- Видно, не мое это, - решила Нина. Она и не хотела для себя такой доли – всегда нужна людям, всегда ее ищут в нужде, а когда все хорошо – боятся и обходят стороной. Но свекровь думала иначе. И, умирая, передала свой Дар Нине, вместе со своими бусами, которые вложила ей в руку.

            Нина надела бусы покойной свекрови и никогда их не снимала. Это была нитка диковинного в те времена зеленого камня «кошачий глаз». У нее ничего не получалось с травами и заговорами, но стало получаться с выпечкой. Когда она поняла, какой силой обладает, и что Дар свекрови к ней все-таки перешел, но работает иначе, - завела тетрадь, куда записывала все свои рецепты. И не только как готовить, но и для чего. К ней ходило очень много людей. Она выслушивала каждого, а потом спрашивала: чего ты хочешь? Получив ответ, она говорила – сможет помочь или нет. Если могла, говорила, когда прийти в следующий раз. К тому времени у нее уже был заготовлено особенное угощение. Всякий раз по-разному, в зависимости от нужды. За это угощение посетитель должен быть дать Нине деньги, сколько считал нужным.

            Нина помочь могла не всем. Могла дать здоровья больному ребенку, но не могла наслать болезнь. Могла сделать девицу краше, но не могла приворожить к ней парня. Не могла вредить. А иногда не могла и лечить или чем-то другим помочь – ей запрещали, человек должен был сам пройти какой-то урок.

            Когда пришло ее время, она стала искать свою преемницу. Две дочери не подходили, сын тем более. Из девяти внуков можно было выбрать только Любу, правнуки были слишком малы еще.

            - Тебя? – Удивилась я. – Тебя бабушка выбрала, чтобы передать Дар?

            - А что ты так удивляешься? Я ничем не лучше и не хуже, чем остальные. И мне всегда говорят, что я больше всех на нее похожа.

            - Это точно. Так что, ты ведьма теперь?

            -  Сама ты ведьма! Дослушай до конца!

            Бабушка Нина никогда серьезно не болела, всегда была бодрой и юркой старушкой, всегда при работе, даже когда ей было за восемьдесят лет. А потом вдруг в один день слегла, стала говорить, что за ней ее покойный Петя пришел, зовет с собой. Все переполошились, испугались – бабушка не встает даже испечь обязательный утренний хлеб, который никогда никому не доверяла! Мне тогда было десять, Любе шестнадцать. Помню впервые в жизни непривычную тяжелую обстановку в доме бабушки, взрослые шушукались, суетились. Нас к бабушке не пускали почему-то, все находили нам какие-то неотложные дела. Но Люба ухитрилась и сама прошмыгнуть, и меня за собой протащить к бабушке Нине в комнату. Бабушка лежала на своей любимой кровати, утонув в перине.

- Кто здесь? – Тихо спросила она, когда мы подошли к ней поближе.

Я не могла поверить, что это наша бабушка Нина, так непривычно было видеть ее слабой.

- Это ты, Люба? Подойди. – Бабушка вздохнула и полезла рукой себе под подушку. Там она всегда хранила свои самые ценные вещи. – Возьми, - она протянула Любе простой круглый пряник в белой глазури. Рука тряслась. – Возьми, Любочка. Берешь?

Бабушка настойчиво предлагала Любе пряник, ее это видимо утомило:

- Берешь? – Спросила она еще раз

И тут Люба, которая словно окаменела, когда мы подошли ближе к кровати, толкнула меня вперед и пряник оказался у меня в руке. Бабушка удивленно и внимательно на меня посмотрела, закрыла пряник в моей руке своей рукой, вздохнула и сказала:

- Мая. Пусть будет так. – И отвернулась к стене.

Я все еще сжимала угощение в руке, когда в комнату забежала сначала бабушка Лида, потом моя мама, потом другая тетка, две соседки и внезапно начался крик:

- Что вы тут делаете? Зачем вы пришли: Кто вас пустил? Вам тут нечего делать, пошли отсюда!

А потом мама увидела пряник у меня в руке и побелела. Как она ругалась! На меня, на Любу, на бабушек! Я никогда еще раньше такой злой, растерянной и напуганной я ее не видела. Нас отослали к соседям с ночевкой, а ночью бабушка Нина тихо отошла.

Она готовила Любу к своему Дару, рассказывала о своих особенных рецептах. Но получилось иначе.

