Клайсон попятился назад.
-- Ваше вели...
-- Думаешь, мне вообще доставляет удовольствие править вашим проклятым островом?! Знай же, что солнце, о котором сказано в этой книге, скоро зажжется на небе и спалит все ваши миражи! Может, только тогда в ваших помраченных мозгах хоть что-то проясниться. Но тебе это уже не увидеть!
Клайсон метнулся в сторону. Только теперь он понял, в чем заключается истинное сумасшествие короля. В его глазах застыл безмолвный ужас. Все движения стали несуразными, он даже не догадался выхватить собственное оружие. Эдуант нанес один-единственный, но очень меткий удар. Острие шпаги воткнулось в фанерную картину, что висела на стене, предварительно проткнув Клайсону горло. Лорд поначалу не сообразил, что с ним вообще произошло. Ему показалось, что в покоях вдруг стало слишком душно. С налитыми кровью глазами, тяжело дыша, он начал спешно расстегивать свой воротник, пока пальцы не нащупали холодную сталь. Клайсон рухнул вниз, так и не почувствовав под собой твердого пола. Его тело провалилось в бездну, а душа воспарила ввысь и сгорела в пламени обыкновенной свечи...
Когда дворецкий уже допивал свой чай, он вдруг увидел бегущего по коридору короля. Его величество покачивал головой и тоненьким голоском вопил во все концы:
-- Беда! Ой, беда! Не знаю что делать! Что делать?! Беда!
-- Ваше величество, что случилось?
Эдуант вздрогнул, словно на него гавкнула злая собака. Потом, увидев собственного дворецкого, успокоился, отдышался и удрученно произнес:
-- Лорд Клайсон... Бедняга! Он не вынес измены своей спутницы жизни и закололся прямо в моих покоях. Ой, беда! Ой-ей-ей-ей! Душа моя тоскует! Не знаю что делать!
Чашка с недопитым чаем медленно опустилась на лакированный столик. Дворецкий приподнял тяжелые веки и как-то загадочно посмотрел на своего короля. А Эдуант вдруг просиял:
-- Знаю что делать! Я объявлю во дворце траур! И посвящу легендарной жизни лорда Клайсона целую поэму... или даже две. А по завершении траура я дам роскошный бал! -- Эдуант вдруг вприпрыжку побежал в дальние залы, щелкая пальцами и радостно восклицая: -- Ура! В нашем дворце снова будет бал!
Дворецкий задумчиво посмотрел ему вслед. Он был очень умным человеком и уже давно подозревал, что король Англии великолепный актер, создавший себе неповторимый имидж, напускным юродством усыпляющий бдительность всех своих врагов. В душе дворецкий даже восхищался гениальностью монарха, хотя в некоторых местах, как например сейчас, Эдуант явно переигрывал свою роль, что наводило на подозрительность людей проницательных и мудрых.
Да, тот факт, что под маской легкой придурковатости Эдуанта Вальетти скрывается вполне нормальный, трезвомыслящий человек, не такая уж неожиданность. Не только дворецкий, но и многие в этом мираже придерживались такого мнения. Но то, что король Англии является тайным солнцепоклонником -- вот это новость так новость!
Впрочем, о ней, кроме убитого лорда Клайсона, еще долгое время никто не узнает...
* * *
Последнее время Кастилита любила наблюдать за повадками королевского шута. Он был для нее чем-то вроде подопытного зверька: то залезет под трон и подолгу там сидит, высматривая окружающих, то посадит себе кота на шею и катает его, ползая на карачках. Иногда Фиоклит собирал вокруг себя ветреных дам, в числе которых нередко оказывалась сама Кастилита, и начинал рассказывать им всякие небылицы, а если еще слегка выпьет, не брезгует и похабными анекдотами. Дамы ухохатываются, дразнят шута, а тот доволен, будто слышит в свой адрес шквал рукоплесканий. Порой шут скажет какую-нибудь глупость, потом еще стукнет своей палкой о пол и грозно изречет: "так говорю я, Фиоклитиан Первый и Последний, единственное во вселенной существо-вещество!".
Однажды Фиоклит, будучи в центре внимания придворных хохотушек, сказал:
-- Хотите, я вам покажу свое могущество?! Мою неиссякаемую внутреннюю силу?
