«Забористый чаек, вот бы секрет его приготовления узнать. Как минимум миллион игроков не отказалось бы испить такого отварчика», — но совесть не позволила выпытать секрет приготовления отвара.

— Мастер, а не знаете, где находятся остальные ваши братья.

— Точного местоположения не знаю. Но слышал, что занялись они выслеживанием других племен гноллов и больше чем уверен, смогли достичь успеха. Найдешь остальные племена гноллов, найдешь и братьев. Это я, растяпа, своего волчонка упустил. Где теперь бродит северное племя гноллов, один лишь ветер знает, — пригорюнился Плюкки.

— Я знаю, где северные гноллы забазировались, — честно сказал я. «Было бы странно не знать, где находиться это место, когда карта Громилы отметила район их обитания».

— Значит, еще не все потеряно, — оживился дворф, — а я уж места себе не находил.

Посидев еще минуту у костра и допив отвар Плюкки, я поднялся на ноги. Дворф впал в состояние, на подобии медитации. Принялся слегка раскачиваться вперед-назад и что-то бубнить себе под нос.

— Я пойду, спасибо за перчатки.

Дворф, ни чего не ответил и судя по затуманенному взгляду, душой находился, уже где-то совсем в другом месте.

Скастовав портал, я шагнул в арку и прежде чем закрыл дверь, расслышал бессвязную речь Плюкки:

— Сотни лет…, Братья…, Возродим…, Обязательно поможем.

Центральная площадь Сокольников встретила меня яркими огнями, суетящимся народом, системками: «Рядом личный враг Жженый», «Рядом личный враг Деревянко», и выкриками знакомого голоса:

— Топотун, я тебя закопаю урод. Ты слышишь, закопаю! — брызгал слюной Деревянко, прыгая вокруг меня и активно размахивая руками.

«Еще бы, обронить рарный лук - фатальная невезуха», — но мирная зона не позволяла причинять игроку какой-либо вред и все потуги скелета были тщетны. Игнорируя словесный понос, я подошел к портальной арке и переместился в шахту.

В Москве начало восьмого, а в шахте самый разгар часа пик. Но для меня даже этот игровой момент, теперь не представляло проблемы. В зоне отдыха, тусовались толпы народа и с большим трудом удалось найти свободное местечко, что бы починить свою куртку. Заодно залез в ее свойства и посмотрел на оставшийся запас прочности: «12/35». Совсем дело дрянь, глядишь, после очередного боя могу остаться голым по пояс.

Поставив очки на паузу, покатил на кухню и доел наваренные утром макароны с сосисками. После ужина, неспешной походкой направился к табличке, в надежде собрать урожай породы. Но, видать в часы пик, ботов к игре не цепляли. На третьем витке, народа тоже хватало. Эхо ударов по камню, вперемешку с руганью, металось по шахте и отражаясь от стен усиливало давление на уши. Я обогнул табличку и шагнул в темноту.

— Топотун, стой, там Гремлины. Двое попытались пробраться, в момент слегли, — долетел до моих ушей, предупреждающий выкрик.

Я посмотрел на кричавшего. Им оказался недавнишний знакомый, гном Трезвый.

— Все нормально, мне гремлины по барабану, — и вызвав своих питомцев, смело пошел вглубь штрека. Первый отряд гремлинов вынырнул из темноты через десять шагов. Даю команду атаки и пристроившись в кильватере Рыцаря побежал к ним. Лучница сразу же открыла огонь и когда мы достигли отряда врагов, гремлинов в живых осталось лишь четверо. Рыцарь двинул одному щитом, второго приласкал мечом. Я скастовал «разделение сил» и выдав связку из трех ударов, ополовинил здоровье третьего. Волчонок вцепился в ногу четвертому и штрек наполнился стоном боли. Полминуты боя и четыре гремлина распластались на полу. Фея пролетела над телами и подобрала пару десятков медных монет, две пращи и очередное колечко стрелка. Обернувшись назад, увидел толпу игроков стоящих у таблички и судя по жестикуляции, о чем-то беседовавших. Смело взяв кирку, подошел к ближайшему жиле и принялся за работу. Через минуту, ко мне подошел Трезвый, подсвечивая себе факелом.

— Вот же черт, ты их и правда уделал. А мы сомневались. Послушай, а может, ты и дальше штрек чистанешь?

