— Большой зал в той стороне! — залившись смехом, Лидия неопределенно махнула рукой. Мейбл пояснила:

— Направо, потом налево и вверх.

Вообще-то Альбус не спрашивал их, как пройти, и Розалин нахмурилась, кажется, собираясь сделать им замечание, но их советы оказались не лишними. Альбус уже слышал доносящиеся из зала голоса, когда увяз ногой в лестнице: он совершенно забыл, что ступеньки могут исчезать. Он попробовал выдернуть ногу — не получилось. Ругнувшись сквозь зубы, Альбус потер лоб, соображая, и тут снизу донеслись голоса: по лестнице поднимались слизеринки. С уже знакомыми Луизой Монтегю и Геспер Гэмп шла девочка, которую он раньше не заметил: самая миниатюрная из всех, с россыпью каштановых кудрей, нежными щечками и холодными болотными глазами. «Элла Крейвуд, — вспомнил Альбус. — Вот как ее зовут».

— Бедная Викки, — с притворной жалостью вздохнула Луиза. — После парижского общества очутиться в одной спальне с грязнокровкой. Ужасно! Я бы немедленно ушла из школы.

— Виктория могла бы попроситься на Слизерин, — Геспер Гэмп говорила немного в нос. — Но она всегда была эксцентрична и теперь, боюсь, не осознает, в каком ужасном она положении.

— Если бы дело было в одной грязнокровке, — загадочно добавила Элла Крейвуд. — Вспомните, с Викки в одной комнате поселили Айлу Хитченс.

— Надо же! — воскликнула Луиза. — Да, я это не учла.

— Девочки, как можно обсуждать такие непристойности, — возмущенно оборвала Геспер — и вдруг они увидели Альбуса.

По ушам тонким хлыстом ударил дружный смех. На персиковых щечках Эллы пуще заиграл румянец, даже на бледном лице Геспер выступили розовые пятна.

— Маленькие грешницы, как не стыдно, — раздался голос Толстого монаха — низенького, кругленького призрака в рясе; Альбус знал, что это привидение покровительствует Хаффлпаффу и считается самым добродушным. — Смеяться над чужим несчастьем — прямая дорога в ад. Бедный мальчик, вы попали в исчезающую ступеньку? Потерпите немного, сейчас я позову старост.

Призрак улетел, а слизеринки, пуще залившись смехом, поспешили в Большой зал, причем каждая сочла своим долгом Альбуса толкнуть. Он почувствовал, как закипает злоба, и если бы не вбитое отцом когда-то правило не поднимать на девочек руку, пожалуй, какая-нибудь из них уже катилась бы с лестницы. Мальчик попробовал направить гнев в нужное русло: в самом деле, глупо ждать, пока Монах приведет подмогу, если можно попытаться освободиться самому. Он напряг мускулы, представил, как вырывается из ступеньки и взлетает ввысь… И действительно вырвался — изрядно, правда, ободрав лодыжку — и подлетел под потолок, а потом камнем, но как-то косо, полетел вниз и открыл головой двери в Большой зал.

Надо сказать, двери в Большой зал оказались очень жесткими, да и грудью о каменный пол он приложился изрядно. Некоторое время все силы Альбуса уходили на то, чтобы бороться с тошнотой. Потом чьи-то руки подняли его. Он увидел перед собой мальчика-старосту и с ним Анджелу, немедленно приложившую ему ко лбу салфетку со льдом. Стало легче. Он заметил также выглядывающих из-за спины старших Генри Уизли и Джейн Вэнс.

— Вы в порядке? — тревожно спросил Генри. — Директор велит вам подойти к его столу.

Джейн подступила к Альбусу и протянула ему чистый платок.

— Вытри… У тебя кровь, — пробормотала она и спешно вернулась за стол, уведя Генри за собой. Альбус машинально вытер нос и рот, затем старосты помогли ему подняться и подвели к преподавательскому столу, прямо к тому месту, где сидел человек с остроконечной бородкой — директор Хогвартса, Финеас Найджелус Блэк.

— Гриффиндорцы в своем репертуаре, не так ли? — процедил Блэк сквозь зубы, меряя мальчика взглядом. — Решили устроить себе эффектное появление? Что ж, считайте, что вам это удалось. Минус десять баллов с Гриффиндора, — он слегка повернул голову. — Поздравляю профессора Сполдинга с успешным началом учебного года.

