Ада встала и тихонько вышла за дверь - когда не спится, полезно свежим воздухом подышать. До рассвета вроде ещё далеко, хотя точно не определишь - от множества фонарей вокруг очень светло, только где-то вдалеке, за деревьями, проглядывает чернильная ночная темнота. Всю эту иллюминацию, пояснил жрец, пока обустраивал их в домике, не отключают и в межсезонье - обитель Ли должна сиять всегда, а электричество здесь дешёвое, свой генератор… Вот в сезоны паломничества зажигают фонари с живым огнём - не очень удобно, не очень дёшево (масло там какое-то особое) и не очень безопасно, но - традиция. А за традиции центавриане в лепёшку расшибутся, это всем известно. Предписывают традиции носить эти дурацкие длинные пышные платья в век космических перелётов - носят. Предписывают традиции кучу богов и полубогов, их статуй, храмов и недешёвых праздников - выбрасывают в трубу кучу денег и прочих ресурсов. Ну, иногда, конечно, какие-нибудь мелкие надоевшие традиции какой-нибудь император-новатор волевым указом упраздняет, или наоборот что-то новое вводит - и вскоре это тоже становится традицией. Потому как безропотное подчинение императору - это тоже традиция. Ну, не у всех прямо - ближайшее-то окружение не столь трепетно, поэтому отнюдь не все члены императорских семей умирали своей смертью…

Девочка насторожилась, услышав вдали шум и голоса. Жрецов, что ли, вдруг куда-то понесло? Нет, непохоже, не со стороны их покоев это…

– Диус! - Ада повисла на шее принца, - ой, и Рикардо! Вы нас всё-таки нашли!

– А чего тут не найти… Куда идти-то больше? В лесу нору рыть или шалаш ставить? Хотя это-то тоже вариант… на зависть… Нам хоть позволят тут остальных дождаться?

– Ну, жрецов тут сейчас мало, мы и числом возьмём. Есть ещё, правда, скотники и садовники вроде, мы их не видели. Надеюсь, можно. То есть, если раскошелимся, то точно можно, но это иллюзия нужна. Благо, они сейчас в сезонном запое, и стараться особо не потребуется.

– Что ж они так мало охраны оставляют - не боятся, что ограбят? Ладно, это точно не наша забота. Что, мы пошли за ребятами, а ты буди пока остальных…

– Да Дэвид, наверное, и не спит. У него в последнее время со сном так себе.

– Почему? Что-то случилось?

Ада махнула рукой.

– Ну, если случилось, то не сейчас. Объясняет тревогой за друзей, это вроде бы и понятно, после некоторых новостей… На самом деле ему кошмары снятся.

– Кошмары? - нахмурился Рикардо, - нет, не то чтоб это удивительно…

– Я думаю, после того случая в Селижани. Уильям полагает, правда, что не только в этом дело… не знаю. Он психует, когда надо ложиться спать, потому что боится опять увидеть огонь и гибель этих людей… Тут ещё вбил себе в голову, что с Андо что-то случилось.

– Ну, с Андо-то случилось… Должно же было однажды случиться. Нет, он жив и практически здоров. Ногу вот повредил малость… Сейчас приведём… принесем… в общем, надеюсь, хоть на этот счёт успокоится.

– А где он? Почему не с вами?

– Потому что въезд закрыт, а по объездной мы на этой колымаге никак. Мы вот пошли разведать, здесь ли вы вообще, а Милиас пока сторожит женщин и детей.

На звук голосов из дома вышел Дэвид. Поскольку голоса узнал, то набрасывать платок не стал, наслаждался редким счастьем пожить без него. Два редких нынче удовольствия - вымыть голову и чувствовать, как ночной ветерок развевает волосы, касается кожи - и в один вечер. И ещё один прилив нереального облегчения.

– Диус! Вы уже здесь, наконец-то!

– Ну да, добирались бы, наверное, дольше, но нам тут посчастливилось купить машину… Ну, не так чтоб очень хорошую, но мы все в ней поместились и она только дважды в пути ломалась. Чоби практически не ломается, зато ползет как умирающий. Так что машина лучше. Жаль, вряд ли это надолго - во-первых, однажды у нас уже не получится её реанимировать, во-вторых - может ведь и примелькаться… Можно перекрасить, правда…

– Как вы денег-то на неё насобирали? Дорого ж, наверное.

