— Прекрасно. Я угрожаю тебе. И да, я помню, что ты мой атан.

Иеракс поднял на женщину потрясенный и полный негодования взгляд:

— Если ты сделаешь это, я…

— Прогонишь меня?! — она язвительно засмеялась. — И это будет большим позором для тебя, чем слабости твоего сына! Как ни тебе знать участь и репутацию атана, от которого ушла эрана! Да, ушла! Потому что я больше не намерена быть рядом с тобой! И поверь, все узнают, каким ты был атаном для дочери Сириччо из клана Мохар! Я никогда не знала третьей фазы брачных игр. Ты лишил этого меня. Думаешь, я буду это терпеть! Ты глубоко ошибаешься Иеракс ат Фидмин Эгор!

Лицо Иеракса окаменело. Ноздри раздулись.

— Ты нашла себе другого. Что ж, я сейчас не буду тебя удерживать. Уходи. Но только знай, если ты хоть пальцем тронешь меня, мой род и семью, я не посмотрю, что ты была моей эраной.

— Была твоей эраной? Никогда я ею не была по-настоящему! Без третьей фазы брачных игр я всегда могла уйти от тебя! И ты это прекрасно знал! Думаешь, я круглая дура и не понимаю этого? Все! Мое терпение кончилось! И я сделаю все, чтобы ты пожалел об этом!

Он откинулся на спинку кресла, смерив женщину насмешливым взглядом:

— Я раздавлю тебя и твою семью одним пальцем, Маланта, если ты посмеешь выложить это и подобное видео в сети. Будь уверена. Я не пожалею ни денег, ни времени, ни сил. Ты хорошо знаешь меня.

— Испугал! — деланно засмеялась она. — А ты не подумал, что я научилась обходить твои методы? Я изучила тебя и вижу насквозь. Я знаю все твои методы и привычки. Давай. Попробуй. Но не забывай, что мой род и семья имеют великое влияние в империи. И твой братик-император не поможет тебе в этом, — гордо повела она подбородком и шагнула в сторону распахнутой двери.

Там, схватившись за обналичник, заглядывала маленькая головка херонской девочки. Увидев мать, девочка всхлипнула. Но женщина даже не глянула на нее и прошла мимо, словно той никогда и не существовало.

Когда белоснежная фурия уже почти покинула коридор, ее догнала холодная фраза Иеракса:

— Авитала по закону останется в моем доме.

— Да забирай это фидминское отродье себе! — и женщина, не обернувшись, исчезла из виду.

Маленькое создание, что провело взглядом мать, услышав эту фразу, горько заплакало. Ее бережно взял на руки отец, прижал к груди и тихо прошептал:

— Не плачь, доченька… не плачь… все будет хорошо…

— Ма… маа… — всхлипывала она на плече у папы, — она меня… бросила?

— Она сама так решила…

*** *** ***

Я отрешенно смотрела на замирающие стены родового имения Эгор через обзорное стекло рубки. Корабль приземлился во дворе дворца, разогнав тучи песка.

— Капитан, мы прибыли. Системы работают в норме, — едва сдерживая ликование, доложил Геррон Зенону.

— Хорошо, — без тени радости, погруженный в свои мысли, ответил Зенон. Потом встал с кресла и отдал приказ: — Оставайтесь на корабле. Возможно, скоро мы стартуем в космос. Я в имение.

Он встал и скоро пошел прочь. Даже не взглянул на меня. Я поспешила за ним, вскочив с единственного бывшего в рубке свободного кресла возле панели управления тактической системой корабля. Лишь на пороге оглянулась на проводящих нас взглядами присутствующих и кинула им невнятное «пока».

Шла за Зеноном и все время подбегала, но так и не сровнялась с ним. Не понимаю, он же сказал, чтобы я не отходила от него ни на шаг. Тогда почему он никак не реагирует на меня? В молчании мы зашли в имение через черный вход. В молчании прошлись по многим коридорам, пока не подошли к кабинету Иеракса. Там херонец соизволил оглянуться:

— Можешь идти по своим делам. Но далеко не уходи. Скоро будем стартовать.

— Ааа… — возразила было я, глядя на закрытую дверь кабинета Главы Рода.

— Я хочу поговорить с отцом наедине, — говорил он спокойно, но в глазах читалась необъяснимая усталость.

Ни злости, ни доброжелательности, ни страсти, ни разочарования — ничего не было на лице херонца. Лишь отрешенность и сдержанность.

