прода от 25.05

Как и предполагалось пока рукой возле тела водили, проверяя есть ли что-то подозрительное, ни единого слова не произнесли охранники. Манекены и те разговорчивее.

— И вам хорошего дня, — насмешливо поклонилась перед мужчинами, когда те закончили осмотр и молчаливо отошли с намеком проходите.

Я скоро увижу девочек, не представляю их реакцию. Малейшей мысли-версии не имею, как могут девочки отреагировать и какой информацией обо мне обладают.

Собственно, отец предлагал перевестись в группу Аристократов, но ни за что на свете, не хотела приближаться к змеям. И у Бастардов неплохо жилось, от тех не слышала ежедневных насмешек или оскорблений.

Сколько будет подколов по поводу голубой крови, которая оказалась далеко не чистой. Страдовцы не упустят момента погладить против шерсти.

Решила я продолжить обучение в той же группе с Волчицей. Скорее всего слухи растеклись стремительной волной по поводу того, что у Бастардов будет учиться госпожа Вильмонт собственной персоной. Ну и конечно, кто эта госпожа тоже не осталось загадкой.

Итак — в глазах других я мерзкая, лживая тварь, что всю жизнь обманывала всех голубой кровью и к тому же дрянь, что строила из себя никчемного Бастарда. Отловила себе Хаски (здесь есть вариант, что возможно, я кайфую от садо-мазо и делала всё с целью заполучить богатого наследничка). Вроде такой мысли «госпоже Вильмонт нужно было показать, что она имеет исключительно самое лучшее». Мозги у Страдовцев могут работать во всех направлениях. Не станут они обвинять своего Хаски, я для них по-прежнему из противоборствующей страны Гнета.

Шла по тоннелю, каблуки звучали эхом и в наполненной мыслями голове и в теле боязливо отдавались. Рукой придерживала ручку сумки, теребила ее нервно.

Словно шла по неизвестному, мрачному помещению: пусто, холодно, неизвестно. В любой момент из темного угла могла появиться уродливая тварь и сожрать меня. Примерно также я себя и ощущала, готовилась мысленно к самому плохому.

Не представляла, как девочки отнесутся ко мне. Я столько времени правду скрывала, ниразу не намекнула о своем прошлом. Даже Волчица поделилась подробностями из жизни, как папа ее продал в девичестве в Амиак, а я отмолчалась на ее доверительную историю. Вряд ли подруга каждому человеку рассказывала о подробностях.

Первое здание напротив прекрасной рощицы Аристократов — наше общежитие, где я столько ночей провела, боясь прихода Хаски. Отворачивалась к стенке, закутывалась в одеяло по самый нос и боялась лишний раз раздеться. Беспокойно спала и на каждый шорох реагировала, придет Глен за мной или нет.

Я до сих пор чутко спала, реагировала на любое движение рядом. Собственно, этот страх закрепил Хаски в пианино. Дмитрий пользовался мной, когда я была и во сне. Просыпалась от его прикосновений, от того, что он во мне начинал медленные движения, обхватывал со спины мое тело крепкими ладонями и покусывал подрагивающую жилу на шеи.

Мало он когда спрашивал моего желания, состояния здоровья или хотя бы элементарного одобрения. Никогда не интресовался — хорошо я себя чувствовала, или итак была без сил и хотела спать.

Общежитие решила оставить напоследок. Пыталась собраться к встрече с девочками, а первым делом необходимо заглянуть в административный блок, заменить документы на Анну Вильмонт. Должны без очереди пропустить, папа договорился.

Как же мерзко. Вот и первые ростки ненависти встретила по дороге. Аристократы тихонечко обсуждали, шепча на ухо друг другу что-то касающееся меня. Не скрывали, что объект разговоров я.

Прошла мимо этих жалких укусов. Не впервой их сносить. Да. Да. Вы круче, чем я. Вы — голубая кровь, поздравляю, еще бы научились ценить чужую жизнь, или хотя бы начали со своей.

Плечи не единожды попали под обстрел любопытных взглядов, покуда я передвигалась к административному блоку. Да. Я вас дурила. Да. Я — Бастард. Да. Я — Ананина, которую вы до посинения избивали за одним из учебных блоков.

