— Да, спасибо.

— Тогда пойдем. Дело действительно не терпит отлагательств.

Я положила щетку для волос в сторону и вышла из комнаты. Князь закрыл за мной дверь и в своей привычной манере направился быстрым шагом по коридору, не интересуясь, поспеваю ли я за ним. Запыхавшись, поняла, что теряю терпение. Советник столь виртуозно размышлял о жизненном опыте, но при этом так и не выучился на ошибках. Приключения в лесу совершенно не изменили его пренебрежительное отношение ко мне.

Я замерла, гадая, сколько времени пройдет прежде чем Грасаль поймет, что я отстала. Но князь заметил мое отсутствие практически мгновенно. Окатив меня ледяным взглядом, советник прорычал:

— Айрин!

— Хотите, чтобы я шла с вами рядом, ступайте медленнее! — огрызнулась в ответ я.

— Лучше бы ты с прислугой так смело общалась.

Злоба Грасаля на удивление быстро иссякла, и он даже спокойно дождался, пока я, пыхтя, выровняюсь с ним рядом.

— Постоянно забываю, какая ты… хрупкая.

Я запнулась и едва не упала, услышав это некое подобие извинения с его стороны. Почему-то стало неловко, и щеки опалило жаром смущения, что мне удалось пробить толстый панцирь, защищающий чувства князя от вторжений. Я не нашлась с ответом и, сгорая от стыда, сменила тему разговора:

— Куда мы идем?

На лицо Грасаля вернулась прежняя непроницаемая маска. Не желая раскрывать всех своих секретов, он непоколебимо отрезал:

— В одно место.

Меня удивило, что на нашем пути практически не появлялось людей. Единичные слуги шли, низко опустив голову, даже не поднимая глаз от пола. Придворные и вовсе не заглядывали в эти тихие уголки, лишенные помпезной роскоши и шика. Только Дамиан Грасаль не чувствовал себя лишним, уверенно передвигаясь по отдаленным частям дворца. Впрочем дорога до столицы научила меня, что князь не выглядит лишенным лоска, даже будучи покрытым грязью и пылью.

Спустя время Грасаль открыл с виду неприглядную дверь и жестом велел мне зайти. Я подчинилась и с удивлением оглядела маленькую темную коморку, в которой даже не было окон. Слабо понимая, зачем меня сюда привели, я кинула вопросительный взгляд на советника. Он зажег свет и произнес:

— Жди здесь.

— К чему тогда спешка, раз вы все равно оставляете меня одну?

Он свел брови на переносице, хмуро сверля меня взглядом. По непроницаемому лицу князя не могла догадаться, о чем он думает. Грасаль ничего не делает просто так. Что же им движет?

— Я не готов сейчас обсуждать с тобой планы. Скоро сама все поймешь. Сядь на кушетку и выполни требуемое.

В комнатке действительно стоял крохотный диванчик, удивительным образом помещающийся между стен. Я с сомнением покосилась на старую зеленую обивку, покрытую узорами в виде золотистых лилий. Касаться пропахшей пылью ткани не очень хотелось.

— Неужели не нашлось места получше?

— Меньше вопросов, Айрин, — сказал князь, захлопывая дверь.

Послышался звук защелкивающегося замка. В душе воспылало яростное возмущение, и из горла само собой вырвалось:

— Вы в своем уме?! Выпустите!

Я не сдержалась и сильно ударила по дереву, не испугавшись даже боли в начавшей саднить руке. Я знала, что Грасаль в своем праве. В конце концов он может делать все, что хочет со своей заложницей, и мне стоит поблагодарить богиню, что со мной все еще хорошо обращаются. Но от этого не становилось легче.

— Выпустите! Дамиан!

Шаги князя, глухо прозвучавшие снаружи, говорили о том, что он остался равнодушным к моим мольбам. Черствую душу советника не тронут крики о помощи. Наверное, он даже ребенка из горящего дома не вытащит, если не испытает уверенности, что сможет извлечь пользу из этой в будущем.

Я с ненавистью посмотрела на кушетку, видимо пережившую несколько правителей царства Льен. Обивка потрескалась и протерлась, отливая нетипичной желтизной. Мерзкие пятна расползались по старой ткани, заставляя брезгливо поморщиться. Пол и тот не так отталкивал, чтобы сесть. Я решила, что ни за что не последую совету Грасаля и не сяду на диван.

