Уселась на стул, внимательно оглядела состояние сестры: та бледная со своими рыжими, крашенными волосами казалась белым, бестелесным призраком. И ручки худенькие и ножки, как спички. Я себя огромным, бурым медведем чувствовала по сравнению с ней. Хорошо хоть не пузатым.

— Как нога? — озвучила, когда мы остались в тишине вдвоем.

Алиса не желала смотреть в ответ.

— Терпимо…не волнуйся тебя это мало касается, — ну что же справедливо.

Я на много месяцев оставила ее, а ведь раньше была для нее подушкой, в которую можно зарыться с головой и поплакать. Ей приходилось справляться резко без меня.

Учились в одной школе в Герберте и жили соответственно в одной квартире почти десять лет, поэтому надо ли говорить, что мы были самые близкие друг для друга? За Алисой всегда необходимо было ухаживать, заботиться, готовить, убираться. Не заставлю же ее этим заниматься?

— Я почти и не волнуюсь. Знаю — справишься, — пожала плечами, пальцами стала ковырять ногти, делая вид, что очень увлеклась черным лаком.

Взгляд сестры уловила на себе, мельком, любопытный. Будто не поверила в мои слова. Как близко она всегда воспринимала мои слова. Алиса самая ранимая из нас и в плане физических сил, и в плане эмоционального состояния.

Некоторое время обе молчали, что сказать не знали. Я нашла на тумбочке пульт и решила телевизор посмотреть. С Алисой не разговаривали, перебрасывались одинокими словами почти без смысла.

Телефон завибрировал. С ужасом взяла его с тумбочки и подняла к глазам. Боялась, что это Хаски и его кара уже спешит настигнуть меня. Хотелось голову в шею спрятать, жаль так не умела.

Нет, не Хаски. Неизвестный номер, хотя господин Аристократ и с неизвестного может позвонить.

— Алло, — ответила. Расслышала: шум, гам… музыку, кажется. Точно он. Лучшая зашита — это нападение. И пока сердце не выпрыгнуло от испуга из грудной клетки, проломив ребра, решила выпалить грозно. — Знаешь, если кроме, как дышать мне в трубку тебе нечем заняться — иди в задницу…

Я зла, испуганна и вообще не понимала, что творится в этом мире. Такое ощущение, как будто из космоса меня не спустили обратно на землю, а так и оставили болтаться без кислорода. И Хаски меня поцеловал, чуть-чуть. Жаль ему губу не прокусила, а это прикольно. Охранник-то его не среагировал на выпад.

Сбросила довольно трубку. Алиса вопросительно взглянула на меня, мол, с кем я так любопытно же. Я раньше все ей рассказывала, даже, как девственность потеряла.

— Идиот какой-то звонит и дышит в трубку. Хаски похоже, — через секунду пришла смс, не глядя на адресата — прочитала.

«Знали бы твои прекрасные губки, как опасно так разговаривать со мной. Есть предложение более заманчивое, чем кричать непутевые слова. Оттрахать тебя в рот.»

Напряглась в момент. Это не очень похоже на Хаски, это как-то более грубо, что ли. Тот может и говорил неприличные вещи, но это воспринималось, как некий шарм, азарт с его стороны. Хамские словечки произносились всегда тихим, вкрадчивым голосом и обязательное условие на ухо. А это будто бы угроза.

Как озарение, вспышка молнии в грозу. Я вспомнила — это тот «неопределенный номер». Машинально огляделась по комнате, по стеклам окна, словно боялась, что кто-то влетит в открытые створки. Стало очень беспокойно, рябь коснулась всего тела, дрожь и желание побыстрее уйти отсюда, что-то сделать или прогнать неприятные ощущения. НЕ люблю бояться.

Алиса очень внимательно меня изучала, заметно было боковым зрением. А я пока вспоминала, уплывая в тихие мысли.

— Ань, кто это? — она назвала меня по имени и дала тревоге проскользнуть в голосе. Это и вытащило из воспоминаний, из их густого тумана.

Улыбнулась на откровенную заботу.

— Помнишь, сто лет назад идиот, что периодически звонил. Вот сейчас опять нашел меня… — я показала экран с сообщением, передавая в руки сестре.

