но он схватил меня за локоть и рывком развернул к себе.

– Что это значит?

– Я знаю, что ваша связь длится на протяжении нескольких лет, так

что не надо мне говорить о случайной ошибке.

Растерявшись, Дима даже отпустил меня и озадаченно нахмурил

брови.

– Что за бред? Кто тебе наплел эту херню?

– Вероника сказала, что поэтому вы изображали ненависть друг к

другу. С целью скрыть от меня ваши тайные отношения.

– Вот с*ка мстительная, – зарычал Дима и, схватив меня ладонями за

щеки, тихо прошептал, – Клянусь, до той ночи между нами ничего не было.

А ненавидел я ее, потому что около четырех лет назад она призналась мне в

любви. Я тогда отвадил ее, но Вероника не сдавалась, пытаясь соблазнить

меня.

Не знаю почему, но от осознания того, что Дима не изменял мне все

эти годы, стало легче. Я верила его словам, так как больше всего мужчина

презирал ложь во всех ее проявлениях. Ни разу ни уличенный во вранье, он

заслуживал немного доверия.

– Почему ты не признался мне сразу? Я имела право знать, чтобы

пресечь ее действия на корню.

– Ваша связь с сестрой всегда умиляла меня. Я просто боялся сделать

тебе больно.

Надрывно засмеявшись, с горечью посмотрела на мужчину и

укоризненно покачала головой.

– Зато сейчас вы оба постарались на славу. На этом наш разговор

закончен. И между нами все кончено, – заметив, что Дима хочет

возмутиться, бросила на него злобный взгляд и продолжила, – Можешь и

дальше бегать за мной, вымаливая прощение, но это ничего не изменит. Я

вряд ли когда-то прощу тебя.

Я быстро прошла мимо мужчины, направляясь к выходу из парка.

Усиливающийся холодный ветер задувал за воротник куртки, вызывая

кашель. В промокшем ботинке хлюпала вода, причиняя дискомфорт и

посылая цепочку мурашек по телу. Только в машине я смогла немного

согреться, правда работающая печка ускорила бы этот процесс. А пока

приходится довольствоваться малым.

Что-то погода вконец разошлась.

Когда я приехала домой, на улице уже вовсю лил дождь, за плотной

стеной которого ничего невозможно было рассмотреть. Загнав автомобиль

в гараж, оценила расстояние до дома и поняла, что точно не добегу хоть

немного сухой.

Накаркала.

Войдя в дом, молниеносно скинула с себя мокрую верхнюю одежду,

оставшись в не менее намокших джинсах и теплом белом свитере. Я

настолько быстро побежала наверх, чтобы переодеться, что даже не

услышала приглушенные голоса, доносящиеся из гостиной.

Только спустя сорок минут я спустилась вниз, предварительно приняв

горячую ванну. Наконец мое внимание привлек шум в зале. Подумав, что

вернулась сестра для выяснения отношений, я гневно толкнула дверь и

натолкнулась на маму. От растерянности все слова застряли в горле.

– П-привет, – наконец отмерла я, вопросительно переводя взгляд с нее

на отца и обратно. – Что вы здесь делаете?

Папа поднялся с дивана и, подойдя ко мне, нежно положил большие

ладони на мои плечи. Судя по сочувствию в его глазах им уже все известно.

Иначе с чего бы родителям прерывать свой отдых и возвращаться домой?

– Кто вам рассказал?

Я уже догадывалась, что это сделал Никита, потому что слух среди

населения города распространился только сегодня, ну или же вчера

вечером. Родители вряд ли бы смогли так быстро вернуться домой. Значит,

им было известно это заранее.

Я прибью его.

– Какая разница, доченька? – с сожалением посмотрела на меня мама

и подошла ближе, чтобы обнять.

Вырвавшись из рук отца, я отошла от них на несколько шагов и

сложила руки на груди.

– Вот только не надо жалеть меня. Свое я уже отплакала, больше не

собираюсь. Да, мне до сих пор безумно больно, но своей жалостью вы

только сильнее вгоняете меня в депрессию. Скоро в моей жизни все

обязательно наладится. И пусть сейчас я в это не верю, когда-то так и будет.