Альбус заметил, как сидевший по левую руку от директора сухопарый, смуглый, как сушеный финик, человек с длинными усами потемнел лицом и бросил на директора, а затем на самого мальчика жгучий взгляд. Дернув плечами, мальчик развернулся и зашагал к столу: хоть его все еще и подташнивало, лучшим средством от этого казались тосты с беконом.

— Прекрасно, — сухо бросил мальчик-староста, когда они уселись. — Ты успел разозлить директора и нашего декана, а ему и так несладко.

Дональд с компанией обменивались злорадными взглядами.

— А что с ним не так? — Альбус стал придвигать блюда с едой.

— Опять ты ешь, как свинья. Ну-ка прекрати, ты как будто решил оставить весь факультет голодным. Прекрати, я сказал! — староста с силой ударил Альбуса по руке и немедленно отодвинул половину тарелок. Мальчик, вскипев, резко поднялся, но Анджела сжала его плечо, а потом успокаивающе погладила по спине.

— Профессор Сполдинг раньше вел ЗоТИ, но в прошлом году, когда в школу пришла профессор Меррифот, — она указала на женщину за преподавательским столом, молодую, но некрасивую, низенькую и полную, с грубым лицом, — директор отдал ЗоТИ ей, а профессора Сполдинга поставил на заклинания.

— Но я не понимаю, — удивилась Джейн. — Профессор Сполдинг служил вместе с моим отцом в индийском отделении аврората, только раньше вышел в отставку. В вопросах защиты от темных сил у него, должно быть, огромный опыт. Как же его можно заменять молодой женщиной? Ведь она не побывала, наверное, ни в одном бою.

— Блэк хотел унизить Гриффиндор, — фыркнул старший брат Генри, намазывавший на тост джем. — Он почему-то терпеть нас не может. Должно быть, кто-то из гриффиндорцев когда-то его обидел, а он теперь отыгрывается на всех подряд. Кстати, Генри, отдай твоему товарищу расписание.

— Да, спасибо, Малкольм, — покраснев, мальчик передал Альбусу золотистый лист с алой каймой. Первым уроком стояла трансфигурация, за ней заклинания и потом — ЗоТИ.

Из расписания Альбус знал, что трансфигурация пройдет в паре с Хаффлпаффом, а заклинания — с Рейвенкло. Это немало его порадовало, потому что утром он не застал в Большом зале ни Элфиаса, ни Лэмми и успел соскучиться. Элфиас, очевидно, тоже: при виде Альбуса он чуть не кинулся тому на шею.

— У нас на факультет так скучно, — заявил он сразу. — Надо было попроситься на Гриффиндор, но я же не знал, что ты там будешь. А так у нас одни девчонки, мальчишек, кроме меня, — только Бири и Кеттльберн, но они сцепились языками и проболтали всю ночь, мешали спать. Все обсуждали растения, животных…

— А тебе не нравится ни то, ни другое? — спросил Альбус, рассматривая обстановку кабинета трансфигурации.

Элфиас пожал плечами.

— Если честно, я не знаю, что мне нравится. Я люблю читать, руками материть что-нибудь…

Он мгновенно смолк и даже приложил палец к губам, потому что в класс вошел учитель. За завтраком Анджела успела указать Альбусу на него и шепнуть, что это — декан Рейвенкло, профессор Колдфиш. Тщедушный и согбенный, как вопросительный знак, с клочками пегих волос вокруг лысины, в роговых очках, он начал урок с того, что откашлялся, достал из засаленного кармана помятый свиток пергамента и гнусавым голосом, однако довольно быстро принялся диктовать. Альбус некоторое время строчил, пыхтя, но после бросил: все это он давно почел в учебнике и отлично помнил.

— Открываем учебники, читаем определение. Трансфигурация — раздел магии, посвященный преобразованию формы — мисс, не вертитесь — и содержания одних материальных объектов — мерзкий мальчишка, прекратите считать ворон — в другие посредством магического воздействия, выполненного по определенным правилам, на определенные объекты…

К середине урока стали слипаться глаза, и пришлось ущипнуть себя, чтобы не брякнуться головой об парту, как вдруг, снова прокашлявшись, Колдфиш убрал пергамент и обвел класс взглядом снулой рыбы.

— Теперь попробуем на практике. Превращаем спички в иголки. Исходя из общих принципов трансфигурации…

Продолжая бормотать, он лениво пошел по классу, раздавая спички.