Я поворачиваю голову — и встречаюсь взглядом с жёлтыми глазами.

Красивыми, завораживающими… эти глаза с вертикальным зрачком почему-то особенно пугают моих сородичей. Их называют змеиными, но мне больше нравится думать, что они похожи на кошачьи. Порыв ветра треплет чёрные волосы женщины, и та улыбается:

— Красиво.

Рад, что ей нравится. Она смотрится чужой посреди зелени и белых цветов… но от того ещё более желанной. Она особенная. Молодая королева клочка земли, перед которой тем не менее склоняются мужчины всех возрастов. И я их понимаю. Знаю, что не нужно думать о ней в таком ключе — но продолжаю, день за днём.

Она цепляет. Слишком остро и ярко… наверное, это и есть демоническое очарование. В конце концов, почему бы нет? Только потому что она делает вид, будто счастлива в браке? Пройдёт ещё немного времени, ей наскучит её свежая семейная жизнь, и тогда мы покажем друг другу… новое. Я могу быть терпеливым. У меня есть всё время мира — в том числе и чтобы сделать её своей.

А пока мне нравится лелеять этот тёмный цветок. Я готов защищать её несмотря на предрассудки. Проводить с ней дни, зная, что ночи принадлежат другому. Готов показать ей место, в котором вырос — пусть даже она не узнает, почему оно для меня важно.

Я чуть не задохнулась. Прижала руку к горлу, с трудом моргая. Не видя ничего вокруг — стараясь зацепиться за безумный мираж.

Это… черт бы меня побрал!

Видения — его.

Воспоминание сменилось, не спрашивая согласия. Вместо мирной деревушки возникло поле боя. Темно, ветер бьёт так, будто мечтает сорвать одежду. И чернота надвигается. Шенги, десятки шенгов! Дикий рык — с неба камнем падает ящер. Я не знаю солдата, которого уносит тварь, но чувствую: его смерть на моей совести.

И на её.

Она предала меня. Принесла смерть. Вся эта ложь о том, что ей не всё равно! Лицемерие и двуличие!

Она не уследила? Пропустила заговор за собственной спиной? Это её оправдание?!

Я стою посреди сожжённого города, не в силах поднять руки. Не в силах даже двинуться, потому что боюсь, что колени подогнутся. Вокруг — кровь и обугленные стены домов. Один из них когда-то был моим. Родной город, в который я однажды сам её привёл…

Я хотел заглянуть ей в глаза. Ещё раз. И не отрываясь от этой золотой бездны сжать пальцы на её шее. Но её убили, раньше. Смерть предательнице и всем, кто стоял рядом с ней — только этого не достаточно.

Мы отомстили сотне тёмных, а они убили тысячи из нас. Айш по-прежнему стоит, и его нельзя трогать — будь проклят баланс! У неё есть сын… который продолжит её дело рано или поздно.

Я не могу этого допустить. Не могу позволить, чтобы они безнаказанно жили дальше. Я должен найти выход… чтобы стереть даже память о ней.

В старых исследованиях — много слов о том, что тёмную магию могут использовать и светлые. МЫ. Здоровый, крепкий народ, у которого в крови нет яда предательства. И я должен уделить им внимание. А потом…

Потом тёмные однажды найдут новую королеву. И в этот раз я буду готов… Но почему они ищут так долго? Ландалиан и наблюдатели следят за ними слишком жёстко, так или иначе убирают всех подходящих девчонок. Что ж, если они не могут найти её сами, придётся помочь.

— Что с вами? — голос архимага наконец вернул меня в реальность. — Пытаетесь сделать вид, что вам дурно?

Я уставилась на него совершенно по-новому. Опять не в силах открыть рта и подобрать хоть пару слов. Повела плечами, огляделась… вокруг продолжали спорить, пока я витала в грозовых облаках.

А хуже всего — чужие чувства теперь сжимали сердце.

Гнев и злость мешались с болью и какой-то… жалостью?

То, что я увидела… кошмар. И не идёт ни в какое сравнение с Ол-Силаром. Я не знаю, чей это злой план или ошибка, но, кажется, начинаю понимать другое.

Проклятый добрый волшебник. Он действительно решил повторить историю. Что значит “придётся помочь”?! Я… стала частью его планов с того самого дня, как он меня увидел?

Потому что он с радостью помогал нам в последние недели.

И ещё раньше — в эльфийской столице.

