- Химеры, Горан, это не в манере Аарского. - Говаривал учитель.

   Айст Аарский был старейшим из ныне живущих колдунов. Ему давно перевалило за сотню, та, которую называли его дочерью, на самом деле приходилась магу внучкой. О сыне же вежливо молчали будто и не было того вовсе. Дочка и дочка, хочет старик ее так называть, никому не жалко. Сам Горан выведал про Аарского у Мадеры, будучи в настроении Орник мог и не такого порассказать. Да вот не рассказывал. Как выяснилось.

   Что-то цепляло в истории с дочерью Звонкого Лиса. Как ее?

   Горан зашуршал листами в папке лежащей с левого края стола.

   Льена. Почему она не осталась с Редрином, если они так друг друга любили? Или Вигдису не нравилась любовница его сына? А, может, оскорбляло само наличие любовницы? Раз уж прежний государь очень любил жену.

   Но после его смерти Редрин мог вернуть себе возлюбленную.

   И с чего Горана так зацепил роман Филина двадцатипятилетней давности? Но стоит начать рыться в хламе, как из него вылезает все новое и новое, занимая время, отбирая силы.

   И ничего не остается на цель. Да и есть ли она?

   Архимаг опять уставился на имя по ту сторону листа. Первым он спросил Велора.

   Каратель стащил тонкую кольчужку, бросил ту на кровать и влез в теплую суконную куртку, мягкую и невзрачную. Весь день он вроде бы не замечал вес оберегающего его железа, но сейчас под сукном плечам стало легко и свободно. Чуть ослабилось и напряжение, Велор вышел из комнатки и, пересчитывая ногами ступеньки, пролетел лестницу.

   В зале кольчуга будто бы снова легла на плечи. Архимаг сидел за их столом и говорил с Билдиром.

   - Что еще? - устало спросил эльф, садясь напротив Горан.

   - Наедине.

   - Сначала я поем.

   - Ешь. - Разрешил Горан.

   Под его пристальным взглядом каратель умял половину печеной с луком курицы, миску квашеной капусты, миску похлебки с куском хлеба и выпил две кружки пива.

   - Пошли наверх.

   - Много в тебя влезает. - Позавидовал Горан.

   - Я много двигаюсь.

   В этот раз лестница показалась ему длинной и крутой.

   Архимаг обошел комнату, пошевелил руками, пошептал и только тогда заговорил.

   - Много ты знаешь о Алимарне Яринии и его ордене Черного клинка?

   - Нет такого ордена. Есть только Белый меч. Все остальные ордена принадлежат храмовникам.

   - Но его так называют.

   - Он попытался его утвердить. Не вышло. Организация Черный клинок действительно существовала какое-то время. Но они быстро запятнали себя наемными убийствами, что не одобрили в совете.

   - В каком?

   - Государственном. - Эльф сел на кровать и закинул на ногу. - Это было лет десять назад. Но скандал замяли. Цитадель, на которую работал Черный клинок, их деятельность тоже демонстративно не одобрила. Алимарн распустил организацию после того как умер его отец - глава семьи. Все обязанности перешли к Алимарну. Тогда Яриний предложил свои услуги Редрину.

   - Как глава охраны. Вот только не понимаю, как это вышло?

   - Спроси у Филина. Я не знаю, но Яриний тип скользкий - везде пролезет.

   - У тебя с ним счеты?

   - Это не твое дело, архимаг. Но почему ты им заинтересовался?

   Горан хотел было ответить, что это тоже не его дело, но передумал:

   - Именно он был любовником Рианы, поэтому она теперь у вас в Белом мече. И с Региной он как-то связан.

   - С чего взял?

   - Нашел кое-что. Арне нашла.

   - А смерть Регины очень напомнила тебе смерть от рук карателя?

   - Да, - признался Горан. - И если это не вы, то это те, кто знает ваши методы и умеет ими пользоваться.

   - У Алимарна был шпион среди наших. Я упустил, выглядел мальцом. А на деле... Короче поймали мы его, когда он прошел уже половину обучения.

   - Ясно. Значит, это мог быть человек из несуществующего Черного клинка.

   - Эльф. Только эльф. В этом Яриний остался верен себе. Это может быть только эльф. А сколько эльфов в Вирице?