— Ладно, — пожала я плечами и провела мужчину взглядом, пока не закрылась дверь.

Настроение мое расположилось в области плинтуса. Странным делом ощущения Зенона передавались мне. С чего бы это?

Поразмышляв немного о том, куда бы мне сейчас пойти, придумала, что первым делом я должна узнать, что с Ташей. Решила сразу проверить детскую и не прогадала. Девочка была именно там, но одна. Это немного удивило меня, поскольку я знала, что Авитала, сестра Зенона, точно была в имении.

— Ри-и-ита! — повисла на мне счастливая девочка.

Когда я обняла ее, присев на колени, заметила, что та плачет:

— Чего ты? — вытирая слезы, свела я брови домиком.

— Я думала, ты меня… бросила!!! — прерывисто ответила она, усиленно вытирая пухлыми кулачками красные глазки.

— Нет, солнышко, я тебя не бросила! Я же здесь. Просто мне нужно было с дядей Зеноном кое-куда сходить. А это было сильно далеко…

— Я думала, что ты меня… бро… броси… ла, как Авиталу ее мама… — продолжала хныкать Таша.

— Авиталу? Мама? — удивленно вскинула я брови. — Что случилось? Почему мама Авиталы бросила ее?

— Не… не… не знаю… — девочку развезло не на шутку.

Я прижала ее снова к груди и уверенно произнесла:

— Ну-ну… не плачь. Я не мама Авиталы. Я тебя не оставлю… — гладила я ее по головке.

Через несколько минут, когда она успокоилась, я отодвинула ее и заглянула в красные глазки:

— Только, Таша, послушай. Я должна тебе сказать, что не смогу быть с тобой всегда.

— Почему? — она уже взяла себя в руки, и передо мной стоял серьезный ребенок со строго собранными губками.

— Таша, ты уже большая девочка. Тебе уже пять лет и ты должна понимать, что мы сейчас с тобой находимся на другой планете, не дома.

— Я знаю, — серьезно ответила та. — И еще я знаю, что мама и папа не забыли про меня.

Я удивленно вскинула брови. Впервые Таша осмысленно говорит о своих родителях за все это время. Поэтому я со всей серьезностью отнеслась к этим словам и кивнула ей, чтобы та продолжала.

— Я знаю, что дядя Иеракс и дядя Зенон чужие. Но они добрые. Они спасли нас с того горящего корабля. Дядя Иеракс обещал, что когда придет время, то он отдаст меня папе. А пока я должна ждать и хорошо себя вести.

— Правда? Дядя Иеракс так и сказал?

— Да…

— Это хорошо. Значит, ты должна себя и дальше хорошо вести, — я отодвинула ее на расстояние вытянутой руки и окинула оценивающим взглядом. — Ты не голодная?

— Я ела только утром.

— Хорошо. Давай я отведу тебя поесть. Я тоже голодная.

Я взяла девочку за руку, и мы отправились в кухню. Там, как всегда, шумели повара. Когда я вошла, главный повар тут же подошел ко мне и спросил о том, что мы желаем. После нашего выражения желания поесть «что-нибудь», нас усадили за круглый столик и подали сытные изделия из мяса с добавлением зелени. Очень вкусно. Таша ела молча. И я тоже не имела настроения говорить. Только все следила за девочкой и думала, как же тяжело ей приходится. Однако она вела себя спокойно и не впадала в истерики, не замыкалась в себе. Мне даже стало завидно. Таша приняла все как есть и просто ждала. Почему я постоянно борюсь с сомнениями?

Ласково погладив по головке девочку, я продолжила есть.

— Вижу, у невестки ат Иеракса прекрасный аппетит, — послышался сбоку знакомый шелковый голос.

Я тут же повернулась в ту сторону. На меня смотрели знакомые ореховые глаза. Красивый статный херонец, расплывшись в сладкой улыбке, подошел ближе. Потом подвинул свободный стул и присел рядом.

— А, это вы, Амит, — вспомнила я парня.

Да и как тут не вспомнить броскую личность с хищным взглядом?

— Очень приятно, что вы не забыли меня, — медовым голосом произнес он и вытянул руку на стол.

В каждом его движении читалась хитрость альфонса.

— Невестке… — протянула я, понимая, что он назвал меня не так, как принято в обществе херонцев.

— Ведь так называют у вас эрану дома?