От её вида в одном лифчике, его глаза ожили как автомойка.

Одной рукой Александр ринулся под чашечку бюстгальтера к груди, другой сразу же — между ног, а лицом наклонился и лизнул и поцеловал животик. — Ммм…хххх, — это уже была реакция на последствия её недавнего оргазма у Жаклин между ног.

— Хочу в тебя. Внутрь! — найдя у неё между ног последствия недавнего оргазма, вытолкнул он из себя слово и принялся целовать девушку, внедряясь языком ей глубоко в рот.

— Алекс, — высвободив рот, прошептала девушка, — здесь тоже камеры.

— Я опустил козырьки, а на боковушках — одежда. — Александр расстегнул ширинку и, чуть приспустив боксёры с джинсами, достал член, который уже дёргался и вздрагивал как застоявшийся в стойле и потряхивающий сбруей конь, только что копытом землю не рыл.

Подтянув девушку к краю сиденья, юноша встал на колени на пол автомобиля и, приблизившись к её складочкам своим пахом, вошел в неё.

— Да! — «выстрелил» он из себя восклицанием, после чего подхватил её ноги под коленки и очень удобно уложил икрами к себе на плечи.

Жак потерялась в ощущениях, всё ещё не забывая про «облако».

— Боже… — дыша так, как будто только что на стометровке обогнал Усейна Болта, выдохнул парень и сделал первый толчок. — Я сейчас кончу, малыш, — предупредил он.

— Твоя очередь, — согласилась та.

И именно в это время мойка, как назло, смыла с машины всю пену и принялась обрабатывать её горячим воском.

Но Александр всё равно кончил ровно после пятого толчка. Он простонал, начав изливаться и продолжая вдалбливаться в девушку. В голове рвались снаряды, тело наполнилось отборным наслаждением, как героином, а вокруг работала мойка.

— Ты права, — сказал он, сквозь неровное, натужное дыхание. Остановившись, спустил со своих плеч её ноги и, выйдя из неё, тут же повалился сверху.

— Я всегда права. В чём на этот раз? — поинтересовалась Жаклин, зарывшись пальцами парню в волосы и не забыв нащупать родинку на шее. Губками она нежно касалась его скул.

— Мы будем вместе не потому, что хотим быть вместе, а потому что не сможем быть отдельно. Просто не сможем.

У Жаклин глаза загорелись счастьем, она заулыбалась широкой радостной солнечной улыбкой.

— Я счастлива, — ответила девушка и уже полноценно поцеловала любимого в губы.

— Вот-вот, — ответил тот, когда она отстранилась, — вот и я о том же. Мне постоянно нужно касаться тебя, дотрагиваться, чувствовать твоё тело, твои груди, руки, — он легонько сжал её грудь под бюстгальтером, — хоть раз в день, но поцеловать обязательно, — чмокнул он девушку в губки. — Я уж не говорю о том, чтобы оказаться внутри тебя.

— Даже не представляю, какой счастливой я смогу быть, когда во мне будет твой ребёнок, — обняла его за шею и прижала со всей силы к своей груди Жак.

И тут мойка стихла: подача воздуха прекратилась, половина огней погасла, и начали медленно открываться ворота перед машиной.

Александр тут же отстранился и, отжавшись на руках, выпрямился.

— Я сейчас поставлю сиденья на место. Одевайся и пересаживайся вперёд, — принялся он натягивать опять джинсы с боксёрами.

— Ни за что! — выпалила Жаклин, потянувшись рукой за колготками и трусиками в багажный отдел. — Я больше не выйду под камеры, хоть застрели.

Александр засмеялся.

— А-ха-ха… да не будет тут никто рассматривать эти камеры, если нет претензий от клиента.

— Нет!

— Ну хорошо, — парень, уже будучи полностью одетым, открыл дверцу и собрался было выйти. — Иди ко мне, — потянулся он к девушке и напоследок чмокнул в губки.

Выехав из помещения мойки, юноша остановился, отрегулировал передние кресла по горизонтали, опять прижал козырьки к потолку и, усевшись поудобней, довольный двинулся дальше с Жаклин на заднем сиденье.

— Александр, я видела, там предусмотрен штраф за то, что мы не покинули автомобиль во время процедуры, только не рассмотрела цифру, — спросила та, перебравшись через разделительный бардачок на своё место, как только они отъехали отпомещения, и девушка-робот объявила им, что связь со спутником установлена.

