Она вылила остатки портвейна с Митана, выдержанного две с половиной сотни лет, в не менее древний хрустальный бокал.

— Вот поэтому Иниго установил в движении порядок, похожий на устав монашеского ордена. Нет, секс никто не запрещал, — хихикнула она. — Просто нельзя извлекать выгоду из своего положения, каждый должен крутиться на своем уровне.

— До сих пор все как обычно.

— Я, конечно, была не самой достойной. Мы с Иниго такое творили… Ты, наверное, слышал об этом?

— Кажется, ты сама упоминала о ваших отношениях.

— Конечно, ты все знал, потому и запал на меня.

— Это совсем не то, что ты думаешь, Корри–Лин.

— Стройная и подтянутая. — Она провела языком по губам. — С этим ты согласен?

— Полностью согласен.

Честно говоря, он даже не хотел признавать, насколько она была привлекательной. Но малейшие признаки сексуального влечения, даже если они у него и возникали, уничтожались ее пьянством. Каждый вечер, примерно через час после начала ужина, ее общество переставало быть приятным.

Корри–Лин улыбнулась, окинув взглядом свое платье.

— Да, я такая. И мы… Мы славно повеселились. Могу сказать, у него были и другие женщины. Клянусь Оззи, миллиарды женщин с радостью бы сорвали одежду по малейшему его знаку, и многие хотели родить от него детей. Мне все это тоже нравилось. Проклятье, Аарон, рядом с некоторыми из них я выглядела настоящим пугалом.

— Мне кажется, ты называла его неподкупным.

— Он и был неподкупным. Он не получал никакой выгоды. Но он человек. И я тоже. Общее дело. Видение. Он оставался верен всему этому, он передавал нам сны Бездны. Он верил, Аарон, он искренне верил в то, что видел. Бездна действительно самое лучшее для всех нас место. Он и меня заставил в это поверить. Я всегда оставалась его преданным последователем. У меня была вера. Только позже я встретилась с ним лично, убедилась в его преданности делу и стала настоящим проповедником. — Она допила портвейн и откинулась на спинку кресла. — Я фанатик, Аарон. Настоящий фанатик. Потому–то Этан и вышвырнул меня из Совета. Ему не нужна старая гвардия, не нужны искренние верующие. Так что, мистер, оставь при себе этот проклятый покровительственный тон. Ты ублюдок, и мне плевать, что ты думаешь, от твоих заумных слов меня тошнит. Ты не верующий, а значит, ты зло. Держу пари, ты не испытал ни один из снов. И это твоя ошибка, потому что сны — пророческие. Бездна — рай для людей.

— Может быть, и рай. Но нельзя знать наверняка.

— Опять! — Она ткнула пальцем в его сторону, явно не в силах сфокусировать взгляд. — И так каждый раз. Заумные речи. Ты не настолько глуп, чтобы мне возражать, нет, но зато заставляешь читать тебе проповедь. Сам напрашиваешься, чтобы я тебя спасала.

— Ты ошибаешься. Все дело в деньгах.

— Ха!

Она взяла со стола опустевшую бутылку и сердито нахмурилась.

Аарон колебался. Он так и не сумел определить, насколько она себя контролирует. Но решил рискнуть.

— Ладно, если уж спасение ожидает нас в Бездне, почему он исчез?

Результат оказался совершенно для него неожиданным. Корри–Лин начала всхлипывать.

— Я не знаю! — взвыла она. — Он нас бросил. Бросил всех. О, Иниго, где же ты? Куда ты ушел? Я так тебя любила.

Аарон разочарованно застонал. Тихий ужин превратился в настоящий спектакль для публики. Ее рыдания становились все громче. Он поспешно подозвал официанта и пересел, чтобы загородить Корри–Лин от остальных посетителей.

— Перестань, — пробормотал он. — Пойдем отсюда.

На тридцатом этаже имелась посадочная площадка, но ему захотелось глотнуть свежего воздуха, и Аарон прямиком направился к лифту, откуда они попали в вестибюль небоскреба. Бульвар за дверью был почти пуст. Узкую дорогу, идущую посередине, едва ли не полностью скрывали высокие раскидистые вечнозеленые деревья. Широкие тротуары освещались тонкими сияющими арками.

— Ты считаешь меня привлекательной? — промямлила Корри–Лин, после того как он уговорил ее пройтись.

За небоскребом раскинулись кварталы жилых домов, окруженных вертикальными садами. Местные ночные птицы бесшумно падали вниз и проносились сквозь арки. Теплый воздух был пропитан морским озоном и влагой.

