Мун знала, что все взгляды магнетическим образом приковались к ним одним. Ей казалось, что их ровный вальс ничем не примечателен, но принцесса ошиблась. Она меньше всего хотела, чтобы в данный момент все смотрели на них.
Потому что именно в этот миг Мун одним молниеносным движением сорвала с Призрака маску.
Их точка невозврата была поставлена здесь. Отсчёт был дан теперь.
Его взгляд, наполненный шоком, разочарованием и непониманием был громче многоголосых охов, раздавшихся синхронно и разлетевшихся по всему воздуху. Всё, чем могла ответить Мун — глубоко сожалеющим взором и гримасой душевного страдания.
Монстр на балу!
Краем глаза Мун увидела Ривера в самом дальнем углу зала, готового в каждую секунду ринуться через всех и прийти на помощь.
— За что, Мун?.. — только и успел произнести ошарашенный Тоффи, прежде чем его слова были сожраны паническими криками людей.
Кто-то принялся разбегаться, кто-то — угрожать, третьи было кинулись на чудовище, но обличённый граф, крепко прижав принцессу к себе, смёл мощным хвостом одну часть нападавших, а другую — отпугнул острыми когтями, сверкнувшими после того, как перчатка спала с его руки. Минуя расступавшихся перед ним в ужасе аристократов, Тоффи в несколько широких прыгучих шагов добрался до ступеней и, взобравшись на самую высокую площадку, перерубил теми же когтями трос, удерживавший громадную люстру, что висела близ лестницы. Тысячи драгоценных камней в тяжелой раме с ужасающим грохотом разбились о мраморный пол, отрезая злостного преступника и наследницу от преследования. Некоторые, находящиеся слишком близко, успели отскочить на пару метров, другие же были ранены. Тоффи унёс брыкающуюся в его руках Мун на самый верх и скрылся в очередном потайном ходе.
***
Люди — от баронов до принцев — бежали в разные стороны, не разбирая дороги, и это создавало жуткую толкотню, в которой никто не знал, что делать и куда идти. Королеву Скай незамедлительно увела стража в целях безопасности. Разъярённая правительница приказала немедленно отправиться на поиски похищенной дочери, обещая жестокую казнь тем, кто струсит и ослушается её. Ривер самоотверженно бросился на огромную гору осколков люстры, стараясь достичь лестницы, но Герда, появившаяся неведомо откуда, окликнула его и приказала взять себя в руки. Она с необычайной для склада её тела лёгкостью стащила принца с остроугольной кучи и повернула на себя его багровое от потуг и ярости лицо.
— Ваше Высочество, будьте благоразумны! Возьмите это, — служанка вложила в ладони юноши волшебную палочку принцессы и зажала его толстые пальцы на ней. Герда тут же схватила оторопевшего Ривера за плечо и повела за собой в коридор, попутно объясняя: — Вы должны спуститься к этому монстру и отдать Мун её палочку, иначе никто не сможет его утихомирить. Я проведу Вас к одному из ходов, что ведёт в подземелье.
Так они дошли до старой комнаты принцессы Астерии. Герда завела принца внутрь и двинулась к будуару.
— Помогите мне, — попросила она, указывая на массивную крышку люка, от которого уже отодвинула банкетку. Ривер кивнул и без особых усилий отодвинул крышку.
— Мун! Она в опасности! — почти с детской паникой воскликнул принц, всхлипнув.
— Именно — в опасности! — ответила Герда и обхватила его плечи, заставляя смотреть в своё строгое лицо. — И только Вы способны помочь ей сейчас. Спускайтесь в коридор и идите прямо, никуда не сворачивая. Так вы доберётесь до подземелья, в которое этот монстр утащил её. — Только будьте аккуратнее — там везде ловушки. Увы, но провести Вас я не смогу.
Ривер почти не слушал её. Всё, что было важно — спасти Мун. Любыми способами и любыми средствами. Принца захлестнула вдруг уже не мальчишеская отвага, смешанная с глупостью и самонадеянностью, а настоящая мужская, воинственная (правда, часто связанная с тем же). Он буквально нырнул в ход и рванул вперёд.
Герда задвинула крышку люка и опрокинулась на банкетку, разрыдавшись в голос.