Светильники едва справлялись со тьмой, и несмотря на них в комнате все равно стоял полумрак. Я заходила по кругу, меряя шагами комнату (пять!) и размышляя, сколько мне придется ждать князя, не думающего ни о ком, кроме себя. Но вскоре ответ нашелся сам собой. Советник и не собирался куда-то меня вести, потому что я уже пришла туда, куда требовалось.

Каменная стена — не преграда для того, кто наделен даром чтения мыслей. Как только смежное помещение наполнилось людьми, их думы вихрем ворвались в мою голову. «Слушай, Айрин, — как будто прозвучал в голове женский голос, — и запоминай!»

По коже поползли мурашки. Высшая знать еще не покинула столицу, и места в малом совете царя еще не заняли вместо князей их представители. До меня доносились размышления четырех глав древних родов царства Льен. Я подозревала, что Дамиан Грасаль тоже находился в круглом зале, но его помыслы, как и обычно, закрывала плотная завеса, не позволяя их различить.

Исконно в царстве Льен всегда насчитывалось семь князей, чьи рода когда-то возвысились над остальной знатью. Семь обширных провинций, семь великих замков. Считалось, что сам Треокий указал на места, где их следует воздвигнуть.

Но сейчас в совете два места оставались свободными. Во времена смуты один княжеский род полностью истребили, за исключением княжны, той самой зрячей Уны, которая вышла замуж за князя Дульбрад. В царстве Льен женщины не наделены правом наследовать. Я не знала, позволят ли ее сыну возглавить сразу два княжества. Я подозревала, что Дамиан Грасаль припас это место для кого-нибудь еще.

Второе же свободное кресло когда-то принадлежало семье изменника, но после поступка его сына, Гаруна, пошедшего по стопам отца, я сомневалась, что мой тюремщик допустит нахождение других Калунских в совете.

Сейчас там заседали уже знакомые мне по коронации князья: Милош Дульбрад, Вемур Нерстед, Ино Ристрих и Канор Сельм-Рамст. Последним в круглый зал зашел отец, его величество Викар Фалькс.

Бордовый исконно считался цветом «моего» рода. Сквозь глаза присутствующих я разглядела изображение золотооперенного сокола, красующегося на мантии правителя. Птица широко расставила крылья, сделавшись похожей на серп, и точно готовилась резко спикировать и поймать дичь.

Зреть. Слышать. Повелевать. Защищать. Искать истину.

Девиз Фальксов, уже бесчисленное количество лет занимающих престол, был вышит на древнем наречии возле символа рода. Догадка быстрокрылым сапсаном пронеслась в голове. А что если в этих словах есть иной, тайный смысл, не посещавший меня раньше? Что если «слышать» — не значит различать звуки ушами? Тогда можно предположить, что и в остальных частях изречения тоже зашифровано нечто интересное…

Сапфировая диадема немного загудела на голове. Камни завибрировали, ощутив близость монарха. Любопытно, а его артефакты тоже чувствуют, что я рядом? В мыслях Викара ничего не выдавало подобного. Видимо, он даже не подозревает, что его отделяет от дочери всего лишь каменная стена.

При появлении царя все стали со своих мест и поклонились. В моей голове сама собой возникла клятва присяги. К сожалению, это — только слова, не наделенные никакой магической силой. После осознания этого нелицеприятного факта в душе появился неприятный осадок.

Но почему отведыватели дают настоящее обещание, которому нельзя не следовать, а могущественные аристократы — нет, несмотря на исходящую от них опасность?! Никто не застрахован от предательства. Даже монархи. Особенно монархи. Страх за отца привычно всколыхнулся в душе, и я судорожно вздохнула, пытаясь собраться. Ради папы я должна оставаться сильной. По крайней мере, благодаря Илис II, у меня появился козырь, который может помочь в этом деле.

Тем временем сквозь мысли заседающих мужчин я узнала ужасную новость. Досаждавший все это время кузен, не погнушавшийся даже отправить своих людей убить меня, когда я ехала во дворец, предпринял очередную попытку борьбы против Викара. В этот раз Лирана Фалькса ждал успех. Ему удалось захватить один из северных замков, Вижский град. Кажется, права на владение им сыном Уны улетучились, еще не успев появиться…