— Я всего пару сотен метров штрека могу оборонять, и потом, я такой же работяга как и вы, у меня норма.

— Да не вопрос. Мы же не за спасибо просим. Можем за долю выработки сговориться. Скажем, десять кусков породы с носа. И нам не в наклад, и тебе 2-3 стака спокойно накапает.

— Если так, то почему бы и нет, — убрав кирку в сумку, двинулся дальше по штреку, вырезая кучкующихся гремлинов, а за спиной уже послышались звуки ударов по камню. За десять минут зачистил метров триста штрека и вернувшись назад, уселся в двадцати метрах от таблички. Сколько по времени занимает респ гремлинов, я не знал. Будем ждать, когда возродятся первые убитые мной. Пролетело десять минут, затем еще полчаса, гремлины так и не реснулись и под монотонный звук ударов кирки по камню, я слегка отъехал.

— Так вот кто в местные рабовладельцы записался, — раздался голос у меня за спиной.

Я дернулся, прогоняя остатки дремы, и обернулся.

— Привет Олесь. Ну какой я рабовладелец?! Банальный подряд на зачистку куска штрека. Или это запрещено конторой?

Жужуха задумалась:

— На моем веку таких случаев не припомню. На всякий случай уточню у администрации.

— Ты про сумрак пришла предупредить?

— Что?! А, не, сумрак часов пять назад был. Просто в зоне отдыха слух пополз, что Топотун штрек зачистил и рудокопов крышует. Вот и спустилась узнать, что к чему, — Жужуха развернулась и направилась в сторону выхода.

— Олесь, а ты в курсе, что на верхних этажах работаю боты?

Жужуха остановилась и повернулась ко мне:

— Какие боты?! Ты о чем?

— Самые обыкновенные, игровые боты. Умеют делать всего два действия, рубить и собирать.

— Откуда инфа?!

— Сам случайно заметил. Мой пет научился руду за меня поднимать, вот так и заметил, когда чужая порода в сумку полетела.

— Ты уверен, что это был бот, а не игрок? Очки ведь производят подключение к игре, только когда с мозгом живого человека начинают взаимодействовать.

— Олесь, я на все сто уверен. Они за породой нагибаются, а поднять не могут. Перегруз не позволяет. Так и стоят, как истуканы, завалив себя по колено выработкой.

— Я завтра посмотрю за игроками. Спасибо, что сказал, — Жужуха задумалась и не спеша пошла наверх.

Время приближалось к полуночи. Игроки начала редеть, а мой отряд, перебил реснувшихся гремлинов и пыхнул вспышкой апов. Для себя приметил, респ гремлинов составляет три часа. Мимо прошел последний работавший на моем участке штрека игрок и отсчитал десять кусков камня. Заглянув в сумку, обнаружил там четыре с половиной стака породы. Взявшись за кирку, быстренько нарубил до пяти и портанулся к складу. Стукки принял породу и подкорректировал рабочее время. На выходе со склада, столкнулся нос к носу, с проходящим мимо Мухой на пне:

— Здорова, Макс, ты вниз?

— Привет Серега. Да, сейчас портал откатиться и полетим.

— Да ну, ждать портал. Пошли ножками прогуляемся.

— Ну, пойдем, — я пристроился рядом с Мухой, заправски закинув кирку на плечо.

— О тебе, кстати, уже слухи по шахте поползли. На ринге побеждать начал, а теперь еще и штрек под контроль взял.

— Какой штрек, я в радиусе сотни метров всего-то вижу.

— Сотни?! Взором ястреба овладел или на свитки потратился?

— Какой взор, какие свитки? Ты о чем?!

— Ну как же, 100 метров видимости – это бонусное умение из ветки следопытов, «Взор ястреба» называется. А еще, есть свитки с таким бафом, и насколько я помню, они отнюдь не дешевые.

— Ааа. Да не, слуга обзавелся подобным умением. Кстати, хотел спросить на счет ринга. В деревне, за победы на арене, дали очки чести, а здесь почему-то не дают.

— Потому, что наш ринг только для горняков и не включен в единую систему арен игрового мира.

— Теперь понятно. А ты не надумал, заново прокачаться?

— Иногда, проскальзывает такое желание, да и друзья из бывшего клана зовут назад. Обещают и с раскачкой помочь, и со шмотом. Но после продажи перса, словно, переломилось во мне что-то. Как будто не персонажа продал, а частичку самого себя.