***
Они упали прямо на жёсткий пол холодного коридора, но Тоффи не позволил Мун приземлиться немягко, подхватив девушку на руки. Принцесса сопротивлялась, кричала что-то бессвязное и срывалась порой на шёпот. Она не осознавала, что делает. Необъятная паника вдруг захлестнула её, хотя Мун никогда не ощущала подобного в его присутствии. Страх перед неизвестностью. Или, что хуже, перед ним самим. Мун как безумная махала руками и ногами, стараясь выбраться из цепких лап монстра, но Тоффи объективно был сильнее, и лишь постоянно мельтешащие перед взглядом пальцы Мун весьма мешали ему, пока они проносились мимо зажигающихся только для них факелов.
В какой-то момент Мун всё же удалось выбраться, когда она случайно вдарила Тоффи по носу, отчего тот взвыл и расслабил лапы, и принцесса успела бы повернуть назад и побежать в совершенно неизвестном ей направлении, если бы вовремя пришедший в себя Призрак не перехватил её руку хвостом и потащил за собой насильно. Ей казалось раньше, что она видела уже все его проявления гнева и злости, но — О! — как же Мун ошибалась. Весь его силуэт так и был изломан приступами подступающих воплей — то ли от боли, то ли от ярости, — золотые глаза окрасились в оранжевый, полыхая угрожающе страшно. Она не узнавала своего друга. Ей, может, и хотелось бы остановиться на минуту, успокоиться и подумать, что делать дальше, как утихомирить поднявшуюся бурю, но едва ли Мун сейчас была благоразумнее Тоффи.
Она не заметила, как оказалась в убежище Призрака. Такое родное ещё буквально вчера, теперь это место нависало над ней тяжёлыми сводами, давило сырыми стенами и морально угнетало. Но хуже всего было даже не это: единственное её прибежище, где Мун могла почувствовать себя, словно в другом мире, со своими собственными, принадлежащими ей и только ей, радостями, в мире, где она принадлежала самой себе. И даже это беспощадно отобрано, разорвано, перечёркнуто. Настоящее превращалось в воспоминания на её глазах.
Мун пришла в себя лишь тогда, когда Тоффи встал перед ней во весь свой могучий рост и взял её за руки — нежно, бережно, не стараясь утянуть куда-то. Она очнулась от его взгляда, такого привычного ей. Проницательного, жгучего, смягчённого. В котором, всё же, прослеживались недобрые, болезненные огоньки.
— За что, Мун? За что?! — вскрикнул он, встряхнув её руки. Мун не ответила — стыдливо отвела взгляд в сторону и закусила губы до боли.
Призрак сжал когтистые пальцы на запястьях девушки, стараясь совладать с собой. В его затуманенном, очернённом рассудке ещё проглядывались отрывки светлого и холодного сознания, и за эти отрывки он отчаянно хватался. Тоффи взял Мун за подбородок двумя пальцами и повернул на себя, не оставляя никаких шансов уйти от ответа, хотя бы невербально.
— Мун, давай сбежим отсюда, я предлагаю тебе снова, — не совсем связно проговорил Тоффи, спотыкаясь о собственный заплетающийся язык. Мун смотрела на него, такого жалкого сейчас, и на глаза невольно просились слёзы, но они не шли, как бы ей ни хотелось обратного. — Нам будет, где укрыться. Мне есть, на кого положиться. Прошу, идём со мной! — выпалил Тоффи почти повелительно-властно, и на мгновение его взор вновь вспыхнул дико, необузданно.
Мун молчала, лишь вглядываясь в эту огненную пучину, предчувствуя всем своим трепещущим существом, что нечто неотвратимое, угрожавшее свалиться на неё очень давно, случается прямо сейчас, прямо здесь. Она не знала, что ей ответить, как всё объяснить и растолковать. Но ей и не пришлось, потому что в этот момент в подземелье вбежал запыхавшийся Ривер.
***
Ривер едва ли замечал все те ловушки, что пришлось ему преодолеть на пути к спасению своей возлюбленной. Принц крепко сжимал во вспотевшей ледяной ладони магическую реликвию, не чувствуя всей важности того, что именно ему доверили столь ценный предмет Баттерфляй. Все его мысли сосредоточились лишь на одной Мун, которая, наверняка, страдает сейчас в лапах ужасного чудовища. Ривер бегал плохо, одышка мучила его, но он упорно преодолевал расстояния до злосчастной пещеры, игнорируя усталость и ломость во всём теле. Он несколько раз поскальзывался, падал и вновь поднимался, натужно пыхтя от собственной грузности.