– Не, такой антиквариат всё же не в цене. И вообще, тут спасибо Лаисе. Точнее, её подруге… ну, не важно. В общем, ждите, поговорить-то будет, о чём. И связаться с остальными, понять, долго ли их ждать…

Вопрос спальных мест несколько, конечно, беспокоил, но до утра ни духовных, ни более приземлённых местных лиц решили не тревожить - меньше знают, крепче спят. Да и не факт, что кому-то в этом доме удастся уснуть. Уильям и Иржан выползли из ванной комнаты - как-никак, среди новоприбывших были желающие использовать её по прямому назначению. Лаиса, грешным делом иногда забывающая, какого всё-таки Андо пола, предложила ему свою помощь, Андо попытался гордо проявить самостоятельность, но был бестрепетно перехвачен Уильямом.

– В этой ванне, честно говоря, и грех мыться в одно рыло, - хихикнул Иржан, - вы её видели? Я встречал бассейны поскромнее.

– Иржан, тебе не стыдно? У мальчика травма!

– У мальчика по жизни травма, - проворчала Ада, - и благодаря ему не у него одного.

– Это ещё что?

– Что слышали. Уильям, конечно, отмахивается и ничего прямо не говорит, особенно мне, ага, я ж ребёнок и ничего не понимаю, но мне кажется, кошмары Дэвида как-то связаны с Андо.

– Ада, прекрати! - взвился Дэвид.

– Что ты имеешь в виду? Андо, может быть, и бывает неаккуратным со своей силой, но причинить какой-либо вред намеренно, тем более Дэвиду, он точно не мог.

– «Тем более намеренно»! А что, если в этом и дело?

– То есть?

– Пока не могу сказать точнее, - насупилась Ада, - не всё понимаю сама. От Дэвида ничего особо не добьёшься, от Уильяма тем более, а вы все мне сейчас собираетесь сказать, что я наговариваю. И с кошмарами вроде как всё просто, Дэвид не может забыть этот ужасный поджог в Селижани - ну да, я, наверное, тоже не забыла бы… Только вот Милиас - как? Он не видит этих кошмаров? У Селестины и Фальна-то, понятно, не спросишь…

– Вот это сейчас звучит как обвинение меня в толстокожести, - ответил Милиас, - я видел кошмары. Первые дни…

– Угу, а Дэвид - регулярно. Конечно, и то, что случилось с Селестиной и Фальном…

– Думаю, тут никто не принял это легко. Всё-таки это ведь первые наши потери…

– Не первые, - вздохнул Винтари, - днём раньше погиб Кристиан. Лучший мой ученик, кстати. Блестящее дарование, и как телепат, и как диверсант. Мы эту операцию практически на нём одном вытянули, он держал иллюзию до последнего… Ну, вы-то об этом не знали, понятно.

– Селестина и Фальн тоже стояли до последнего. У инженера было в кабине два места - для него и ещё одного. Ни один из них не захотел бросить другого. И не знаю, насколько утонуть - это лучше, чем сгореть… И мне кажется, что Дэвид как-то обострённо чувствует смерть. Чувствует… Что Андо ему что-то передаёт. Не знаю, каким образом.

– Вот именно - каким, если его даже не было рядом?

– Ада, тебе, вроде бы, хорошо известно, что даже человек с высшим пси-рейтингом не может слышать мысли того, кто находится от него за сотни километров, а о нормале тут и говорить не стоит.

– Скажите это моей матушке, - усмехнулся Милиас, - она всегда утверждала, что ей сердце подсказало, что я оступился и вывихнул палец.

– Я вообще-то ещё здесь, - фыркнул Дэвид, - хватит это обсуждать. Мы тут все кое-что пережили, и кошмары… пройдут. Справлюсь.

– Сам ты, конечно, об этом не сказал бы. Ни о том, как на тебя повлияла эта трагедия - ты ж хоть и в платье у нас, но крепкий мужик, не жалуешься, даром что просто боишься засыпать, ни тем более о том, что в твоих снах каким-то образом присутствует Андо - вдруг ещё подумают что не то… Но вот незадача, к тебе же телепатов приставили!

– Ада, а как же телепатский кодекс?

Ада зыркнула на Иржана так, что ему сразу расхотелось узнавать, где она этот кодекс видала.

– Кстати, хотите ещё новость для взрыва мозга? Там, в Селижани, это Страж остановил Дэвида. В смысле, замедлил его путь, когда понял, что что-то не то происходит. Те центавриане подумали, что Дэвид эта… огненная сомнамбула, а я думаю, что дело в другом. Жаль, нельзя расспросить Стража, мы можем что-то узнавать от него только через Дэвида…