Жаклин сразу поняла, что случилось что-то очень нехорошее. Мужчина сидел, будто каменное изваяние с полуоткрытыми глазами. После того, как он увидел жену, его веки поползли вверх, взгляд сделался чуть более осмысленным, но сам этот смысл понять было практически невозможно. К тому же, у Сулы лапы всё ещё были грязные, поэтому Жаклин поторопилась в ванную.

Управившись со своей питомицей, девушка вышла к мужу в гостиную — в конце концов, именно здесь ей хотелось бы лечь спать.

— А-а-а… — ни с того, ни с сего устало протянул Чарльз и, скривив губы в пьяной ухмылке, состроил презрительную мину. — Явилась, — он наконец-то пошевелился. — Ну, что же, проходи. Может, выпьешь?

— Чарльз, что с тобой? — озабоченно сдвинула брови жена. — Почему ты не на работе? В чём дело?

— В чём дело? — муж ещё более вальяжно раскинулся в кресле и вскинул брови. — Ты у меня спрашиваешь… в чем дело?

Доктор Рочестер отлично знала, как действует алкоголь на нервную систему, а значит, и на психику, вследствии чего, всегда и везде с пьяными старалась вести себя очень и очень аккуратно. Ну, за исключением Александра. Своего нетрезвого любимого шотландца ей всегда хотелось изнасиловать. Грубо и много раз.

Но поскольку Алекс во всех жизненных аспектах являлся для влюблённой исключением из всех её правил, а муж — нет, она не стала вступать в разговор с супругом, видя, что его спокойствие обманчиво. Он только и ждёт, чтобы ему дали повод поругаться, а подняла с пола пустую бутылку и отнесла её на кухню, где выбросила в мусорное ведро. Для ругани у неё сил не имелось абсолютно. Она смертельно хотела спать.

Вернувшись в гостиную, Жак так же спокойно и молча стала раскладывать диван и вытаскивать из него свои постельные принадлежности. Но тут прозвучало это:

— Так ты, значит, у нас молоденьких любишь.

Девушка застыла. Через мгновение она перестала дышать. А ещё через секунды почувствовала, как у неё стало горько во рту, и все внутренности сжались в какойто комок тканей в состоянии тонуса.

«О, Господи! Только симпатоадреналового криза мне не хватало», — испугалась она про себя и повернулась к мужу. В принципе, она не собиралась скрывать свою связь с Алексом от Чарльза и понимала, что его осведомлённость в этом вопросе — только лишь дело времени, но всё-таки хотела супругу обо всём рассказать сама и желательно трезвому.

Чарльз смотрел на неё всё так же — с пьяным высокомерием и презрением. Увидев, что ему удалось задеть жену, он медленно закивал головой и добавил:

— Педофилка, значит.

— Чарльз, — предупреждающе проговорила Жаклин.

— Ну, так я тоже, дорогая, я тоже, — супруг пьяно заулыбался. И не дожидаясь вопросов от жены, поскольку подозревал, что их не будет, пояснил: — Я тоже люблю молоденьких.

Девушка почти не обратила внимания на слова мужа о нём, у неё всё ещё звучали в ушах его словах о ней самой.

«Откуда? Как? Что случилось?» — один за другим вспыхивали в голове вопросы.

И как бы прочитав мысли супруги, мистер Рочестер поспешил удовлетворить её любопытство.

— Вчера ко мне тут заходил твой шотландец, — довольный тем, какое действие производят на жену его слова, продолжал доканывать её Чарльз.

У Жаклин подкосились ноги, и она плюхнулась на диван.

— Вот. Полюбуйся, — муж потянулся к стоявшему тут же на столе ноутбуку, который девушка и не заметила, и подтолкнул гаджет к ней.

Жаклин дрожащими руками открыла крышку и взглянула на экран. У неё потемнело в глазах. В голове мозг перестал выдавать мысли вообще. Она даже на мгновение перепугалась за свой рассудок, ей показалось, что там сейчас пойдут уже необратимые процессы типа гемодинамического инсульта. На экране красовались они с Алексом счастливо улыбающиеся в кабинке «London Eye».

«Приходил шотландец, — первое, что смог выдать ей её мозг. — Приходил, — она часто усиленно моргала. — Почему без меня? Зачем он так? Показал Чарльз у наши фотографии? Что всё это значит? — и как бы в поисках ответов на эти вопросы она подняла взгляд на мужа.