Как Хаски вернул мне этот белый телефон в раздевалке, так сразу и нарисовался этот «объект-воздыхатель». Что ему требуется? Смысл от этих сообщений? Он же ничего не говорит, не предлагает встретиться, не объясняется в любви. Смысл всего этого?

— Подозрительно. В свете предыдущих событий, я бы тебе советовала пробить номерок…

— Да…ты права, — забрала обратно телефон, еще раз бегло рассмотрев надпись. Пара секунд и значок с сообщением свернулся и исчез из памяти телефона. — Только подозреваю, что даже папа его не пробьет.

В дверь с тихим стуком зашел врач: светловолосый, нос длинноватый, вытянутая форма лица, немного лохматый. Рукой забрал густые пряди волос сбоку назад, очевидно мешали.

Я привстала со стула, не отрывая внимательного взгляда от мужчины в белом халате. Не под рассчитала что-то и меня резко повело в сторону. Запоздало схватилась о спинку стула. Еще немного и нос мой отполировал бы пол.

— И кто из вас пациентка? — удивился врач, усаживая меня обратно на стул. — Посидите, сейчас приду, — более резво, чем пришел вновь покинул нас.

— Что с тобой? — Алиса если бы могла встать с поврежденной ногой, обязательно бы встала и и с тревогой уселась на полу, ожидая моего ответа.

— Пустяки, — помассировала виски. — Здесь слишком душно.

Врач, наверное, обладает каким-то видом телепортации, потому что через несколько минут объявился с нашатырем на ватке и ткнул мне в нос.

Я от вонючего запаха назад дернулась, едва не приложилась о стену бетонную. Фу! Скривилась.

— Вы, как маленькая, — услышала голос врача, пока в нос этот ужас тыкали.

— Какая есть, — буркнула недовольно.

Вату убрали из-под носа и на этом спасибо. Повернула голову в бок, где на соседнем стуле сидел врач. Молодой и голубоглазый. Как Хаски, правда худее раза в два. А я люблю брюнетов.

Как много мужчин в моей жизни однако, я нарасхват! То ни одного не было до восемнадцати лет, то смотрите. А я знаю! Это что-то вроде пробы, если с одним начала встречаться, то это, как знак качества. Вроде — проверенная девочка, гарантирую качество, берите мужики! Стадное чувство.

Хотя, если посудить одно название, а не мужики. Появились — исчезли. Дела для них важнее, чем я.

— Я веду и Бастардов, — услышала врача.

— В смысле? — вырвалось.

— В смысле лечу Бастардов, знаю вашу физиологию. Двойной врач, — как неумной особе поведал мне.

— Ааа, — протянула. А я о чем подумала?

— Давайте посмотрим вас? — предложил врач, встав со стула, руками по шебуршал в карманах халата. — Алиса, я вас чуть позже осмотрю. Верну девушку к жизни! — улыбнулся врач сестре.

А я послушно пошла за мужчиной по коридору, за его спиной в белом халате, по лестнице на этаж ниже.

Зашли в один из кабинетов, который врач открыл ключом, и расположились возле стола друг напротив друга. Ну и посыпались вопросы один краше другого, осмотры, ощупывания. Зрачки мне все об смотрел.

Интересно, а как менструация связана с обмороками или я что-то не поняла?

После вопроса, когда была она последний раз призадумалась, поглядывая на ярко мерцавшую лампочку над головой, волосы заправила за уши. Что-то с памятью моей стало. Не помню.

— Несколько месяцев назад. Два или три. Не помню, — после моего ответа врач до этого момента записывавший что-то на листке бумаги, видимо ответы на вопросы, внимательно посмотрел в глаза.

— А вы? — ручкой указал на меня, замолчал, потом обвел предметом в руке воображаемый круг. — У вас жених? Умею ввиду планируете беременность? Или что?

— Нет, конечно, — в ужасе ляпнула. — Не…не…нет!

— Тогда просто молодой человек есть? Итак есть вероятность забеременеть…Бастардом в смысле?

— Нет, конечно! — строго отсекла. Очень сложно разговаривать с мужчиной о своих женских делах. — У меня давно не было никого. Совсем. Очень давно.

— А как давно проблемы с менструацией? — пошел врач на попятную, вернулся взглядом к листку бумаги перед собой и опять начал писать ответы.

Я посмотрела на белый потолок и свет над головой, как будто кто-то сверху мог дать подсказку или память вернуть.