— Семьдесят фунтов, — недовольно-ворчливым тоном процедил парень.

— Тридцать пять — с меня, — отрезала Жак.

— Джеки, не…

— Не спорь!

Пауза.

— Гмх…

Глава 36 Человек с зонтом

Глава 36 Человек с зонтом.

Жизнь — это дождь. Сплошной дождь.

Иногда он моросит мелкими капельками, иногда переходит в ливень.

В жизни каждого бывает человек с зонтом.

Он приходит неожиданно и укрывает от всего плохого.

Важно его не потерять — человека с зонтом, который приходит только раз.

Цитата из интернета.

Огни Лондона в черноте пространства за окнами автомобиля показались только после полуночи. Они напоминали мерцающие угли угасающего костра. Город «догорал». Словно костёр, в котором не поддерживают огонь, усталый мегаполис медленно погружался в сон. Его «дыхание» и «пульс» выравнивались и замедлялись, однако «биение сердца» чувствовалось отчётливо — на самом деле, в Лондоне жизнь не затихает ни днём, ни ночью. И даже если улицы пусты, то всё равно, или вот здесь, у края дороги, какая-то женщина выходит из машины, а за угол заворачивает полный мужчина, или вон там какойто молодой человек с французским бульдогом на поводке перебегает дорогу одинокому мотоциклисту, а из подземного перехода поднимаются парень с девушкой. И это только на окраине. В центре же жизнь кипит ночью почти так же, как и днём, и люди мельтешат туда-сюда, как в каком-нибудь заполярном городе зимой — темно, но никто на это не обращает внимания, все продолжают делать своё дело — жить.

«Как хорошо, что большие города бодрствуют всегда, — думала Жаклин, сидя в удобном кожаном кресле «Audi» и посматривая на освещённый желтыми фонарями город. В их золотом свете серый асфальт казался коричневыми напоминал ту укатанную дорогу посреди безлюдных холмов и косогоров хайлэндса. — Это очень хорошо», — согласилась сама с собой девушка. Полностью, окончательно, беспробудно «уснувшие» города, которых она в своей жизни повидала предостаточно, оставляли в ней не самое приятное «послевкусие». Давно покинутые одними людьми и полуразрушенные другими, они не выглядели столь органично в своей пустынности как, допустим, тот же хайлэндс, а сразу же ощущались именно мёртвыми. Как огромные каменные трупы. И хоть к трупам Жаклин относилась в первую очередь профессионально, но всё равно умершие города не любила и не любила воспоминания о них.

«Города созданы для жизни, и пусть жизнь в них не иссякает», — подытожила девушка, будучи в прекрасном расположении духа, хоть сейчас для неё выгода в пустынности ночного Лондона и была очевидна — они с Алексом въезжали в столицу как король с королевой, для которых перекрыли полгорода. Не хватало только мотоциклистов сзади и спереди да людей, столпившихся вдоль дороги и машущих маленькими британскими флажками.

А причиной хорошего настроения Жаклин был, конечно же, ни кто иной, как её шотландец. Чем ближе они подъезжали к городу, тем чаще подавала голос девушка-робот, направляя их по различным развязкам, связкам, отворотам, поворотам, круговым движениям и съездам с них. А уж когда колёса машины зашуршали по асфальту самого Лондона, то тут «рот» у неё уже почти не закрывался. Она заняла, без преувеличения сказать, лидирующие позиции в салоне машины, развела бурную деятельность и раскомандовалась не на шутку. Жаклин с плохо скрываемым злорадством и иронией наблюдала, скольких усилий стоит МакЛарену слушаться женщину, пусть и робота, беспрекословно. Правда, не всегда.

Периодически чаша его раздражения переполнялась, а терпения, наоборот, опустошалась, и тогда он давал решительный отпор заносчивому навигатору фразами: «Не умничай», «Без тебя вижу», «Там ремонт дороги, бестолочь».

И поскольку мужчина полностью отдался противостоянию с искусственным интеллектом, женщине пришлось подумать о хлебе насущном.

— Нам, наверное, нужно заехать в магазин. У Кирка, скорей всего, в холодильнике «мышь повесилась», если он не живёт в доме, — забеспокоилась Жак.