Меж тем они, наконец, достигли экипировочного центра; стоило им войти внутрь, как их глаза шквалом ослепили фотовспышки, десятки репортеров, ученых и высокопоставленных лиц, вплоть до министра обороны, заняли помещение еще за час до их прихода. Целиком проникнувшись собственной значимостью и важностью, космонавты, сохраняя должную сдержанность и такт, отвечали на внимание гостей приветливыми и притом степенными жестами. Уайт шел во главе процессии, его лицо появлялось первым в шустрых объективах. Космонавты прошли до ближайшей стены по указанию Кромешникова, и перед ними в виде удивительной экспозиции предстал редкий натюрморт из десяти скафандров. Три из них были синего цвета, семь остальных – маскировочного – смеси четырех оттенков красного. Рядом с ними стоял тот же коренастый мужчина, что некогда разъяснял им план высадки на Марс – профессор Крапин. Полминуты спустя к нему подошли начальник ЦУПа Кромешников и заведующий обсерваторией Руденко.

- Перед вами, господа, - начал свою речь Крапин, - скафандры нового поколения. Это костюмы с собственной искусственной атмосферой внутри, давление в которой регулируется по вашему усмотрению и сейчас установлено на оптимальном уровне. Как вы заметили, эти скафандры значительно облегчены по сравнению с использовавшимися ранее, каждый из них весит около восемнадцати килограмм. Они оснащены устройствами…, оснащены устройствами, определяющими состояние космонавта, напрямую связанными с центральным компьютером корабля, индикаторами состояния внешней среды, а так же приборами голосовой связи и видеокамерами, которые также связаны с бортовым компьютером. Костюмы эффективно защищают от солнечной радиации и перепадов температуры. Помимо того, значит, помимо того…, включена функция быстрой инъекции – маленькая игла может в нужный момент ввести дозу обезболивающего практически в любую часть вашего тела.

“Вот это да…!” – Алексей не мог отвести глаз от скафандра, на котором были нашиты его звание и фамилия, от идеально чистого шлема белыми бликами отражался солнечный свет, падавший из окна. Напарники стояли рядом, некоторым из них, как и Алексею, приходилось одеваться в космическое снаряжение впервые.

- Десять лет я ждал этого. – Майор Брэй провел рукой по скафандру, глядя на шлем и уже войдя в него взглядом.

- Вот это действительно модный прикид, как раз для красной планеты. – Сказал Джерри, постучав по стеклу и включив наружный датчик. – Ты смотри-ка, среда оптимальна, можно открыть шлем. – Сыграв удивление, произнес он.

- Да, - поддержал его шутку Ти Джи, - пока нам с внешней средой везет.

Десять минут спустя, команда стояла в полном снаряжении – на каждом надет скафандр, личные вещи помещены в грузовой отсек корабля. Офицеры с молодцеватыми лицами выстроились в шеренгу, Кромешников посмотрел в глаза каждому из них, затем сделал пару шагов назад и, окруженный всеобщим пристальным вниманием, начал говорить:

- Леди и джентльмены…, прежде чем вы поднимитесь на борт корабля…, хочу еще раз пожелать вам удачи. Еще вчера полет на Марс казался нам далекой, почти несбыточной мечтой, но недавние открытия наших ученых, светил науки, свершили, не побоюсь этого слова, революцию в мировой космонавтике, сделав мечту реальной. Сложность вашей задачи, как я уже говорил, в том, что до вас этого не делал никто, но… никто и не пытался, и в этом ваше преимущество. Вообще говоря, у вас мало причин для беспокойства, проект настолько хорошо спланирован и отлажен, что вероятность возникновения чрезвычайных ситуаций в космосе практически сведена к нулю. Утверждая это, я, конечно, уповаю на вашу предусмотрительность, сплоченность и благоразумие, лишь при наличии этих качеств можно говорить об эффективной работе команды. Успех вашей миссии зависит не только от беспрекословного выполнения приказов начальства в нашем лице или в лице командира, но еще и от вашего умения самостоятельно принимать верные решения и, безусловно, доверять друг другу. Пусть вша целеустремленность сделает вас несокрушимыми. – Космонавты стояли бравой шеренгой в просторном помещении, потолок и стены которого были едва достижимы взглядом. Гордо и растроганно смотрели они куда-то вдаль, чувствуя тепло сотни глаз, и сердца их все сильнее трепетали от всеобщего признания и безграничного доверия. Больше не было предела их отваге, ведомые глобальным духом превосходства человека над силами природы, они были готовы вместе двигать марсианские горы, пронзать космическое пространство и идти на неземные подвиги. – Храни вас Бог. – Завершил начальник свою речь.