Тут одна из дам подкралась к нему сзади и как раз в тот момент, когда шут ударил о пол своим деревянным "скипетром", резко сдернула с него штаны вместе с нижним бельем. Между кривых оголенных ног Фиоклита в зарослях жидких волосиков рос какой-то прыщик, за который даже не ухватишься.
-- Вот его могущество! Его неиссякаемая внутренняя сила!
Дамы заржали как лошади в период бешенства. Даже на пол попадали. Фиоклит обиделся, слегка покраснел, быстро натянул штаны и, превозмогая смех, закричал:
-- Я прикажу вас всех посадить на кол!.. Этим самым местом! -- Потом шут убежал в соседнюю комнату и долго-долго оттуда не высовывался.
Кастилита заметила, что шут периодически куда-то исчезает из дворца. Иногда его не бывает декад пять или шесть, а однажды он отсутствовал целых два эпизода. Где он мог так долго слоняться -- уму непостижимо. Кастилита, в ком девичье любопытство было сильнее всех плотских страстей, решила во что бы то ни стало это узнать. И однажды она-таки сумела выследить шута.
Фиоклит, уверенный, что остался один и что его не пасет никакой посторонний взгляд, взял со стены горящий факел и вышел на улицы великого Нанта. Младшая дочь Альтинора, крадучись перебегая от одного здания к другому, последовала за ним. Фиоклит пару раз оглянулся, прощупал взором пространство и уже более уверено зашагал к воротам города. Издали донесся его голос, похожий на визг:
-- Эй, нелюди! Быстро открыть ворота! Вам повелевает шут короля Эдвура! Ужасайтесь и трепещите! -- Это, кстати, происходило еще до злополучного праздника Вселенской Ошибки.
Кастилиту привратники знали также хорошо, поэтому и ей препятствовать не стали. Девушка, держась на значительном расстоянии от Фиоклита, следовала за ним попятам. Вселенская тьма была ей вместо шапки-невидимки. Она, перебегая от одного дерева к другому, шла за огоньком факела, даже не представляя, куда это уродцу взбрело в голову направиться. Сначала он шел по дороге, причем -- очень долго, полторы или две эллюсии. Потом вообще свернул в гущу леса. Кастилита испугалась. В степи темноты скрывалось столько опасностей, что она уже хотела окликнуть шута и сказать ему, чтобы перестал валять дурака и возвращался вместе с ней во дворец. Но вдруг Фиоклит остановился. И вот так, стоя на одном месте, чего-то долго копошился. Факел односторонне озарял его неуклюжую фигуру, противоположная сторона практически сливалась со мраком.
"Чего он там делает? Молится, что ли?" -- подумала девушка. Она испытала повторное желание крикнуть, сказать, что ей надоело играть в прятки. И вообще, пора уже возвращаться в Анвендус. Неизвестно чем закончился бы сюжет, сделай она так как думала, но все пошло наперекосяк. Произошло НЕЧТО ТАКОЕ, от которого Кастилита на некоторое время лишилась дара речи. Она увидела...
Где-то высоко в небе появилась мерцающая голубым огнем точка. Девушка в первую очередь подумала, что это небожители решили пошалить и развели там у себя цветной костер. Но оказалось не все так просто. Загадочное мерцание становилось ярче. Его источник приближался. С неба явно ЧТО-ТО спускалось...
Вначале ОНО было похоже на капельку воды, медленно стекающую по черному полотну мироздания и отражающую неведомый источник яркого голубого света. Когда капля заметно увеличилась, она уже больше походила формой на пирамидку, причем, помимо голубого в ней появились другие мерцающие цвета. Вот тут Кастилита изведала настоящий страх. И не только за себя, но и за нерадивого шута. Она опять захотела крикнуть: "Фиоклит! Бежим отсюда!". Но тот же самый страх ее остановил. Кроме того, шут стоял как ни в чем не бывало. Его уродливая фигурка даже не пошелохнулась. Хоть бы тень какого-то испуга или недоумения. Тогда только девушка поняла: Фиоклит ждал ЭТО... Ждал и знал, что ОНО придет... Кастилита зажала рот ладонью. "Неужто старые легенды правы?.. Неужто небожители в самом деле иногда спускаются на землю вот в таких вот пирамидках?".