А Сарил? Упёртый наблюдатель, который якобы следил за архимагом, с которым тот обещал разобраться. Но где он сейчас? Его отослали домой, и, кажется, судебные прения затянулись. Может потому что наказывать его толком не за что?! Потому что эти двое сговорились давным давно?

Остаётся Дирад. С его глупым и необъяснимым планом запустить шенгов в лабиринт. Что если… никто и не хотел насылать эту смерть на город тёмных? Что если мы ошиблись?

Именно в лабиринте я получила силу, именно там моя жизнь изменилась! На моём месте могла быть другая избранница… и, наверное, любая бы подошла.

Йаала. Брин. Най. Что если он просто хотел дать одной из девчонок фору? Такую, которой хватит, чтобы разрушить двадцатилетнее проклятье!

Чтобы в этот раз, в этом году Айш обрёл свою долгожданную королеву.

А он — повод начать войну.

Мне нужно вдохнуть и выдохнуть. Несколько раз, как можно больше.

Только даже если всё так, что мне делать с этим знанием? Чёрт!.. Вдруг показалось, что судьба уронила в мои руки ключ от нужной двери, но я понятия не имею, где её искать. И беспомощно ношусь по горящему зданию, задыхаясь от дыма.

“Ты можешь найти тёмные чувства в других”.

Я напрягла зрение, пытаясь различить ауру. Но он светлый. Он эльф…

Как можно быть светлым и мечтать о мести?! Долгие годы планировать… всё это?

Только если Тьма и Свет — предрассудки, которые не стоят выеденного яйца. Потому что… Харрим. Что если очаровательный мёртвый король всё же был прав?

Что если я… была права?

Я глубоко вдохнула. Дождалась краткой паузы в спорах — и повернулась к командиру.

— Один вопрос: сколько мирных погибло?

Тот вздрогнул, словно стеснялся со мной говорить. Но всё же решился:

— Мы не знаем. Не нашли около сотни.

— Сотня погибших… — повторила я. — Энарентил, каково это? Убить сотню своих сородичей из-за того, что однажды вас отвергла демоница?

Я даже не слишком громко это сказала. Не слишком уверенно. Не было эффекта разорвавшейся бомбы… и эльфийская пауза в этот раз вышла какой-то смазанной.

Все просто один за другим поворачивали головы в мою сторону.

Смотрели. Замолкали на полуслове. Прикрывали рты и останавливались, чтобы… понять.

— Я поймала обрывки ваших воспоминаний, — добавила я.

Интересно было наблюдать за архимагом — сейчас.

На первый взгляд он даже не засмущался. Точно не вскинулся в ужасе, не побледнел и не вздрогнул. Показалось, что слабая тень скользнула по его лицу…

Но первым среагировал король.

— Что вы только что… Объяснитесь! Сейчас же!

И Сол:

— Олеся…

Мироздание… ему сейчас будет очень больно, да? Я даже представить не могу, насколько. И мне всё-таки жутко не хватает пары слов наедине с Азом. Чтобы хотя бы… понять.

Он наверняка сказал бы что-то ценное.

Я так привыкла к его советам! Подлый и опасный тёмный? Он — мои светлые чувства, как бы дико это ни звучало.

— Вы мстите Шарине и её народу, — поведала я, отпуская сожаления. — Вы были неравнодушны к ней, даже влюблены в неё — а потом она предала вас. То есть, так вам кажется. Хочу, чтобы вы знали: это неправда. Она до сих пор считает вас другом — и вы могли бы понять, если бы нашли смелость поговорить с её призраком. Вместо этого вы пытаетесь оклеветать тёмных. В этом ваш план — научить светлых тёмному искусству и стереть Айш с лица мира.

Я говорила. И наблюдала за ним. За каждой эмоцией и жестом. Так же, как в тот раз, когда обличала Сарила.

Теперь теперь мой враг куда страшнее.

Теперь он — советник короля, и по его слову хоть кто-то из этой сотни воинов точно ринется на нас. Они уже напряглись, придвинулись, кольцо ощутимо сжалось. И вся моя сила — бесполезна. Почти. Потому что способна только разрушать и провоцировать.

— Потрясающе, — Энарентил наконец подал голос. Его сухое лицо неожиданно тронула краска гнева — до кончиков ушей. — После всего, что я для вас сделал, вы ещё и пытаетесь переложить вину на меня?! Чудесная попытка спастись, ничего не скажешь!