Всё так и есть!

И ваша ненависть — для меня также ничтожны, как дуновение легкого ветра. Имеет ценность для меня лишь мнение девочек.

В Административном блоке я получила новые документы на имя Анны Вильмонт и вновь возвращалась по газону к общежитию.

А теперь предстояло встретиться со страхами вживую. Поднялась по знакомым ступенькам, мимо консьержки, мимо стекла-мозаики. Такое же жалкое, как и в первый день появления, но невыносимо родное место — общежитие.

Невольно улыбнулась. Сколько раз бежала в своей черной одежке, в кедах через одну ступеньку, а Волчица вслед ковыляла на высоченных каблуках и проклинала меня, когда я ее подначивала быстрее идти.

В зале общежития на нашем этаже встретила знакомых Бастардов, лишь на секунду замерла при входе, но вымучила добродушную улыбку и поздоровалась. Никакой реакции — люди продолжили разговаривать, как будто пустое место очнулось и заткнулось внезапно.

Не больно. Это нормально, я привыкла к холоду.

Прошла по коридору. Постучалась в знакомую дверь, не дав очнуться страху и поднять презренную голову изнутри, пусть сидит внутри, посажу его на цепь. Не хочу бояться.

Не дождавшись одобрения, аккуратно вошла в комнату и прикрыла дверь.

Они здесь, каждая на своей кровати. И Волчица — на моей.

Молча оглянулась на подруг на предмет изменений.

Я столько их не видела. Улыбка просилась на лицо, чему я не сопротивлялась.

— Доброе утро. Анна Сергеевна к вашим услугам, — шуткой попыталась скрыть неловкую обстановку.

Но в ответ, не получила улыбки, никакой реакции, единственно — беглое рассматривание моего нового облика.

— Вы должно быть ошиблись комнатой, девушка, — Волчица отозвалась, приподнявшись с кровати и одергивая мини-юбку, как можно ниже бедер. Остальные девочки молчали.

Улыбаться внезапно перехотелось, а что я ожидала?

— Пока вы девушка, играли в ролевые игры со своим любовничком и прятались от него, ваш драгоценный, нас, как тварей, три дня морил голодом и пытал. А вы преспокойно грелись в уютной кроватке у вашей богатенькой семейке. Продолжайте в том же духе, — закончила она мысль, твердо глядя на меня.

Как когда-то в первую нашу встречу.

Тяжело проглотила колкое неприятное ощущение в груди, сердце с силой зажали шипцами, выжимая имеющиеся соки изнутри. А я боялась, что выдавят до конца.

— Даже приговоренный к казне имеет последнее слово… — как всегда тупо пошутила, надеясь на чудо, что девочки сменят гнев на милость.

— Поправочка, — Ева подошла еще ближе. Ее рост был самую малость выше, чем мой. Не так, как раньше, благодаря каблукам. — Ананина уже казненна. Вас мы не знаем!

Обращение ко мне она особенно выделила. Это уважителньое «вы», которое она ненавидила.

Сердце захлопнуло двери внутри себя, достаточно боли. Достаточно, не надо целиться в него. Я поняла. Опустила глаза и кивнула.

— Хорошо. Я наивно предполагала, что вы меня хотя бы выслушаете, — на мои последние слова прозвучала тишина, больше нет смысла здесь находиться, и я открыла дверь на выход.

Никогда в жизни не считала себя обязанной извиняться. Никто не был достоин моих извинений, я всегда делала всё правильно. Или по крайней мере не задумывалась правильно ли поступала или нет.

Везде двое виноваты. Правильно? Двое виноваты. Но где здесь виноваты они? Они виноваты, что их пытали из-за меня опять?

— Извините меня, — проговорила двери и ручке. — Я не могла вам рассказать, кто такая на самом деле.

После этого вышла в коридор.

Вновь впились взгляды Бастардов, насмешливые, завистливые, разные по цветовой гамме и насыщению. Но только одно их объединяло — добрые или понимающие отсутствовали.

Это мой персональный ад, воздаяние по заслугам.

Warning: жесткое +18 в этой главе. Жесткое! для меня по крайней мере, может для вас и цветочки)

Приятного прочтения!

POV Александра Вильмонт