— Сказал, что ты ему больше не нужна и этот альбом тебе на память, — глядя ей в глаза, уже с нескрываемым садистским удовольствием просветил её супруг.

Жаклин отшатнулась от слов мужчины как от пощёчины и закрыла рот ладонью, сдерживая крик.

— Вот, — Чарльз опять потянулся к ноутбуку, выдернул из гнезда флеш карту и бросил её жене в лицо. Та заслонилась руками, но флэшка всё-таки попала ей в щёку и отскочила куда-то на пол. На экране фотография сменилась картинкой с изображением пустыни точь-в-точь как в фильмах Тарсема Сингха, а мозг девушки принялся хвататься за соломинку.

— Я тебе не верю, — кинулась она к клавиатуре чтобы проверить: может, МАкЛарен всё-таки нашёл её на Фейсбуке и скинул фотки, а Чарльз их обнаружил, скачал и мелет всякую чепуху.

Девушка лихорадочно открывала нужный сайт, упорно игнорируя тот факт, что ещё с самого начала закрыла свою страничку от действий посетителей, да и не стал бы Алекс выкладывать такие фотки прямо на страничку. И только успел открыться нужный аккаунт и показать, что никаких фоток там нет, как её мысли перебил Чарльз.

— Ты мне не веришь? — принялся он медленно подниматься с кресла. — Ты мне не веришь?! — сделал он шаг к жене. — А ему ты веришь?!

— Чарльз…

— Значит, мне ты не веришь, а ему ты веришь! — мужчина толкнул девушку на диван, и она опрокинулась на спину. К хозяину тут же кинулась Сула.

Собака легонько хватанула его за ту самую руку, которой он только что толкнул её хозяйку, и тут же отпустила, как бы предупреждая, что ещё раз, и она вцепится так, что будет ранка. Не исключено, что глубокая. Очень.

Тогда Чарльз схватил упирающееся изо всех сил животное за ошейник и поволок в ванную.

Затолкав его туда, он закрыл и защёлкнул дверь, надеясь, что Сула не догадается нажать на ручку.

Когда он вернулся в гостиную, Жаклин там уже не было. Девушка стремглав кинулась в кабинет и закрылась там, придерживая дверь плечом, хоть и понимала, что это бесполезно. Спустя несколько секунд супруг её догадку подтвердил. Только лишь пару раз толкнув дверь, с третьей попытки он налёг на неё и тут же распахнул, а Жаклин отлетела к шкафам с литературой. Полки зашатались, книги с грохотом посыпались на паркет, в ванной бешено заскреблась и заскулила Сула. Жаклин поняла, что собака по своему обыкновению улеглась на пол и царапает когтями нижний угол двери.

А в это время Чарльз подлетел к жене и толкнул её на диван.

— Чарльз, — попыталась примирительно поговорить с мужем девушка, даже не обращая внимания на то, что, толкая и опрокидывая, из неё уже три раза кряду вышибли почти весь дух, которого и так оставалось не столь уж много. Она выставила перед собой руки, как бы отгораживаясь от мужчины.

Очень быстро поймав жену за оба запястья и рывком развернув её вдоль диванного сидения, мужчина повалился сверху и вытянул ей руки над головой.

— Пус-с-с-сти! — начала вырываться и трепыхаться Жак, отворачивая лицо от ненавистного ей человека и его запаха перегара. — Пусти, Чарльз!

— Значит, ему ты веришь… а мне… нет, — как в бреду тем временем повторял тот. Он сильнее навалился на девушку одним боком, придерживая её туловище, а свободной рукой дотянулся до её ширинки. — Так ты у нас, значит, молоденьких любишь, — расстёгивая ей молнию на джинсах и стаскивая с девушки брюки вместе с трусиками, Чарльз больно процарапал ногтем большого пальца ей по бедру. — Ну, так я тоже… Жак, я тоже… очень люблю молоденьких. Хочешь… я покажу… как трахал… аспиранток? — выговаривал мистер Рочестер, задыхаясь и прерываясь от усердия, с каким удерживал супругу и одновременно спускал ей джинсы до колен. — Сейчас… — он отпустил ей руки, и Жаклин тут же рванулась было из-под него, но муж мгновенно схватил её за талию и задержал, тем более, что ей со спутанными ногами было очень не удобно двигаться.

— Чарльз, пусти меня, пожалуйста, — взмолилась Жаклин. У неё в глазах выступили слёзы.