- Ты думаешь, что бабушкин Дар у меня?

- Ты его приняла, когда взяла у нее пряник.

- Вот это реально смешно. Бабушкин Дар – и я даже не могу себе блинов пожарить? Ты шутишь, да?

- Нет. Все именно так. Бабушка готовила меня к Дару. Но я испугалась и толкнула тебя к ней! – Люба говорила напористо и почти со слезами в голосе. – Ты прости меня, я просто была тоже не сильно взрослой тогда, не понимала, что делаю.

- Да ладно. Я и теперь не очень понимаю, что происходит, а что можно понимать в шестнадцать? Но почему, если ко мне перешел бабушкин Дар, я такая бестолковая с тестом? И где он у меня, этот Дар? Отдыхает на мне?

- Когда твоя мама, Евдокия, поняла, что сделала бабушка Нина, она стала кричать, что не хочет, чтобы ее ребенок таким занимался. Пыталась пряник тот отнять, но ты так его зажала в руке, что никто не мог тебе пальцы разжать, а добровольно ты не отдавала. Так и спала с ним даже, не помнишь?

- Да не очень.

- Тебя отвезли к какому-то сильному деду в горы, он над тобой че-то там шаманил, я подробностей не знаю. Знаю только, что, когда тебя привезли, ты три сутки подряд проспала, так во сне пряник и выпустила. Куда его дели – не знаю, но предполагаю, что пустили в речку. Тебе завязали Дар. Забрать насильно, не навредив тебе, не могли, потому его просто как бы заблокировали – завязали.

- Крепко видать завязали. Надежно так. Ни блинов, ни тортика, ни булочки, ни хрена мне своими руками не сделать! А почему так?

- Ну, я полагаю – это побочный эффект той «завязки».

- А вы все знаете и ржете надо мной постоянно, да?

- Знает только бабушка Лида и твоя мама. Я, по их мнению, ничего знать не должна, могу только смутно догадываться. Эта вся история – очень большой секрет. Особенно для тебя. Если твоя мама узнает, опять кричать начнет. Возможно даже, драться. Она никогда не хотела ни сама у бабушки учится ее особенным рецептам, ни чтобы ее детей трогали.

- Вот она почему все сверхъестественное и мистическое отрицает, хотя всю жизнь в этом прожила. – Мне вдруг стало понятным поведение мамы. – А что сейчас со мной происходит?

- Все просто. Дар просыпается. Или старик тот уже умер, или у «завязки» строк годности истек или стресс у тебя какой был.

- Измена мужа, бесплодие и развод – это достаточный стресс?

- Наверное. Когда вся эта каша у тебя заварилась, и ты сутками здесь у меня ревела, мне стала сниться бабушка. Первый раз я решила, что это на смену погоды. На вторую ночь она мне приснилась и сказала, что я дура и у нее ко мне просьба, а не снег пойдет завтра.

- И что же она попросила? – Вся эта мистика, волшебные пирожки, Дар – меня сильно разволновала.

- Чтобы я тебе помогла. Послушай, передаю дословно то, что сказала мне бабушка: овладеешь Даром – обретешь себя и свое счастье. Во сне она сказала мне разбить старый сундук на чердаке и дать тебе ее тетрадь с рецептами. А мы ведь все столько лет ее искали!

Меня занесло в мыслях куда-то далеко, в сказочную страну, где ко мне приходят люди со своими бедами, а я для них пеку торты и булки и помогаю им. Стоп, Люба! Что-то не сходится!

- Люба, неувязочка есть, - сказала я, очнувшись от ванильной картины себя с миской теста. – Бабушкина тетрадь, теперь вся такая красивая Книга Рецептов у меня, а я как готовила хрень, так и продолжаю! Не помогли мне рецепты!

- Так это, наверное, уже не исправить. Ты никогда не будешь готовить так, как бабушка Нина, даже по ее рецептам. Никто из нас так не готовит. Тут что-то другое. Давай подумаем, как сработал Дар у тебя?

- Ну, как? Нарисовалась какая-то проблема: я переживала, что покупателей будет мало или козел тот к Ане прицепился.

- И? Что дальше?

- Дальше…- стала вспоминать я, - меня зовет Книга. Тяжелеет сумка, где она лежит, или она сама нагревается. Я как-то в шутку пару раз спросила: что мне делать, бабушка? Бабушка, помоги! И Книга сама открывается на определенном рецепте.