— Ну и мы не бойцы. — Развел руки Умин. — Разочарована?

— Да нет, не разочарована. Можешь рассказать о том, кто вы?

Умин тяжело вздохнул.

— Это грустная история, Юля. Когда-то давно сиртя жили в Срединном мире. Смотрели на звезды и ловили губами дождь и снег. Сиртя берегли тундру, не убивали дичи больше, чем могут съесть, не брали рыбы больше, чем требовалось. И тундра любила и защищала их. Давала им золото и серебро. Сила была у сиртя, могли они туманами ходить по миру и на большие расстояния. Мир и покой был тогда на Ямале. Пока не пришли большие люди и не стали выгонять маленьких сиртя с обжитых земель. Пришлось уйти им в мир подземного бога. Так и живут с тех пор в Нижнем мире. И всегда скучают по звездам, снегу и северному сиянию.

Юля чувствовала грусть маленького народца, лишившегося родного дома и ей очень хотелось хоть что-то сделать хорошего для них. Умин с любопытством и интересом поглядывал на загрустившую девушку.

— Да, Юля, забавная ты. Но мне нравишься. — Сиртя своими белыми глазами заглянул девушке в самую душу. — Не бойся ничего. И волку доверяй и держись его. Он тебе в мире магии самое близкое существо. А в самый сложный момент, когда будешь считать, что выхода нет, просто позови меня в мыслях своих.

И Умин тонкими пальцами коснулся ее лба.

— Кто ты? — Спросила растерянная Юля. — Ты же не Умин.

— Не Умин. Парнишка мягкий и неразговорчивый.

— А ты болтун… Кто ты? — Повторила вопрос девушка. — Это же из-за нашего разговора меня вытурили из-за стола?

— Вот умная же девушка — горе мужу! — Съязвил кто-то в теле Умина.

— А я не замужем! — Улыбнулась она.

— Так это поправимо! — Подмигнул сиртя. — Запомнила? Позови меня.

— Звать Умина? — Лукаво усмехнувшись, спросила Юля.

— Зови Умина. — Широкая улыбка осветила лицо парнишки. — И да, познакомься с ним. Я ухожу уже.

Неуловимая тень проскочила по лицу молодого сиртя и немного бестолковое, и добродушное выражение расцвело на нем.

— Юля, хочешь сушеных ягод? Они вкусные. — Умин на ладошке протянул девушке бруснику.

— Спасибо. Пойдем уже? — Взяла она пару ягодок и закинула их в рот. О том, кто с ней говорил устами парнишки, девушка решила подумать по пути к убежищу духа.

Пири уже ждал собранный и готовый продолжить путь. Юля накинула на плечо свою сумку и, не оборачиваясь, пошла следом за Умином.

Они плелись по болоту уже второй час, проваливаясь в мягкий сырой мох по щиколотку, вода противно хлюпала, выпуская из мягкого вязкого плена сапоги. Сумка оттягивала плечо, с каждым шагом становясь все тяжелее и тяжелее. Сиртя прыгал с кочки на кочку легко, словно маленький ничего не весящий фей, не оставляя даже следов там, где прошел. Его мягкие сапожки не смочились болотной водой. Пири пер грозным тяжелым танком за ним, словно автомат переставляя ноги, не уставая и не запинаясь за кочки. Казалось ему совершенно нипочем ни стоящий не шевелящийся ветерком, воздух, ни влага, напитавшая воздух настолько, что вся одежда становилась влажной. И только Юля чувствовала себя смертельно уставшей и ослабевшей даже не дойдя до проклятого места, где обитал злой дух. Сил у нее почти не осталось и каждый шаг давался с трудом.

— Нам далеко еще? — С трудом вытаскивая ногу из очередной ямки, заполненной темной мутной водой, спросила она сдавленным голосом.

— Неа. Вон к той сопке. — Указал рукой Умин, продолжающий жевать что-то вытащенное из кармана брюк. У этого парнишки были поистине бездонные карманы. Сушеные ягоды, орехи, сухарики, и даже вяленая кусочками рыба находили себе место в его запасах.

Пири прикинул расстояние и осознал, что Юле так просто не дойти, поэтому все-таки решил устроить привал. Выбрал взглядом место посуше и повыше, и кинул непромокаемую подстилку на мох. Юля сбросила с плеча надоевшую сумку и плюхнулась на спину, закрыв глаза и максимально расслабившись. Хотелось просто тихо умереть, лишь бы только не вставать снова и не идти по этому бесконечному болоту.

