- Я и сама богатенькая, - усмехнулась Маргаритка. - По чужим мужикам не побираюсь.

- Поэтому и прибежала к Кольке в чужой угол, - Танька все пыталась унизить Маргаритку.

Та подумала буквально секунду, вспомнила поговорку про свиней и бисер, который мечут перед ними, и замолчала. Все равно с Колькой останется она и Костик. А деньги... Ладно, про деньги после... Это деньги Николая... Может, в конце концов, должен он Таньке?

Танька одела девочку. Вышел Николай с Костиком на руках. Маргарита взяла у него сына. Мужчина нагнулся, поцеловал малышку на прощание.

- Все будет хорошо, маленькая, - произнес он. - Счастливо вам.

Таньку не поцеловал. Непредвиденные гости ушли. Маргаритка вернулась в комнату, села на диван, рядом усадила сына, сердито спросила Николая:

- Почему ты опять молчал?

- Я всегда при тебе молчу, я слушаю, как ты меня любишь, я столько много узнаю, - пытался отшутиться мужчина. - Мне так тебя удобнее любить. Только сегодня ты забыла доложить всему свету, что любишь меня.

Маргарите стало слегка неудобно. Она уже забыла про деньги, что зачем-то отдал Николай Таньке.

- Коль! - спросила безо всякой насмешки Маргаритка. - А ты не путаешь, ты сам-то точно меня любишь, а не Таньку? Только честно.

Николай помолчал всего секунду.

- Мы с Танькой встречались полгода, пока не появилась ты. И все, больше ничего не было. Просто сегодня я помог не Таньке, а ее девочке. Это для нее деньги. Жалко малышку. Она хорошая у нее.

И Николай замолчал.

- А Костик? - задала вопрос Маргаритка.

- Что Костик?

- Он у меня хороший? Его тебе не жалко? - Маргаритка твердо решила сказать все. - Ведь он твой сын, Коль. Не веришь? Тогда вспомни ведьму, что ты выследил в лесу на Загорушке. Вспомни, что было между нами.

Николай радостно улыбался, что-то хотел сказать. Но Маргарита остановила его, ей надо было выговориться.

- Да, мои друзья очень воспитаны, тактичны, молчат, ничего не говорят о Жене, моем покойном муже, о родившемся после его смерти Костике. Но все они уверены, что я не рожала от мужа. Он последние годы сильно болел. Его избили. Женя выжил, но стал дурачком, безобидным ребенком. Неужели я могла бы требовать от него физической близости? И в том лесу, на Загорушке, где мы встретились, я каталась по росе, чтобы не завыть от безысходности. Мне нужны были силы: на работу, на врачей, на Женю, который медленно умирал. Я тоже была на грани нервного срыва. Мне одна хорошая женщина подсказала покататься по росе. Природа и земля, сказала она, лечит все. Может, это смешно, но мне помогало. Особенно, - Маргаритка усмехнулась, - когда и ты свой вклад в мою терапию внес.

Она замолчала. Ей тоже было нелегко все это говорить. Но надо было сказать все. Женщина продолжила.

- В тот день, когда мы с тобой встретились на Загорушке, умер Женя. Он умер вечером. Когда я уходила от тебя, знала лишь, что ему стало хуже. Я не могла вернуться к тебе на второй день. Я вообще в те дни не могла быть там, потому что боялась и больше всего хотела встретить тебя. На сорок дней я поняла, что беременна, - она прервалась на несколько секунд и твердо произнесла. - Беременна от Кольки Яликова, - последовало опять молчание. - За последние четыре года у меня было только два случая близости с мужчинами. На Загорушке и здесь, в этой квартире. И оба раза это был ты.

Сказав все это, женщина выдохлась. И впервые железная несгибаемая тростиночка Маргаритка заплакала. Слезы быстро-быстро побежали по ее щекам. Это было так непривычно. Она не плакала, когда умер муж, когда хоронила его. Так, лишь несколько слезинок скатилось, да легла на сердце тяжесть. Теперь Маргаритка плакала. Николай никогда не видел ее слез, только веселье и смех исходили от неунывающей подружки. Даже когда она сломала ногу на уроке физкультуры, то все равно пыталась шутить.