– Конечно, дочка, главное не отчаиваться, – ободряюще улыбнулся

отец, хотя глубокая печаль в глазах выдавала его.

Захлопнувшаяся входная дверь привлекла мое внимание. Я хотела

выйти в коридор, чтобы узнать, кто пришел, но мама схватила меня за руку

и потянула к дивану.

– Ты присядь пока, – попросила она и напряженно застыла, услышав

приближающиеся к гостиной шаги.

Стоило Веронике войти в комнату, я тут же подскочила с дивана и

осуждающе посмотрела на родителей.

– Зачем вы позвали ее? – указала я на сестру.

– Вообще-то это и мой дом тоже, – прошипела она и недовольно

обратилась к отцу. – Сначала Никита мне весь мозг вынес, теперь и вы

решили подключиться?

– Значит, я уйду.

– Закрыли рот, обе! – прикрикнул отец и встал напротив нас. – Я

думаю, вам стоит спокойно поговорить.

Заметив ехидную ухмылку Вероники, я едва не вышла из себя,

сдерживаясь из последних сил.

– О чем мне с ней разговаривать, папа?

– Может о том, что твой драгоценный Димочка предпочел тебе меня?

– стала плеваться ядом она.

– Много ума не надо, чтобы споить мужчину и запрыгнуть в его

постель.

Вероника сжала губы и с ненавистью посмотрела на меня.

– В предыдущие разы я не спаивала его.

Мама тихо вскрикнула и потрясенно посмотрела на отца. Тот лишь

покачал головой, отходя в сторону, давая нам лучший обзор друг на друга.

Мы стояли, словно противники перед ожесточенным боем, подогревая

предстоящиую схватку хлесткой перепалкой. Я мысленно уже представила,

как выдираю сестре ее блондинистые волосы.

– Можешь не врать о том, что вы спали раньше. Дима все мне

рассказал: и про твое признание в любви, и про попытки соблазнения.

– И ты поверила ему? – засмеялась она.

– А кому мне верить? С*ке-сестре, которая чуть ли не кайф получает

от того, что причинила мне боль?

– Мне жаль тебя, ты ведешь себя, как тряпка.

– А ты ведешь себя как шл*ха!

Я понимала, что перехожу границы, но желание стереть с ее лица

надменное и стервозное выражение полностью затмило разум. Вероника

задышала чаще, с яростью смотря на меня. Сократив между нами

расстояние, она прорычала мне в лицо:

– Что бы ты ни говорила, он получал удовольствие со мной. А ты еще

маленькое дитя, которому стоит забиться в угол и не высовывать свой

трусливый носик. И да, он сделал все возможное, чтобы доставить

удовольствие мне.

Остатки здравомыслия напрочь растворились в тумане гнева, и я

сделала то, о чем мечтала с начала разговора – с яростью вцепилась

девушке в волосы, резко дергая ее на себя.

12 глава

– Поверить не могу, что ты так поступил с Ариночкой, – возмущенно

кричала мать, активно жестикулируя руками. – Я думала, что воспитала

человека совести и чести, а на деле…

– Хватит, Рита! Ты с порога начала кричать, даже рта не дала

раскрыть парню. Нам могли сказать все, что угодно. В первую очередь мы

должны выслушать своего сына.

Я тяжело опустился на стул и обхватил голову руками, опираясь

локтями на колени. Мало того, что после разговора с Ариной я готов был

размазать себя по стенке от стыда и омерзения за собственный поступок, так еще и мать кричала над ухом, требуя объяснений.

А что я, бл*ть, могу объяснить, когда сам ничего не понимаю?

– Так это правда, что ты изменил Арине с ее сестрой? – требовала она

ответа, не смягчаясь ни на секунду.

Подняв голову, я устало посмотрел на взбешенную женщину,

испепеляющую меня своими карими глазами. Резко кивнув, поднялся со

стула и подошел к отцу, который все это время стоял возле входной двери и

просто наблюдал, особо не вмешиваясь.

– Я ничего не помню, отец. Совсем ничего.