   - Немало. - Грустно сказал Горан. - Больше чем хотелось бы. И если я начну их подозревать, то к шуму с магами добавится еще и расовый конфликт. Я уговорил Консанта сотрудничать, но это не значит, что он будет зомбировать людей.

   По последней переписи населения в Вирице проживало около шестисот эльфов. Еще были те, кто приезжал по делам, в гости или по другой причине. Эльфы предпочитали не отчитываться. Горан отложил списки.

   После того, как он вычеркнул детей, список укоротился на одну шестую. Воодушевляло не сильно.

   Проверять жизнь каждого из них? Скандал. Эти списки и существовали только оттого, что налоги с эльфов взимались иначе, чем с людей. Еще он может отправиться в управление стражей и потребовать у них отчетности по прибытию братских рас в столицу. Но пробраться за городские стены можно и другими способами, мало ли в них щелей и дырок.

   Тем более с весенним ветром в столице опять стало неспокойно.

   - Вы не посмеете! - взвизгнула тетка лет сорока, защищая дверь собственным телом.

   - Ну-ка, брысь отсюда! - детина схватил тетку за руку и выдернул на улицу. Тетка залилась слезами и воем. На улице стояли люди, но никто не спешил ее утешать или защищать. - Заходите парни, посмотрим, что тут в маговом логове.

   Тетка ползала по снегу, выла. Какая-то сердобольная молодуха решилась и подошла к ней.

   - Пойдемте, зачем смотреть.

   - Сука! - рявкнула на нее та, которая ползала. - Сволочи! Какие же вы сволочи!

   К молодухе поспешил муж, обнял за плечи и увел в толкучку людей.

   - Эй! Что тут происходит? - стражники заглянули в вынесенные с петлями двери дома. Там ответили.

   За стражниками кто-то сбегал, один из детин пообещал найти это деятеля и дать по морде.

   - А, храмовые стражи... реквизировать имущество? Приказ? Ага, вижу. Печать? Нет у меня никаких вопросов. - В толчее слышно было только стражника. Тетка у дверей продолжала выть и всхлипывать. Стражник неохотно дотронулся до ее плеча и миролюбиво посоветовал: - Не переживай, мамаша, сейчас они магиковы вещи растрясут, никто тебя не тронет.

   - Сволочи! - "мамаша" плюнула стражнику на сапоги. Среагировал тот рефлекторно, мысок обувки тут же взмыл вверх, угодив женщине под ребра. Стражник нагнулся и вытер сапог подолом ее платья, а потом отряхнул руки о штаны.

   - Даже не жалко такую. - Буркнул он и махнул напарнику. - Пойдем. Храмовники сами разберутся.

   Горану об этом сообщили только ночью. Семь домов обыскали и реквизировали имущество магов, прикрываясь его и Консата именами. В трех из семи маги снимали комнаты, хозяева, за исключением вздорной тетки, пострадали только морально. Но народ зашумел. Ночью разгромили еще четыре дома. Здесь урон был значительней - два из них подожгли. Колдунов, пришедших тушить пожары, не закидали камнями и ледышками только из-за сопровождавшей их стражи. Тем более магию против толпы Горан применять запретил.

   В отместку не покинувшие Вирицу, но залегшие на дно, маги сожгли телепортационную башню на востоке города и примыкающую к ней городскую библиотеку.

   Консант клялся, что распоряжения никакого не отдавал и узнал о произошедшем позже Горана. Опять запахло заговором.

   Но "на воре и шапка горит". Выяснилось, что жрец, из приближенных к Консату, послал своих людей по-тихому обшарить дома "магиков на предмет ценности". Консант пообещал разобраться с дураком. Да было поздно - народ понял, что "можно и надо", и принялся за дело с небывалым энтузиазмом. Потушенные было, погромы вспыхнули с новой силой.

   Консант выпытал у жреца нечто новенькое. До "изъятия имущества" тот додумался не сам. Запах заговора сделался сильнее. Горану мерещился легкий душок, всегда сопровождающий Черный меч. Доказательств никаких.

   Архимаг встал из-за стола. Подошел к окну и снова умылся снегом. Сколько ещё до настоящей весны? Март наверняка будет холодным, эта оттепель сменится новыми морозами. Потом заплачет апрель, потечёт по улицам вода, а к концу месяца, если повезёт, и дождь прольется. Весной всё кончится. Должно.