Маргаритка весело дискутировала с седым учителем физкультуры, развлекая одноклассников. У них была гимнастика. Старый Анатолий Николаевич помогал девчонкам выполнять упражнения, поддерживал их при соскоке. Маргаритка заявила, что так делать нельзя.

- Почему? - удивился учитель.- Вы же можете упасть.

- Вы прямо обнимаете меня, Анатолий Николаевич, когда ловите, - сказала она. - А вы ведь мужчина.

На что шестидесятипятилетний Анатолий Николаевич сказал озорной одиннадцатикласснице:

- Да со мной уже можно в баню ходить. Не опасно. Я старый.

Все засмеялись. Маргаритка и не думала смущаться.

- Я к тому и говорю, Анатолий Николаевич. Пусть меня другой кто-нибудь поддержит. Молодой, сильный. А то с вами неинтересно.

Ее глаза весело блеснули.

- Яликов, например, - подсказал ехидный Золотарев. - Анатолий Николаевич! Пусть Яликов Маргаритку ловит.

- Да, Яликов, - согласилась Маргаритка. - Валька его все равно на брусьях ничего сделать не может, если только сломает их. Ей противопоказаны физические упражнения. Пусть хоть на меня Колька полюбуется.

Валька высокомерно отвернулась, она сидела на куче матов в углу спортзала, там было ее спортивное место.

- Что же, Яликов, иди, помоги подружке, - вздохнул учитель физкультуры. - Не нравятся ей мои объятия. Старый я уже.

Анатолий Николаевич был добрым и безобидным. Никому в голову не могло прийти обвинить его в приставаниях к старшеклассницам. А веселая Маргаритка вызывала у него симпатии. Может, старый учитель и понимал, что она так маскирует свои чувства к Николаю.

Яликов подошел, молча улыбаясь. Анатолий Николаевич сказал, что и как тому сделать. Но этого не понадобилась. Маргаритка, прежде чем влезть на брусья, шутливо раскланиваясь, сделала пируэт перед парнишкой, подвернула ногу и упала. Девчонка мигом изменилась в лице, даже ее кокетливо приподнятые уголки губ опустились. Николай даже испугался.

- Больно, - прошептала она побелевшими губами.

Нога в щиколотке у девчонки увеличивалась на глазах. Николай подхватил одноклассницу на руки.

- Быстро в медпункт, - приказал учитель.- Понесете на руках. Золотарев, Силюхин, поможете Яликову.

В сельском медпункте работала мать Маргаритки, единственный врач на несколько деревень, всеми уважаемая женщина.

- Допрыгалась, - только и сказала она, когда старшеклассники притащили ей дочь.

Хотя если быть точным, тащил один Николай. У Золотарева и Силюхина на руках Маргаритка сразу начинало орать:

- Ой! Больно! Больно!

Из медпункта скорая увезла Маргаритку в больницу. Перелом стопы.

Через месяц веселая девчонка, все еще прихрамывая, вернулась в школу. Ее спрашивали, как себя чувствует. Она отвечала, что замечательно, ведь сам Яликов нес ее на руках. Ради этого она готова еще раз сломать ногу.

А сейчас веселая Маргаритка плакала. Такое было вообще невозможно.

-Ты чего плачешь? - Николай обнял женщину, Костик тут же полез к матери на руки. - А про Костика я догадался сам, как только увидел малыша, особенно когда мой старший братец его взял на руки и стал кормить из бутылочки. Они так были похожи в этот момент! Я потом у твоей сестренки Светланки еще на дне рождения Станислава незаметно выспросил, когда Костик родился. Она у вас разговорчивая, на тебя похожа, поболтать любит. Все рассказала. Дни рождения помнит. Все совпало. Мы с тобой встретились в июне, в марте ты родила. Я все дни ждал, когда ты признаешься, скажешь, что от меня родила сынишку. Я хотел, чтобы Костик был моим.

- А я хочу, чтобы ты женился на мне, - ответила Маргаритка. - Пусть у Костика будет отец, а у меня муж.