После этих слов команда направилась через высокие ворота на стартовую площадку.

- Алексей, постой. – Владимир Сергеевич вдруг остановил лейтенанта. Он достал из внутреннего кармана коричневый тряпичный мешочек и протянул его Плутову. – Вот, ты должен взять это с собой.

- Что это?

- Тут земля, пусть она будет с вами на корабле, - генерал смотрел на него с искренним, почти детским доверием, сжимая в его руке часть их общей родной планеты.

- Хорошо, - произнес Алексей, - я буду хранить ее, что бы ни случилось, – и бережно опустил мешочек в карман брюк.

Генерал скупо, но искренне улыбнулся, после чего произнес свою последнюю фразу:

- Желаю удачи.

- До встречи, Владимир Сергеевич, - ответил Алексей.

На этом Плутов заметил, что изрядно отстал от команды, и поспешил догнать остальных у выхода из корпуса.

“Вот он, стальной гигант, устремленный в небо. Ему предстоит лететь через бескрайние просторы космоса к извечной человеческой мечте, постигнуть то, что кажется таким далеким и недосягаемым. Миллионы километров предстоит преодолеть ему в поисках своей цели, миллионы земных жителей будут наблюдать за его полетом, в надежде стать свидетелями великого прорыва человечества. Как бы они ни пытались предсказать и спланировать его судьбу, какие бы заумные расчеты ни проводили, они не смогут сказать обо всем, что ждет его на пути. Но именно так покорялось околоземное пространство – кто-то падал, кто-то поднимался вместо него, чтобы закончить начатое. Вопреки страху и земному притяжению подвиги повторялись вновь, и даже когда цель была достигнута ценой многих человеческих жизней, герои все с той же надеждой устремляли взгляд к звездам, где еще так много непокоренных высот – их не просто много, им нет числа. Пусть кто-то скажет, что это не так, что есть конец вселенной и начало времени, но зачем же он тогда живет, зная, что есть предел, что есть разум, который управляет миром и который нельзя превзойти. Кто-то может ограничить свою жизнь своей маленькой родиной, а кому-то хочется прикоснуться к неизведанному, стать первым, и это не есть цель, а цель – в пути. Пусть жизнь лишь миг перед вечностью, пусть нельзя покорить бесконечное, пусть кому-то не по силам улететь за переделы атмосферы, как команде “Прометей-1”, зато каждому по силам открывать непознанные уголки своей вселенной, в которой нет углов, ибо любая вселенная бесконечна”. – Примерно так размышлял Алексей Плутов, глядя на ракету, как на бога, который снизошел, чтобы спасти его. От волнения и подступившего холода по его телу побежала крупная дрожь. И вроде бы, он не боялся, но взять себя в руки никак не мог, и тут к нему пришла идея: немного замедляя ход, он начал прислушиваться всем телом к своим шагам, чтобы почувствовать Землю под ногами. Планета будто послушалась его и начала принимать волнение на себя. Космонавты шли плотной компанией, поднимая глаза все выше и все сильнее чувствуя холодное замирающее волнение по мере приближения к первой ступени ракетоносителя. Алексею становилось все легче, но когда они встали на открытый лифт и устремились вверх по фюзеляжу, дрожь опять овладела им, теперь с новой силой.

Все выше и выше, и вот уже двадцать метров отделяют их от земли. Прижавшись плотно друг к другу, они смотрели на лес и горные хребты, раскинувшиеся под ними вдалеке. Необъятные просторы, которые им так хотелось взять с собой, свежий земной воздух и голубое небо – как же страшно потерять все это. Каждый из них был уверен, что вернется, или, по крайней мере, на это надеялся. Вернуться стоило…, хотя бы ради того, что они видели перед собой. Мало кто способен пережить столь горькое расставание. Природа Земли будто бы следила за ними, доброжелательно провожала в дальнюю дорогу и при этом поднимала боевой дух до незримых высот. И в этот момент хотелось кричать о своей силе, кричать так, чтобы горы содрогались под силой голоса.