— Ты очень привлекательная, — заверил ее Аарон.

Он подумывал, не предложить ли ей детокс–аэрозоль, прихваченный специально на такой случай. Проблема была в том, что пьяные в таком состоянии не желают слишком быстро трезветь, а Корри–Лин еще и отягощало ее горе.

— Тогда почему ты не пытаешься ко мне приставать? Из–за выпивки? Тебе не нравится, что я пьяная?

Она отшатнулась, чтобы посмотреть на него, и с трудом удержалась на ногах. В глазах у нее стояли слезы, из–под расстегнутого легкого пальто выглядывало платье для коктейлей, и женщина казалась не столько привлекательной, сколько глубоко несчастной.

— Сначала бизнес, потом удовольствия, — произнес Аарон, надеясь, что это заставит ее заткнуться.

Надо было вызвать такси на платформу небоскреба. Корри–Лин, словно наконец–то уловив его раздражение, быстро повернулась и зашагала по тротуару.

Впереди, примерно в пяти метрах, появилась фигура человека в цельном комбинезоне, с которого еще стекали остатки черной маскирующей пелены. Аарон, воспользовавшись функциями собственного поля, произвел круговое сканирование. Еще два человека, на ходу сбрасывая маскировку, приближались сзади. Боевая подпрограмма немедленно активировалась и оценила обстановку. Человеку впереди было присвоено обозначение «Первый». Его старшинство в группе определилось с вероятностью восемьдесят процентов. Подчиненные получили обозначения «Второй» и «Третий». Экзообраз ближайшего окружения показал, что их тела буквально светятся от различных усовершенствований. Аарон, как ни странно, частично расслабился: их нападение не оставляет ему выбора. А в таком случае возможен только один вариант. Теперь он просто ждал, пока кто–то из них не предоставит ему удобный случай поразить цель.

Корри–Лин удивленно моргнула, завидев приближающегося мужчину, и прижала к груди маленькую красную сумочку.

— Я тебя не видела. Откуда ты взялся?

— Вы не слишком хорошо выглядите, ваша честь, — откликнулся Первый. — Почему бы вам не пройти с нами?

Корри–Лин прижалась к Аарону, уменьшив его способность к боевым действиям примерно на треть.

— Нет, — протянула она. — Нет, я не хочу.

— Вы компрометируете Воплощенный Сон, ваша честь, — настаивал Первый. — Разве это понравилось бы Иниго?

— Я вас знаю, — сердито пробормотала она. — Я никуда с вами не пойду. Аарон, не бросай меня. Пожалуйста.

— Никто никуда не пойдет против собственной воли.

Первый даже не взглянул на него.

— Ты. Заткнись. Если, черт побери, хочешь договориться с советником о торговой сделке, советую не глупить.

— Ага, теперь все понятно, — благодушно ответил Аарон. — Какой я глупый, не могу себе позволить увеличение IQ. Теперь таким и останусь.

Второй и Третий уже были совсем близко. Они оба одновременно вытащили небольшие пистолеты. Боевая система Аарона опознала в них гель- ружья. Это летальное оружие ближнего боя, изобретенное полтора века назад, применялись исключительно для поражения плоти. Ускорители уже разгоняли его нейроны, уменьшая время реагирования. Энергетические потоки бионоников синхронизировались с ними и повышали скорость физического отклика. Эффект затрагивал и ментальное восприятие, так что Аарон легко мог предсказать, что произойдет, раньше, чем Первый закончил фразу.

— Что ж, мне тебя жаль.

Первый послал своим подчиненным короткое сообщение, которое Аарон перехватил. Это был простой код, его даже не пришлось расшифровывать. Оба помощника подняли пистолеты. Боевая программа Аарона уже привела его тело в движение. Он развернул Корри–Лин, а сам нагнулся. Меньше чем через секунду воздух, где только что была его голова, пронзил огненный заряд. Луч ударил в каменную стену, выбив облачко бетонной пыли. Нога Аарона стремительным взмахом ударила Третьего в колено. Скорости и силы его броска хватило, чтобы преодолеть защитное поле. Колено звонко хрустнуло и выгнулось в обратную сторону; Третий далеко отлетел и упал на бок. Энергетический поток Аарона сформировался в мощный разрушительный импульс, направленный в Первого. Тот отлетел на шесть метров и с глухим стуком ударился о садовую ограду. Деформированное силовое поле обрисовало тревожный красновато–фиолетовый ореол, и его поразили еще несколько деформирующих импульсов Аарона, буквально пригвоздивших беднягу к стене. Спина Первого выгнулась под ударами, его защитное поле было почти пробито.