— Пить хочешь? — Пири протягивал флягу с бодрящим отваром, и девушка сделала несколько жадных глотков. Кисловатая чуть теплая жидкость прокатилась по сухому рту, смочив ставший непослушным язык, прокатилась горячей волной по болезненным напряженным мышцам, расслабляя их и снимая боль, взорвалась яркой вспышкой в мозгу, принеся ясность мышления и снимая усталость.

— Ух ты, вот это сила! — Причмокнула девушка, смакуя последние капли напитка, попавшие на губы.

— Ага, а теперь полежи молча пять минут и пойдем. — Пири тоже припал губами к горлышку фляги и блаженно растянулся рядом с девушкой. И только Умину не требовался никакой отдых. Парнишка все с тем же невозмутимым видом разглядывал окрестности, продолжая что-то жевать.

Совсем немного отдохнув, ребята продолжили свой путь.

— А что на этой сопке? — Поинтересовалась Юля.

— Хальмер. Кладбище по-нашему. — Буркнул Пири, явно не спешащий поделиться с девушкой информацией.

Юля пожала плечами, не желая ссориться с парнем, и решила обдумать случившееся в стойбище. Явно с ней разговаривало какое-то высшее существо, способное легко войти в живое существо и без последствий покинуть его. Было понятно. Что существо к ней расположено и не замышляет ничего плохого. По крайней мере явно не замышляет. Хотя установку не верить никому, Юля не забывала. И снова ей намекают на Сармика как на единственного достойного полного доверия. Почему-то эти намеки стали ее раздражать, вызывая желание ограничить общение и вообще перестать обращаться к декану за помощью.

Приближающаяся сопка навевала навязчивое ощущение беды. Леденящий кровь ужас пронизывал каждую клеточку тела Пири и Юли. Сиртя благоразумно не стал подниматься на кладбище, и ребята в одиночку брели вверх по склону, поросшему редкими чахлыми кустиками полярной березы.

На самой верхушке холма стояли около десятка грубо сколоченных из досок ящиков длиной с рост маленьких сиртя. Несмотря на отсутствие ветра, висящие над коробами колокольчики пронзительно и печально позванивали, вызывая в душе Юли болезненное ощущение тоски и непоправимой потери. Белые голые черепа жертвенных оленей с раскидистыми рогами лежали у каждого ящика.

— Юлька, соберись. Это Нгылекя так на тебя действует. — Заметил растерянность девушки Пири и сжал челюсти с такой силой, что казалось сейчас зубы захрустят и осыплются мелкой крошкой.

— Собралась уже. Амулет доставать? — Она запустила руку в сумку и сжала камешек, обмотанный кожаными веревочками.

— Рано. Надо чтобы эта сущность на нас напала. — Поморщился Пири, вытаскивая из торбы бутылку со свежей оленьей кровью, и поливая темно-бордовой жидкостью вокруг себя.

Колокольчики звенели громче и чаще. Легкий ветерок пронесся мимо лица Юли, взъерошив волосы. И еще один порыв ветра сильнее, и еще один… Ветер становился все грубее, жестче, он сдирал с ребят одежду, задувал волосы в лицо, заставляя отворачиваться и прятаться от резких порывов.

— Готовь амулет!! — Донесся до девушки крик напарника, и она сразу же вытащила ловушку, которая должна была поглотить и заточить в себе духа.

С воем мимо Юли пронеслось нечто темное и злобное, от чего она еле успела уклониться. Что-то острое резануло ее по щеке и горячие капельки крови побежали по лицу, скатываясь на шею. Это было очень плохо, потому что горячая живая кровь давала дополнительную силу злому духу и это ставило под удар всю операцию. Девушка мазнула рукой по глубокой царапине и поняла, что без заживляющего зелья не обойтись. Времени катастрофически не хватало. Пири уже раскинул стабилизирующую сеть заклятья, покрывшую почти всю вершину сопки. Удерживать ее парню было достаточно сложно, бисеринки пота выступили на его лице, краска ушла со щек, закушенная от напряжения губа и, видя все это, Юля копалась в сумке, доставая флакон с заживляющим зельем. Сжатый в руке ловчий амулет не упрощал поиски, мешаясь и цепляясь за все.

Чертыхнувшись, девушка ускорилась, случайно наткнулась на гладкую холодную бутылочку, зубами рванула притертую пробку и подняла флакон, прижав его к лицу. Бурая липкая жидкость вытекла из горлышка на щеку и Юля отбросила бутылочку, чтобы освободить руку, которой она тут же размазала зелье изолируя ранку от воздуха.