкнул Стив, что-то бурно обсуждая с главным инженером.

Аудитор замер на месте, как вкопанный и попытался придать своему лицу важности.

— Простите, мистер Грэнсон, но я настаиваю, — непререкаемый тон мистера Шелгроу, удивил Стива и он предложил ему присесть, после чего взял отчет и забегал глазами по строчкам.

Там было всего пять листов и переворачивая очередной, Стивен мрачнел все больше, а после четвертого, побледнел и подняв взгляд на аудитор кивнул, давая понять, что тот свободен.

— Отличная работа Грант. Благодарю!

Стройку надлежало немедленно заморозить до выяснения всех обстоятельств и дай Бог, чтобы это было недоразумение. При заливке фундамента, было использовано расчетное количество бетона, а именно тридцать одна тысяча кубометров, наличие по документов еще семи неучтенных тонн говорило об ошибке, которую пытался исправить субподрядчик, а именно укрепить несущие конструкции опоры, потому что плотность дополнительной партии явно была выше. Хотя, возможно, речь шла о банальном хищении.

Вылетев пулей из своего кабинета, Стивен молил небеса, чтобы это была попытка заработать, а не просчет, в противном случае придется производить демонтажные работы, которые явно сметой не предусмотрены, а о возникших проблемах незамедлительно доложат Селестино.

Времени было катастрофически мало и действовать нужно было с умом, чтобы обойтись малой кровью. Стивен в этот момент еще не знал, что нож в спину ему вонзили даже не субподрядчики.

Долгое отсутствие Виктора Лингера потянуло за собой лавину сплетен и домыслов, зная, что исполнительный директор держал компанию в ежовых рукавицах, многие, кто занимал крупные посты, почувствовали, как у них наконец развязались руки, весь недалекий и бесхребетный Стивен не обладал ни опытом, ни нужными знаниями, ни авторитетом, чтобы стать во главе крупной компании и по прямой дорожке благополучия повести ее в светлое будущее.

Расчет Эммы оправдался и Хьюго едва скрывал довольную улыбку, выслушивая отчет от своего доверенного лица в «Грэнсон корп». Тот факт, что разбор фундамента, который был отлит наполовину из бетона низкого качества, обойдется ему в кругленькую сумму, выглядел пустяком на фоне неизбежного слияния, которое с лихвой окупит любые убытки.

Столько хороших новостей за последнее время не могло не радовать. Правда, визит Ллойда Грэнсона, немного спутал планы и договоренность была достигнута пока только устная, дело оставалось за малым — отдать мальчику злополучное дело, которое изначально хранилось в личном сейфе Хьюго.

Селестино ломал комедию и нагнетал обстановку, поддаваясь пагубной тяге к дешевым эффектам и излишней трагичности. Он пообещал «отыскать» папку и передать ее Ллойду на благотворительном вечере. Будь Стивен, хоть наполовину, также прозорлив и умен, как и его брат, Хьюго проиграл бы в этой захватывающей и азартной игре, правило которой теперь резко изменились.

Принципиально Селестино относился только к своей выгоде, а потому держал слово ровно до того момента, когда ему было это выгодно. Слухи о романе Эммы и Ллойда, его ничуть не удивили и даже будь они чистой правдой, Хьюго не почувствовал ни капли ревности, куда больше его заботила временная потеря работоспособности его золотой девочки. Ллойд с пеной у рта доказывал, что Эмме требуется уход и покой, а не штурм творческих и карьерных высот, но Хьюго привел в свою защиту доводы, при каждом удобном случае напоминая, что с ней не так то просто договориться, когда дело заходит о ее личной жизни и здоровье. Назвав Ллойда параноиком, Хьюго предложил ему единственное лекарство от всех хворей — как следует выпить и покутить в компании красоток, но его предложение было отвергнуто.

И пока, нешуточные споры шли на одном конце Атлантики, по другую ее сторону у мисс Кейтенберг серьезно горели уши, благо, что волосы их прикрывали и Юсефу Риттерайту невдомек было, что его приятная собеседница терпит серьезный дискомфорт.

Мисс Кейтенберг сама вышла на связь с ювелиром и выразила желание встретиться у него в мастерской, чтобы непринужденно поболтать и сделать заказ.

— Моя дорогая, как же я рад снова Вас видеть, — кругленький Юсеф, расплылся в довольной улыбке вполне искренне.

Бегло оглядев просторную и удобную мастерскую, Эмма отметила, что мистер Риттерайт явно проводит здесь большую часть времени, царивший здесь порядок и с умом расставленные предметы мебели лишь обрамляли сердцевину помещения в виде стола, напротив широкого окна, где работал мастер.

— Взаимно, мистер Риттеррайт!

— Прошу Вас, просто Юсеф.

— Я не могу себе такого позволить, — Эмма настояла на официальном и вежливом обращении.

— Как угодно! Присаживайтесь, — засуетился ювелир и указал на красивое, обитое желтоватым бархатом на венецианский манер кресло. — Не желаете чего-нибудь!

— Нет, спасибо.

Юсеф присел напротив девушки и с прищуром принялся ее рассматривать. Спокойная, не в пример себе прежней, уверенная и очень печальная, она была скромно, но дорого одета и мужчина проникся к ней еще большим уважением за столь аристократичный вкус, при том, что нувориши среди молодежи кидались во всех тяжкие при подборе гардероба.

— Вы не представляете, как я расстроился, когда узнал, что мисс Хамид была вынуждена Вас уволить из-за какого-то недоразумения. Она весьма размыто объяснила ситуацию и до сих мне кажется, что от Вас просто вульгарно избавились.

Проницательности Юсефу было не отнять и Эмма подтвердила его предположение разочаровано вскинув красивые брови.

— Тем не менее, мне грех жаловаться, мистер Риттерайт. Не случись того, я возможно, никогда бы не решилась уволиться сама и тем более не попала бы к сеньору Селестино.

— Этот коллекционер талантов, наверняка, вцепился в Вас своей знаменитой мертвой хваткой! — Юсеф позволил себе хохотнуть.

— Не буду отрицать… Поэтому сожаления, это не то, чем стоит заниматься умным людям, не так ли? — Эмма постаралась уйти от нелюбимой темы для разговоров.

— Как же Вы правы! — с восхищением заметил мужчина. — Итак! Что Вы мне хотели показать?

Эмма поставила на колени сумочку и достала из нее черный бархатный мешочек.

— Этот камень чудом попался мне на одном из закрытых аукционов во Флоренции.

Мистер Риттерайт взял мешочек и аккуратно стряхнул его себе на ладонь. Прекрасный бриллиант, желтоватого оттенка мгновенно взорвался миллионами искр в ярком свете настольной лампы.

Глаза мастера загорелись и мысли побежали вперед сознания, придумывая применения столь прекрасному образчику.