Проснулась Ариэна поздно. Выглянув в окно, она поняла, что ночью действительно прошла гроза. Состояние было муторное. Ариэна заставила себя принять ванну. Она заканчивала причёсываться, когда раздался громкий стук в дверь. Это был явно не Хавел. Старик всегда стучался тихо, деликатно. Кто мог поднять такой грохот? Может, её уже арестовывать пришли?

— Эй, красавица, ты проснулась? Не пора ли подкрепиться?

Ариэна не верила своим ушам. Но поверить глазам пришлось. Отворив дверь, она увидела Тамрана. Юноша улыбался, прижимая к се6е небольшую корзинку, накрытую плотной тканью, из-под которой выглядывала спелая гроздь амарисса — сладких ягод, созревающих к началу осени.

— Голубых роз не нашёл, но решил, что больной лучше отнести что-нибудь полезное.

"И обо всём-то у нас непременно раззвонят", — с досадой подумала Ариэна.

Она ещё не успела прийти в себя от удивления, а Тамран уже разгрузил корзинку. Кроме амарисса там оказались спелые плоды либены, свежий круглый хлеб, сыр, завёрнутые в листья такуры куски жареной птицы кухулан и бутылка лёгкого ягодного вина. Ариэна не могла не признать, что всё это очень даже кстати. Еды в доме не было. Вчера она собиралась зайти после школы в продуктовую лавку. Она же не знала, что её доставят домой в полуобморочном состоянии.

— Я сегодня ещё тоже ничего не ел, — весело сообщил Тамран. — Так что охотно составлю компанию.

Мясо и хлеб были ещё тёплыми. Ариэна так проголодалась, что напрочь забыла о смущении.

— Весь этот улей так и жужжит. Я видел твоё полотно. Картина потрясающая. Никогда не думал, что мне может понравиться картина, на которой нарисованы насекомые… Кстати, никто так ничего и не понял. Во-первых, почему они такие огромные? Едва ли не размером с плитку на площади… И почему они на площади Ур-Маттара? В городах эти твари не водятся. Нашествие гигантских жуков! Прямо конец света!

— Ты считаешь, что я одержима демоном?

— Даже если я так считаю, тебе это ничем не грозит. Главное — чтобы других не заклинило на этой мысли. Слушай, зачем тебе эта школа ткачих? У тебя и так всегда будут заказчики.

Так вот он зачем пришёл. Чтобы уговорить её убраться подальше…

— Провинциалов всегда тянуло в столицу, — пожала плечами Ариэна. — К тому же в Священном Саду интересно.

— Тут не твоя стая, — расправившись с гроздью амарисса, сказал Тамран. — 3дешняя свора не любит чужаков.

— Я приехала сюда не ради их любви…

— Ты больше, чем кто-либо, достойна любви и всяческого счастья, но для этого надо по меньшей мере остаться живой.

— Почему тебя так волнуют мои дела?

Тамран ответил не сразу. Казалось, он сам впервые задумался над этим вопросом.

— Не знаю… Иногда у меня такое чувство, что ты моя младшая сестра, которую я когда-то давно потерял, а теперь вдруг встретил. Знаешь, как в этих глупых книжках для кумушек. Герой узнаёт близкого человека благодаря какому-то предмету. Это может быть, к примеру, медальон, который был на ре6ёнке, когда он потерялся. Фамильная драгоценность… Или просто какой-то необычный кулон. Вроде твоей монеты… Нет, она тут, конечно, ни при чём…

"Ещё как при чём, господин первый любовник!"

— … и дело не в этом. В общем… Мне постоянно кажется, что я встречал тебя ещё до той ночной истории в Святилище. Как будто я тебя уже видел, говорил с тобой…

"Ещё бы!"

— Я никогда не была ничьей сестрой. И даже дочерью была совсем недолго. Когда-то я жалела, что у меня нет старшего брата, но теперь я большая девочка и вполне могу сама о себе позаботиться.

— Не сомневаюсь. Сейчас много независимых женщин. Живут себе одни и ничего. Это лучше, чем связываться с тем, кто тебя не достоин.

— Ты имеешь в виду Галиана?

— Не только, — усмехнулся Тамран.

Ариэна вдруг поняла, что её чувства к нему давно уже для него не секрет. Она заговорила о предстоящем маскараде, желая сменить тему, а заодно дать ему понять, что она никуда не уедет. Похоже, его это огорчило, хоть он и не подал виду. Он беспокоился за неё. Она предпочла бы, чтобы он был в неё влюблён. Но Тамран был влюблён в загадочную красавицу с пепельными волосами, приплывшую с какого-то далёкого загадочного острова на своём собственном корабле. Наверное, это о ней он сейчас задумался, мечтательно глядя в окно. Ариэне вдруг захотелось ударить его, обругать. Выкрикнуть ему в лицо всё то, что она от него скрывала. Но она знала, что будет скрывать и дальше. В конце концов, он ни в чём не виноват. Тогда в таверне из них двоих только она чётко осознавала, что происходит. Если ему всё рассказать, он будет чувствовать себя виноватым. Он вовсе не бездушный развратник, как о нём тут говорят. Всё же насколько было бы проще, если бы она могла его ненавидеть. Просто ненавидеть и всё.

Он ушёл, а она долго сидела, уставившись в одну точку. Потом убрала со стола и натянула на раму полотно. Если она способна делать пророческие картины, она должна узнать, что за женщина сейчас рядом с Tамраном. О Дамее она даже не думала. Как не думала и вчера, когда у неё получилось пророческое полотно. Ариэна не знала, каким образом огненные жуки окажутся в Ур-Маттаре, но она была уверена, что скоро это произойдёт.

Сегодня Ариэна решила использовать не краски, а цветные мелки — новый материал, который нравился мастерицам всё больше и больше. Пока она рисовала Тамрана, всё было как обычно, но едва она начала набрасывать женскую фигуру, как снова почувствовала, что ею овладевает некая сила. Это ощущение уже становилось привычным и почти не пугало. К тому же сегодня она этого не только ждала, но и хотела. Образ возлюбленной Тамpaнa возник в её сознании сразу. И он был настолько чётким, что Ариэне стало страшно. Она даже решила не дорисовывать эту женщину. И так было ясно, что за таинственная незнакомка овладела душой Тамрана. Эта светлокожая красавица с пепельными волосами уже не раз являлась Ариэне во сне. А самое странное — что Ариэна видела её и наяву. В тех отвратительных кварталах, где она бродила два года назад, выслеживая Тамрана. Теперь эта женщина-призрак пугала Ариэну ещё больше. Кто она? И откуда явилась? Может, с того таинственного острова, где сумрачный замок время от времени превращается в хрустальный исполненный света дворец…

Ариэна не стала рисовать эту женщину рядом с Тамраном. Она решила изобразить рядом с ним себя. Рука не слушалась, мелки ломались.

— Отпусти меня! — крикнула Ариэна. — Это не пророческое полотно! Это просто картина! Оставь меня… Я хочу рисовать. Для себя. Я просто хочу рисовать! Кто бы ты ни была, хоть сама Великая Аранха… Отпусти меня. Я хочу нарисовать его и себя. И я это сделаю.

Как ни странно, таинственная сила тут же отпустила Ариэну, позволив ей рисовать всё, что ей вздумается. Выходит, с этим божеством можно договориться? Наверное, так и следовало поступить вчера. Тогда бы она никого не напугала и не вызвала никаких подозрений. Надо уметь разговаривать с Великой Аранхой. И уметь с ней договариваться. Но всегда ли можно с ней договориться? Вряд ли. Наверное, иногда лучше просто не браться за кисть.

На следующий день, усевшись перед полотном, Ариэна задала вопрос о своём будущем, но ответа не получила. Она набросала свой портрет и повторила вопрос, но никаких картин в сознании не возникало. Дамея говорила, что ответ есть не всегда. А если даже есть, его не всегда легко получить. Возможно, вопрос должен быть более конкретным. После вчерашнего Ариэна боялась спрашивать о Тамране. Она 6оялась, что он так и не полюбит её. Никогда. Да, он послан ей судьбой, но богиня не объяснила, для чего. Наверное, она хотела сказать, что каждый получит то, чего достоин.

В течение нескольких дней Ариэна то и дело салилась за полотно, пытаясь что-нибудь узнать о себе или своих знакомых, но все её вопросы остались 6ез ответа. Она знала: божество не тревожат по пустякам и из праздного любопытства, но ответа не было даже тогда, когда она спросила богиню о том, что случилось пятьсот лет назад в Ур-Фиоле. Не помог и туман.